Брент прошел до стены и вернулся, сжав кулаки.

— Ты могла забеременеть.

— И что? Я в состоянии позаботиться о ребенке. Возможно, я не так богата, как ты. Ну, уж справлюсь как-нибудь. Это не повод выходить замуж.

— Ты же сказала, что в твоей семье строгие моральные устои, — распалялся Брент. — Многие люди женятся из-за детей. Это нормально, черт подери!

— Только поэтому ты делаешь мне предложение?

Он взял Шедоу за руки, повел к массивной кровати красного дерева, усадил и попытался начать снова. Но его взгляд упал на ее обнаженную грудь.

— Послушай, мне было бы легче, если бы ты оделась.

Девушка положила ладони на свою грудь.

— Так лучше? Я слушаю.

— Еще хуже, милая, — рассмеялся он. — Твои ручки слишком малы, чтобы должным образом закрыть от меня всю красоту. — Брент откинул покрывало и достал подушку. — Возьми. Вот так действительно лучше.

Шедоу прижала к себе подушку и вопросительно посмотрела на него.

— Я уже говорил, что дорожу тобой. Я к тебе очень привязался. Мне с тобой хорошо, чего я не могу сказать ни об одной женщине, бывшей в моей жизни, в том числе и о некоторых родственницах. Можешь обвинять меня в шовинизме, но я несу за тебя ответственность и хочу защитить. Поэтому прошу стать моей женой.

Увидев в ее глазах грусть, Брент расстроился, но Шедоу вдруг улыбнулась и поцеловала его. Но ему нужен был четкий ответ, и он отстранился, тогда Шедоу бросилась к нему, и они оба упали на пол.

Брент засмеялся:

— Это значит «согласна»?

Девушка отбросила в сторону полотенца и поудобнее устроилась у него на груди.

— Нет!

Брент задохнулся от злости, но ругаться не было сил: обнаженная Шедоу лежала на нем, и противиться ей он был не в состоянии. Он схватил ее за бедра и прижал к себе.

— Где ты хранишь презервативы? — спросила Шедоу.

— В ночном столике, — хрипло ответил Брент. Обсудим все после, решил он. Сейчас даже дышать трудно.

Управившись с презервативом, Шедоу медленно опустилась на Брента.

Я никогда больше не выйду замуж за человека, который меня не любит, — прошептала она.

Брент обхватил ладонями ее груди, она выгнулась назад, достигнув пика, прокричала, что любит его, и упала ему на грудь. Он вторил ей стоном удовольствия.

— Я люблю тебя, Брент, — повторила она, приходя в себя.

Он вздохнул и крепко прижал ее к себе.

— Что же мне с тобой делать?

Она уперлась локотками ему в грудь и внимательно посмотрела на него.

— Что со мной делать? После всего того, что уже сделал? Не знала, что есть еще что-то, но, если так, я готова.

Он вымученно улыбнулся, а Шедоу продолжила:

— Можно ведь оставить все как есть. Будем просто наслаждаться друг другом. Доставлять друг другу радость.

— Мне такое развитие событий не нравится, — предупредил Брент. — Ты так говоришь, как будто нам осталось совсем немного.

— Ну… — Она качнула головой. — Я не собираюсь уходить от тебя. Но мне бы не хотелось тебя удерживать, если ты несчастлив.

— Как я могу быть несчастлив с тобой?

По тому, как Шедоу пожала плечами, он понял, что обидел ее. Ему хотелось хорошенько взгреть себя за это, но еще больше — увидеть Шедоу снова веселой, услышать ее смех. Смех, от которого у него всегда поднималось настроение.

Ведь можно сказать ей, что я ее люблю, рассуждал он про себя. Даже если я не уверен в этом, но Шедоу всегда честна со мной и не заслуживает обмана. Да, она мне дорога. Но люблю ли я ее? Я и сам не могу понять. Кажется, да. Или нет? Она такая удивительная и… особенная, говорит, что любит меня. И мои чувства к ней особенные. Но почему тогда внутренний голос нашептывает: «Многие женщины говорили тебе о любви»?

Шедоу поднялась, откинула волосы со лба.

— Мне пора домой. Нужно проверить автоответчик и…

— Ты вернешься сюда вечером. — Он не позволит никому, тем более этому ненормальному воздыхателю, приблизиться к ней. Никто не причинит ей зла.

