Мы остановились возле вампира в римской тоге.

— Ваша Августа становится популярной, — бросил Мирче.

Тот скорчил недовольную мину.

— Она не моя, — буркнул он, и вампир рассмеялся.

Когда я увидела его первый раз в толпе некоторое время назад, он показался мне вполне заурядным — всклокоченные, как у Приткина, волосы, хмурое обветренное лицо. Но улыбка сразу преобразила его, а в светло-карих глазах блеснули веселые искорки. Теперь его можно было назвать даже красивым.

— Правда? Она так не считает.

— Вам следовало бы знать, консул, что женщины склонны к преувеличениям… и перепадам настроения.

— Только самые темпераментные, — согласился консул. — Ради таких можно многое стерпеть. Кстати, о темпераментных женщинах. Как поживает ваш консул?

— Прекрасно. Странно, что вы спросили о ней только сейчас.

— От ваших новостей я обо всем забыл.

— Мне ей так и передать?

Вампир в тоге вновь рассмеялся.

— Только если вы решили затеять войну, друг мой. — Во время разговора консул едва взглянул в мою сторону. Наверное, считает меня «закуской», подумала я. Но он вдруг посмотрел прямо на меня.

— А это кто? Мирча, вы начали коллекционировать грациозных блондинок?

Консул улыбался, но глаза его оставались серьезными. Мирча крепче сжал мою руку.

— Разве нам запрещено приводить с собой гостей, консул?

— Гостей можно. Если они такие же, как мы, или люди.

Консул взял меня за подбородок. Внезапно в его глазах появилось какое-то жестокое выражение, как у убийцы.

— Очень хорошенькая. И очень сильная. Вы за нее отвечаете, друг мой.

Мирча слегка поклонился, и консул пошел дальше, весело болтая и перебрасываясь шутками с гостями. Я почувствовала, что дрожу.

— Кажется, магов здесь не жалуют, — слабым голосом сказала я.

— От них одни проблемы. Приходится принимать дополнительные меры предосторожности.

— Странно, что он разрешил мне остаться.

— Просто был в хорошем настроении. Мы с Августой недавно оказали ему небольшую услугу.

— От меня не будет никаких проблем, уверяю тебя! — горячо заговорила я. Мирча лишь скривил губы. — Никаких, правда!

— Ну конечно никаких. В день нашей первой встречи меня чуть не отравили, а когда мы встретились во второй раз, мне пришлось участвовать в дуэли. — Он широко улыбнулся. — К счастью, я проблем не боюсь. К тому же, как сказал консул, ради некоторых женщин можно стерпеть многое.

Не найдя что ответить, я стала смотреть на женщин. Я так и не могла понять, чем они заняты, поскольку женщины стояли к нам спиной. Брюнетка была в бледно-голубом платье, с избытком украшенном кружевами, а на Августе было роскошное атласное платье цвета шампанского с открытыми плечами и длинным, расшитым золотом шлейфом. Эта женщина мне не нравилась, но приходилось признать, что одеваться она умеет. На какое-то мгновение пышные платья дам закрыли от меня происходящее, однако в следующий момент из круга выскочило какое-то существо и понеслось прямо на меня.

— Ой, он вырвался! — вскрикнула Августа, трясясь с от смеха. Голое существо с дикими глазами заметалось среди гостей; оно стояло на четвереньках, за ним тянулся кровавый след, четко выделявшийся на зеленом ковре. Существо не успело добежать до меня — внезапно его голова резко откинулась назад, и оно повалилось на бок.

Августа медленно приближалась к нам; в ее руке был поводок. Существо лежало на спине, дрожа от ужаса. Августа встала возле него.

— Ап! — скомандовала она и дернула за поводок.

Голова существа приподнялась, и сквозь копну грязных волос я увидела его глаза. Существо зарычало от боли, затем его охватила ярость, отчего его лицо исказилось до неузнаваемости. Но эти черные глаза я узнала. Они снились мне по ночам, когда меня мучили кошмары.

— Джек, — прошептала я, и он повернул голову в мою сторону.

— Что это с тобой? — спросила брюнетка. — Я думала, ты любишь забавляться с женщинами.

