К счастью, в забытьи, в котором ее измученная душа нашла спасение от ужасной действительности, не было никаких видений… Ни радужных снов, ни кошмаров…
Когда за ней пришли, чтобы отвезти к следователю на очередную «беседу», Снежана посмотрела на вошедших мутным взглядом и медленно села, свесив ноги с кровати. Ей что-то сказали. Она не поняла, но переспрашивать не стала. Снежане было все равно.
Она поднялась. Одернула помятое платье. Взяла поданное пальто и хотела его одеть. Но не смогла. У нее закружилась голова, колени предательски подогнулись, и она упала бы на пол, не подхвати ее стоящий рядом особист.
Соседские дети, игравшие во дворе в лапту, замерли. И молча смотрели, как два крепких парня в форме с малиновыми петлицами и в фуражках с синим верхом вывели Снежану из дверей под руки, да так и шли с ней до самой машины.
Но смотрели не только они.
Не одна пара переполненных слезами и страхом женских глаз, спрятавшись за занавеской, проводила чужаков долгим взглядом. И все без исключения, кто наблюдал за происходящим, вздохнули с облегчением, когда страшные гости, засунув свою добычу в автомобиль, убрались, наконец, восвояси… Сегодня они приезжали не за ними… А завтра?
- Что с вами? - подскочил к Снежане Златогорский, когда его подручные привели и усадили ее на стул у него в кабинете. И испарились куда-то.
Он метался туда-сюда, а она с безразличием смотрела, как он бегает по кабинету. Наливает из графина воды в стакан. Как он поит ее.
На душе у Снежаны было пусто и холодно.
Златогорский заглядывал ей в глаза, что-то непрерывно бормотал и гладил по голове, пытаясь расправить спутанные пряди ее волос. Снежане были неприятны прикосновения этого чудовища, но сил, чтобы оттолкнуть его мерзкие щупальца, уже не было…
- Отстаньте… - брезгливо поморщилась она.
Златогорский оставил, наконец, в покое ее волосы и сел за свой стол.
И, слава Богу, подумала Снежана.
- Прошло уже три дня, а вы так и не пришли ко мне, Снежана Георгиевна, - сказал он, поправляя пенсне. - И мне опять пришлось послать за вами своих сотрудников. Но я вас прощаю. И даю вам еще один шанс…
- Что вам от меня нужно? - спросила она слабым голосом.
- Вы не понимаете моего положения, Снежана Георгиевна! - вскочил и снова заметался по кабинету Златогорский. - Вы просто не понимаете!.. - он остановился прямо перед ней. - Ваш отец - враг народа! И ваш муж тоже! Я обязан вас арестовать!
- Арестовывайте, - сказала Снежана. - Мне все равно…
- Это вам сейчас все равно! - закричал Златогорский. - А когда вас посадят в переполненную вонючую камеру, вам станет не все равно! Когда вас осудят, дадут десять лет без права переписки и отправят в лагерь, где любой охранник сможет делать с вами все, что захочет, когда захочет, вам станет не все равно!.. Господи! - он схватился за голову. - Да, опомнитесь же!
- О чем вы? - спросила Снежана.
- Поймите! Это единственная возможность уцелеть! - опустился рядом с ней на колени Златогорский. - И помочь своим близким!
Снежана молчала.
- Завтра вечером вы придете ко мне, Снежана! По адресу, который я вам дал, - Златогорский понизил голос. - Я оформлю вас задним числом, как своего секретного сотрудника. И тогда вы останетесь на свободе.
- Нет, - прошептала она.
- Вы должны это сделать! - Златогорский положил руку ей на колено. - Вы должны стать моей!.. - горячо прошептал он и тут же поправился. - То есть, моим! Секретным сотрудником!.. Только так вы спасете своего отца и мужа!.. И себя!
- Нет… - сказала Снежана и попыталась столкнуть его руку с колена, но не смогла.
- У вас нет иного выхода, Снежана! - приблизил к ней свое ненавистное лицо Златогорский и схватил за плечи. - Вы станете моей… Вы станете… Моей…
- Нет! - собрав последние силы, Снежана уперлась обеими руками ему в грудь, вырвалась и отскочила. - Никогда! - сказала она, тяжело дыша. - Я лучше умру!
