— Не могу.

Агнес наклонилась и взяла меня за подбородок.

— Ты еще даже не начала узнавать, на что ты способна. Но ничего, скоро ты все поймешь. — На ее лице появилась добрая печальная улыбка. — Как бы мне хотелось учить тебя, Кэсси, — сказала она и взглянула на Приткина. — Ей понадобится помощь, — просто сказала она.

Приткин вновь опустился на одно колено; он был очень бледен.

— Я знаю, — сказал он.

Агнесс кивнула и посмотрела на меня. На секунду ее лицо исказилось, но она тут же овладела собой.

— Я бы никогда не смогла научить тебя всему, что ты должна знать, — продолжала она, — но один урок я тебе все же дам.

Внезапно в ее маленькой ручке сверкнул нож.

— Агнес, нет! — крикнула я и бросилась к ней, но было уже поздно.

Она не колебалась ни секунды. Когда я подбежала к ней, она упала на колени; по снежно-белому платью Майры потекла алая кровь, и ее тело мягко опустилось на пол — бледное пятно на фоне яркой краски.

Я лихорадочно озиралась по сторонам, но духа нигде не было видно. Ни Агнес, ни Майры. Я обернулась к Приткину, он все еще стоял на коленях и смотрел, как по полу расплывается кровавое пятно. Он стал похож на растерянного ребенка — но только на мгновение. Через секунду лицо мага приняло обычное выражение.

— Где она? — дрожащим от страха голосом спросила я. — Я ее не вижу!

Он посмотрел на меня блуждающим взором. Я перевела взгляд на Майру — от слез перед глазами все расплывалось; трудно было сказать, где кончается ее окровавленное платье и начинается кровавая лужа.

— Приткин!

— Она ушла.

— То есть как это — ушла? — набросилась я на него. — Куда ушла? Переселилась в другого призрака?

— Нет.

Маг поднялся с колен, подошел к телу Майры и что-то прошептал. И сразу вокруг тела заплясали языки пламени, отбрасывая тени на старый деревянный пол, на пышные золоченые украшения сцены, но то не был обычный огонь. Стройная фигурка, которая находилась в самом сердце огня, мгновенно превратилась в пепел и исчезла, оставив после себя лишь обугленные доски пола. Приткин обернулся ко мне. Его глаза были полны боли.

— Просто ушла, и все.

Я упрямо покачала головой.

— Нет! Майру мы где-нибудь спрячем, а Агнес найдет себе другое тело! Я ей помогу. Все не может, не должно так закончиться!

Маг до я боли сжал мои руки.

— Неужели ты до сих пор ничего не поняла?

— Что я должна понять? Она погибла ни за что! — говорила я, захлебываясь слезами; перед глазами все плыло и качалось, сливаясь в одно неясное пятно. Агнес не могла исчезнуть. Прежде я думала, что живу сама по себе, и не понимала, что на все сил у меня просто не хватит. — Я вернусь, я спасу ее… — начала я, но маг тряхнул меня так, что у меня стукнули зубы.

— Госпожа Фемоноя умерла, выполняя свой долг. Она была величайшей пифией. Не смей ее позорить!

— Я? Позорю? Я хочу ее спасти!

— Есть вещи, которые не может изменить даже пифия, — немного смягчаясь, сказал маг. — Майра

Мне понадобилось время, чтобы понять, о чем он говорит. Почему он спрашивает об этом сейчас? На меня свалилась сотня проблем, все они тащили меня в разные стороны, я растерялась и не знала, за какую взяться. Я знала одно: Агнес больше нет.

— Что? — глупо спросила я.

— «Кодекс», — повторил Приткин. — Ты намерена продолжить его поиски?

— У меня нет выбора, — ответила я. — Сам по себе гейс не уйдет. А я не смогу нормально жить, если его действие усилится.

Честно говоря, в тот момент я не была уверена, что вообще смогу когда-либо нормально жить.

Приткин кивнул.

— В таком случае я тебе помогу.

Я чувствовала, что по щекам текут слезы, но я не стала их вытирать.

— Давно хотела тебя спросить: ты что, ищешь смерти? По-моему, да.

— Я обещал госпоже Фемоное, что буду тебе помогать.

Внезапно меня обуяла ярость.

— Агнес больше нет! Хватит с меня трупов! Кругом одна кровь!

Я попятилась, чтобы оказаться как можно дальше от этих обугленных досок, но зацепилась за подол платья и грохнулась на пол.

— Я не спрашиваю твоего разрешения, — холодно заметил маг.

Я взглянула на него сквозь упавшие на лицо волосы.

— Мне никогда не стать такой пифией, как Агнес, — сказала я. — Из меня вообще может ничего не получиться.

Наверное, впервые со дня нашего знакомства я увидела на лице Приткина искреннюю улыбку.

— Ого, звучит многообещающе, — сказал он и помог мне подняться. — А никому это и не надо.

— В таком случае я буду поистине великой пифией, — с горечью сказала я, — поскольку никто не желает быть ею меньше, чем я.

Приткин не ответил. Внезапно он опустился передо мной на одно колено. Его изорванная одежда была покрыта кровью, лицо выпачкано сажей, но вид у него, надо сказать, был довольно впечатляющий.

— Я не помню клятву дословно, — сказал он, — К тому же нужны свидетели…

— А я? — обиженно спросил Билли, вылетая из моего ожерелья.

Приткин не обратил на него внимания.

— По-моему, — продолжил он, — клятва должна звучать примерно так: клянусь защищать вас и назначенную вами наследницу от всех опасностей, настоящих и будущих, в мирное время и во время войны, пока я жив и пока вы верны интересам своей миссии.

Я взглянула на него и внезапно почувствовала себя так, словно с меня свалился тяжкий груз. Может быть, временами этот упрямец Приткин и казался мне совершенно невыносимым, мерзким и просто недалеким парнем, но все-таки он настоящий воин. У меня появилось чувство, что нам с ним придется еще многое пережить.

— Значит, теперь ты будешь именовать меня госпожа Герофила Вторая?

— Седьмая, — Приткин стоял на коленях, но я вновь увидела знакомый надменный взгляд. — Не слишком рассчитывай на свой титул.

Хлопнула входная дверь, и в зал ворвалась толпа вампиров; в их глазах горела жажда убийства. Схватив Приткина за плечо, я улыбнулась.

— Ничего, как-нибудь проживу и с ним, — сказала я и исчезла.