— Прекрати командовать. Я сказала, что останусь на ночь. Но мне нужно переодеться, взять косметику и еще кое-что. Завтра рабочий день. Я, наверное, поеду в магазин прямо от тебя.

— Хорошо. — Брент встал, не в состоянии отвести глаз от обнаженного тела Шедоу. Он коснулся ее щеки и поцеловал. — Пожалуйста, найми помощника завтра, ладно? Не хочу, чтобы ты оставалась в магазине одна. — (Она попятилась, уже готовая вступить в спор.) — Я же сейчас прошу, а не требую, не приказываю. Видишь, я иду на уступки. Хотя, по-моему, командовать у меня получается гораздо лучше.

— Ну, хорошо, — улыбнулась Шедоу. — Завтра утром я просмотрю заявления кандидатов. Договорились?

— Для начала неплохо.

Прослушав последнее сообщение, Шедоу замерла и уставилась на автоответчик. Этот тип звонил три раза! Он бесится от ревности и злости! Поежившись, девушка перевела взгляд на Брента.

— Это все меняет, — твердо заявил он и направился в спальню.

— Ты куда?

— Надо собрать тебе кое-что с собой, — бросил он через плечо.

Шедоу пошла за ним.

— Я сама. — Она ни за что не призналась бы ему, что рада уехать из дома на эту ночь. Оставаться здесь одной было невыносимо. — Вещей будет не много.

Брент не обратил внимания на ее слова, придирчиво оглядел содержимое гардероба, достал чемодан и, раскрыв, положил его на кровать.

— Мне не нужен чемодан. Подожди. Зачем?.. Брент, прекрати! — Она схватила его за руку. — Что ты делаешь?

— Я тебя здесь одну не оставлю.

Девушка и сама не хотела оставаться, но сказала она совсем другое:

— Ты не можешь заставить меня переехать в твой дом.

Молодой человек наклонился к ней, сузив глаза, и процедил:

— Поспорим?

— И спорить не буду! — Она уже забыла о неприятных звонках и думала лишь о том, что этот самодовольный и самоуверенный мужчина хочет растоптать ее независимость.

— Какой номер телефона у твоих родителей?

Шедоу подозрительно посмотрела на него, заметив что-то новое в его настроении. Таким она его еще не видела.

Брент подошел к телефонному столику, решительно выдвинул ящик и, покопавшись, достал записную книжку.

— Там нет номера родителей! — крикнула Шедоу. — Я его наизусть помню. Он не менялся с тех пор, как мне исполнилось десять.

— Диктуй!

Это становится интересным! Девушка сложила руки на груди, ломая голову над тем, что же он хочет сообщить ее родителям? Она немного рассказывала им о Бренте, но про тайного преследователя умолчала. Подумав мгновение, Шедоу продиктовала номер.

Брент тут же набрал его.

— Миссис Кэллахен? Здравствуйте. Это Брент Бремвелл, друг Шедоу. — Он помолчал. — Она вам обо мне говорила? Надо же. — Он бросил взгляд на Шедоу. Она могла поклясться, что разглядела самодовольство в темной зелени его глаз. — С ней все в порядке, мэм. Нет, нет. Уверяю вас, ничего не случилось.

Брент продолжал попеременно говорить и слушать, несколько раз рассмеялся, потом рассказал миссис Кэллахен о странном поклоннике ее дочери, о его цветах, записках и звонках.

Зря он так вдается в подробности, подумала девушка. Хотя вряд ли мама испугается, у него такой спокойный голос.

— Да, мэм, я хотел бы, чтобы она переехала ко мне на некоторое время. Согласен с вами, но дело в том, что Шедоу боится шокировать вас. Понимаю. Но, поверьте, нам всем будет спокойнее, если она поживет у меня до тех пор, пока проблема не разрешится. Может быть, вам удастся втолковать ей это?

Победоносно вскинув голову и даже не пытаясь скрыть самодовольной ухмылки, Брент передал девушке трубку.

Прекрасно зная характер матери, она начала без лишних предисловий:

— Нет, мама, к вам я не поеду. Знаю, знаю. Но Брент установил у меня самую современную сигнализацию… — Шедоу помолчала. — Да, наверное. Не знаю. Он не говорил напрямую. Да, я его люблю.

По взгляду Брента она поняла, что он ждал несколько иного разговора. Вместо того чтобы объяснить ей все преимущества переезда к нему, миссис Кэллахен убеждала дочь вернуться домой.