- Никогда не говори никогда, - покачал головой Златогорский, поднимаясь. - Ну, что же… Я предоставлю вам еще немного времени, Снежана Георгиевна… Генрих Златогорский таки умеет ждать!.. А вы подумайте. Взвесьте все, как следует, - он сел за стол и положил перед собой какой-то бланк. - Чтобы вы не наделали глупостей, за вами присмотрят, - макнув ручку в чернильницу, прищурился Златогорский. - Это ордер на ваш арест. У нас не очень уютные камеры, Снежана Георгиевна. И немного тесновато. Но, как говорится, в тесноте, да не в обиде! - он криво усмехнулся. - Посидите немного взаперти и подумайте о моем предложении! Только, умоляю вас, не думайте слишком долго! Иначе, даже я ничем не смогу вам помочь…
Снежана не успела ничего ему ответить.
Внезапно распахнулась дверь, и вошли три человека в чекистской форме. Сильным движением руки один из них отодвинул Снежану к стене.
- Гражданин Гольдберг? - спросил второй. - Гершель Соломонович?..
- Д-д-да… - промямлил Златогорский. - Эт-т-то я…
- Встать! - рявкнул чекист. - Руки перед собой, сука!
Златогорский вздрогнул и медленно поднялся…
Третий вошедший ловким движением надел на него наручники, а потом вынул из его кобуры пистолет.
- Вы арестованы, гражданин Гольдберг! - сказал второй чекист, судя по всему, главный, повернулся и вышел из кабинета.
Третий сноровисто расстегнул и сдернул с арестованного ремень и портупею, а потом взял его за шиворот и резко дернул по направлению к двери.
Златогорский споткнулся, растерянно оглянулся и покорно поплелся за ним. На бриджах у него между ног быстро расплывалось большое мокрое пятно…
Снежана все это время так и стояла, прижатая к стене рукой первого чекиста.
- А вы, гражданка, кто такая и по какому вопросу встречались с арестованным Гольдбергом? - повернулся он к ней.
- Мой муж задержан… И меня вызывали на беседу… Мой паспорт там, - показала она на оставшуюся лежать возле стула сумочку.
Он поднял ее, достал и перелистал паспорт.
- А этот… Гольдберг… За что его? - набралась смелости и спросила Снежана.
- Этого вам знать не положено, гражданка Иволгина, - сказал чекист, возвращая ей сумочку и паспорт. - Можете быть пока свободны, - взяв Снежану за локоть, он подвел ее к двери. - И никому не рассказывайте о том, что сейчас видели!
- Но, - в душе у нее вдруг шевельнулась безумная надежда. - Товарищ капитан!..
- Не товарищ капитан, а товарищ лейтенант Государственной безопасности, - поправил он ее.
На петлицах у него было по шпале, но Снежана не стала спорить.
- Товарищ лейтенант Государственной безопасности, - горячо заговорила она. - Мой муж был задержан по вредительскому навету этого самого… Гольдберга! Он не виновен! Он - летчик! Герой Советского Союза!
Снежана никогда не простит Владимиру этого письма!.. Но, сделает все, чтобы его освободили!.. Потому что его арестовали только из-за нее! Она его в это втравила, она и вытравит! Она добьется, чтобы с него сняли несправедливые обвинения! Но никогда! Никогда его не простит!.. И уедет! На все четыре стороны!.. Чтобы никогда больше его не видеть!.. Как он мог?! Господи! Как он мог?!..
- Летчик? Герой Советского Союза? - удивился лейтенант. - Подождите! Пройдите! - он усадил ее на стул, а сам сел на место Гольдберга.
- Он оболгал моего мужа, чтобы… - губы Снежаны задрожали, на глазах выступили слезы. - Он хотел… Он…
- Да, вы успокойтесь, гражданочка, - вскочил чекист, налил воды в стакан и подал ей. - Выпейте и успокойтесь… Враг народа Гольдберг арестован. Он будет предан суду за свою вредительскую деятельность и расстрелян.
Снежана пила воду большими глотками, пытаясь унять дрожь… Она должна все рассказать этому лейтенанту-капитану, чтобы Владимира освободили, как можно быстрее!.. Чтобы все закончилось, как можно быстрее!.. Чтобы она как можно быстрее могла куда-нибудь скрыться, убежать, спрятаться! Чтобы никогда больше! Чтобы никогда больше Владимира не видеть!..
Когда стакан опустел, лейтенант забрал его, снова сел за стол и мягко сказал:
