Признание с такой легкостью сорвалось с ее губ именно потому, что подсознательно она уже давно была готова к этому.

Когда же случился этот поворотный момент в ее душе? – спрашивала она себя. Может, тогда, когда она представила себе Кейна мощным утесом, возвышающимся над бурным житейским морем? Или, может, еще раньше, в тот памятный вечер в Доме для гостей? Она надела тогда изящное, но строгое платье для того, чтобы убедить Кейна в том, что она не кокетка, или для того, чтобы понравиться ему? И ей действительно нравилось вести разговор с умным собеседником или же она просто наслаждалась его обществом и его вниманием?

Голос Кейна прервал бурный поток ее мыслей. Он спросил:

– Не пройдете ли внутрь, или так и будете стоять на пороге, на радость москитам? – Затем, когда Алекс переступила порог кухни, мягко добавил: – Я тоже скучал по вас.

Алекс сразу стало легче дышать, словно разжалась мертвая хватка.

Он говорит, что скучал по мне! Значит, я ему не совсем безразлична? – думала Алекс. А может, мне повезло и он испытывает ко мне нечто большее?

Она вспомнила, что он хотел остепениться, завести семью. А еще он говорил, что хочет, чтобы его жена была ему к тому же и лучшим другом. Лил Морган никак не годится для этого…

Может быть, я гожусь, подумала Алекс. Может быть, я…

Чего бы проще сделать шаг ему навстречу и броситься в его объятия? В его доме ей ничего не грозит, и Алекс это отлично понимала. Тут царили покой, мир и порядок. По крайней мере так было, пока Кейн не поцеловал ее. Тут словно взорвался динамит, взволновав ее кровь. Алекс прикрыла глаза и ладонями обняла лицо Кейна, издав слабый стон.

– Хорошо, когда по тебе скучают, – сказал Кейн низким медленным голосом, почти ей в самое ухо. Алекс кончиками пальцев, упиравшихся в его виски, почувствовала, как на лоб набежали морщинки, и поняла, что Кейн улыбается. Она почти ощущала, как побежали смешливые лучики от уголков его глаз. Алекс немного откинула голову назад и сказала, покраснев:

– Прошу прощения, что досаждаю вам.

Кейн рассмеялся.

– Ну, это не совсем так.

Его руки скользнули вниз по ее плечам, по спине и остановились на талии. Кейн подарил ей еще один быстрый поцелуй. Затем отпустил ее.

– Не отведать ли вам кусочек пиццы, а потом вы мне объясните, что послужило причиной столь бурного и горячего приветствия?

Кейн отвернулся и стал накладывать в тарелку куски пиццы из коробки, стоявшей на кухонном столике. Алекс была рада передышке, по крайней мере ей представилась возможность преодолеть смущение, вогнавшее ее в краску.

Ну можно ли так себя вести? Ведь она прямо бросилась ему в объятая. Естественно, что он хочет услышать объяснения. Что ж, он прав…

– А-а, вот какая это была машина, – задумчиво сказала Алекс. – (Кейн удивленно вскинул брови). – Ну та, что развозит пиццу. Я проезжала здесь несколько минут назад и в темноте проскочила въезд. Я никак не ожидала увидеть там машину.

– Так вы снова заблудились, Алекс?

А Алекс никак не могла решить, то ли ей вздохнуть с облегчением, оттого что они сменили тему, то ли разозлиться на него из-за непрекращающихся подколок. Затем вспомнила, что нападение лучшая защита, и заявила:

– Целых три дня я без блужданий ездила по городу. Я почти на память выучила каждую ямку в округе. И потом, мне показалось, что Дулут не такой уж плохой городок…

– Вы совершенно правы. И не город виноват в том, что на вашем пути всегда возникают препятствия, а…

– Я сама скажу – влияние озера?

Кейн наградил ее улыбкой.

– И опять вы совершенно правы. – С этими словами Кейн аккуратно поставил тарелки с пиццей, салфетки и банки с содовой поверх коробки, в которой еще оставалась пицца, и понес все это через гостиную к задернутому шторами балкону, выходящему на озеро. Алекс даже различала ритмичный звук разбивавшихся внизу, о прибрежные скалы, волн озера. – В доме слишком жарко, – пояснил свои действия Кейн. – Дом надо проветрить. За то время, что я отсутствовал, воздух здесь сильно застоялся.