— Наверное, только с беззащитными, — сказала Августа и провела по груди Джека острыми красными ногтями, оставив на ней красные полосы. — Значит, тебя называют Потрошитель? Когда я с тобой наиграюсь, ты действительно оправдаешь свое имя.

Мужчина извивался, пытаясь оттолкнуть от себя длинные и острые, как кинжалы, ногти; потом он повернулся ко мне спиной, и я ахнула. Она была располосована так, что кожа свисала лохмотьями; это была не спина, а кровавое месиво. Это увидел и Мирча.

— Августа, если ты не оставишь его в покое, он умрет и испортит тебе все веселье, — произнес он спокойным голосом.

Августа рассмеялась.

— Ну, не думаю, — сказала она и скромно потупила глазки.

Мирча нахмурился и опустился возле Джека на колени. Затем вскинул глаза.

— Ты что, сделала этого сумасшедшего одним из нас? — спросил он.

Августа пожала плечами.

Когда он мне надоест, я от него избавлюсь. Или, если хочешь, отдам тебе — за все, что он тебе сделал. Но не сейчас. — Она почти ласково провела рукой по щеке Джека, и тот издал пронзительный вопль. Взглянув на его лицо, я поняла, что Августа проткнула своим длинным ногтем его правый глаз. Меня затошнило. — Мне это нравится, — сказала Августа. — Он так замечательно кричит.

Мирча отбросил руку Джека, которой тот в отчаянии цеплялся за его сапог, и Августа потащила своего пленника обратно в круг. Чтобы показать его всем, решила я. Мирча взглянул на меня; я изо всех сил старалась казаться равнодушной.

— Откуда ты знаешь его имя? Августа показала его только сегодня.

— Я о нем кое-что слышала, — судорожно сглотнув, выдавила я. — Как он к вам попал?

— Сам пришел. Нам нужен был другой. — Джек завопил, когда брюнетка ударила его острым каблуком в пах, и я невольно поморщилась. — Ничего, скоро он сломается, и она оставит его в покое.

Я промолчала. Скоро они поймут, что трудно сломать и без того сломленный разум.

От Джека меня отвлекли две призрачные фигуры, они выплыли из толпы зрителей и окружили его. Одна из них была тем самым непонятным существом с огромными глазами, которое я видела раньше, вторая была… Майра.

Я застыла на месте. В двух шагах от меня во всей своей призрачной красе стояла та, что доставала меня, словно заноза в заднице. Узнать ее было легко, потому что в прошлую нашу встречу она предстала передо мной в том же обличье. Я не верила своим глазам. Майра выглядела намного здоровее, чем до того, как я проткнула ее ножом. Ее прежде грязные, неухоженные волосы были теперь аккуратно причесаны и сияли чистотой. Лицо было бледным, но при этом она явно набрала несколько фунтов. Как, черт возьми, ей удалось так быстро выздороветь?

— Что ты здесь делаешь? — сурово спросила я ее.

Мирча решил, что я обращаюсь к нему.

— Ты же хотела видеть Августу. Вот она, живая и здоровая.

— Восстанавливаю справедливость, разумеется, — ответила Майра. Ее голос был чистым и звонким, как у ребенка, что резко контрастировало с выражением ее лица. Если бы взглядом можно было убить, я бы давно уже валялась на полу мертвой. — Разве нас не этому учили? Mайpa стояла рядом с брюнеткой, однако близко к ней не подходила — то ли опасалась Августы, то ли решила использовать ее как щит, чтобы в случае опасности загородиться от моих ножей. Я высвободила руку из-под плаща Мирчи, но он крепко сжал мое запястье.

— У тебя очень милое украшение, но не советую его использовать его против Августы. Ты видела, что она делает с теми, кто безрассудно пытается на нее нападать.

Я пропустила его слова мимо ушей.

— О какой справедливости ты говоришь? — спросила я Майру.

— Ах, прости, я забыла, — сладким голоском пропела та. — Тебя же ничему не учили. Это ужасно.

Ее слащавый тон начинал действовать мне на нервы.

— Хватит валять дурака, Майра. Мыс тобой не в игрушки играем.

— Конечно, — согласилась она. — Мы вступили в схватку, где очень высокие ставки. Высочайшие, я бы сказала.

— Это ты о чем?

Мирча проследил за моим взглядом, но, конечно, ничего не увидел.