Кейн опустил коробку с пиццей на невысокий столик и показал на качели, висевшие на массивных цепях, прикрепленных к потолку. Алекс уселась на мягко заскрипевшие качели. Кейн передал Алекс тарелку с пиццей и пристроился рядом.

– Так расскажите мне о…

Но Алекс прервала его:

– А как прошла ваша поездка?

Кейн улыбнулся краешками губ. Если бы было больше света, то стало бы заметно, как озорно заблестели его глаза, подумала Алекс.

– Не так удачно, как хотелось бы, – ответил Кейн.

– Вы ведь ни с кем не встречались из руководства «Пенс Уитфилд», я права?

У Кейна снова изумленно взлетели вверх брови.

– Да нет же. Я был у младшей сестры. Я старался держаться от конторы как можно дальше.

Алекс выдохнула с заметным облегчением.

– Слава Богу!

Кейн ухмыльнулся.

– Звучит с большим чувством!

Алекс как раз подыскивала слова, чтобы начать серьезный разговор о том предложении, которое ему сделано со стороны руководства фирмы, когда он ласково коснулся рукой ее затылка. Его пальцы были горячие. Ощущение тепла и ласки заставило ее расслабиться. Алекс почувствовала, что клонится к Кейну. Кусок пиццы готов был съехать с тарелки на пол. Кейн едва успел перехватить тарелку и отставить ее в сторону.

И поцеловал Алекс. Он целовал ее до тех пор, пока у нее оставался воздух в легких… Пока ее тело не стало выгибаться дугой, потянувшись к нему. Алекс таяла, как пластилин на солнце. Когда Кейн отпустил ее, она не была уверена в том, что сможет сидеть прямо без поддержки.

– Пора остановиться, – грустно произнес Кейн. – А то мне придется нырнуть в озеро.

– Там холодно, – отозвалась Алекс, с трудом сознавая, что говорит.

– Ну, не так уж холодно. Впрочем, вполне достаточно, чтобы остудить накал. – С этими словами Кейн вернул Алекс тарелку с пиццей и спросил будничным деловым тоном: – Так что все-таки здесь произошло, пока я отсутствовал? Вам удалось обнаружить в бумагах старого Джефри Уинтергрина бомбу с зажженным фитилем?

Алекс успела начисто позабыть обо всем на свете, в том числе и о поместье Уинтергрина.

– Ну да, что-то в этом роде. – И она подробно рассказала Кейну о найденном письме и о том совете, который дала Полу Уинтергрину.

– Так, значит, вы посоветовали ему не дергаться и ждать? – суммировал Кейн свои впечатления от проделанной Алекс работы. – Если у Ралфа ничего нет, то ничего страшного и не произойдет. Но если у Ралфа есть свидетельство в его пользу, то Полу надо будет решать, во что ему обойдется продолжение судебного разбирательства.

– Да, именно так, – подтвердила Алекс.

– А вы успели предварительно переговорить с Невилом Морганом?

– Нет. Но если вы думаете, что он останется недоволен моим решением, потому что у Пола Уинтергрина есть средства, чтобы платить гонорары…

– Не совсем так. Невил Морган не сэр Ланселот, но он не такой уж и плохой человек, – возразил Кейн, сидя на ритмично раскачивающихся качелях. – Да, вы приняли нестандартное решение. Однако оно по сути своей более человечное, чем какое-либо другое решение. Я горд за вас, Алекс.

Но Алекс подумала, что по нему этого не видно. Он все время хмурился, и это сильно озадачивало девушку.

– Значит, вы закончили свои дела здесь, – сказал Кейн. – И вам больше не надо ковыряться в нескончаемых коробках с бумагами старого Джефри… Алекс легко рассмеялась.

– Да, больше не будет грязных, перепачканных копиркой бумаг, не будет больше головной боли от мысли, как успеть все перекопать…

И тут ее улыбка увяла. До Алекс дошло, что у нее больше нет предлога, чтобы задерживаться в Дулуте. Дело о поместье Уинтергрина, конечно, в будущем еще потребует ее внимания, но на сегодня она завершила свою задачу и была свободна.

Она понимала еще тогда, когда дала свое юридическое заключение Полу Уинтергрину, что в скором времени ей придется отправиться обратно в Миннеаполис. Но сердцем не могла принять жестокую реальность. Она просто не думала об этом… В полном смущении и расстройстве она взглянула на Кейна и вымолвила почти шепотом: