С первого же взгляда она поняла, что ее одежды на веревках нет. Все Володькино висит, а ее платье и трусики исчезли!.. Снежку вдруг охватила бешеная ярость! Она швырнула снятое белье на пол и стала его топтать, пинать, расшвыривать!..
- Ах ты, мерзавец!.. Ах ты, негодяй!.. Ах ты, предатель!.. - кричала она.
Внезапно, она села со всего маху на разбросанные тряпки и разревелась. Ну, почему он с ней так!.. Она для него - все! Она даже замуж за него пошла. А он!.. Не любит ее… Аней обзывается!.. Запирает!.. Одежду спрятал!..
А потом успокоилась, и вытерла нос, все еще всхлипывая потихоньку. И ее заплаканные серые глаза засияли. Словно солнце выглянуло из-за туч после грозы.
Неужели!… Неужели, он хочет, чтобы она все время ходила перед ним в этой рубашке! У Снежки замерло сердце! Она сложила ладошки перед собой и зажмурилась. Неужели она ему нравится?.. Неужели…
Нет, сказала она себе, он просто спрятал ее одежду, чтобы она не убежала! Вот, почему!.. А как же замок, спросила она сама себя?.. А что замок?! Его и расковырять можно проволочкой, а, вот, без одежды никуда не убежишь!
До чего же она стала слезливая, подумала Снежка. Со всеми этими бедами. И вдруг вспомнила об аресте отца.
Как он там!.. Может, уже выяснилось, что это ошибка?.. Может, его уже освободили!..
Папа! Ты так нужен мне! Все так запуталось! Мне одной не разобраться!
И вдруг она вспомнила отцовские слова, сказанные перед самым арестом: «Владимир - хороший парень! Если ты выбрала его, то я одобряю твой выбор… Он любит тебя и никогда не покинет в беде».
Я-то выбрала, пожаловалась Снежка, глотая слезы, а он, оказывается, нет… Да, он не покинул меня, и мы поженились… Но сразу же разведемся, как только все выяснится… А еще он сказал, что никогда, никогда, никогда ко мне не прикоснется! Потому что у нас - фиктивный брак…
Владимир Снежкину одежду не прятал, а просто забрал с собой. Но вовсе не для того, чтобы заставить ее шлындать по квартире голышом. Он себе еще не враг! Один вечер он сумел продержаться, а, вот, сумеет ли продержаться второй, и сам не знает.
Он забрал с собой ее туфли, платье и трусики не потому, что боялся, что она вдруг возьмет и убежит. А потому, что понимал, что девчонка из-за всех этих передряг осталась совсем без одежды! Что надо срочно купить ей новую, а размеров-то он и не знает! Вот и пришлось потихоньку снять ее бельишко с веревки и унести, завернув в газетку.
Прямо, как мелкий воришка, чужое белье с чердака утянул, усмехнулся Владимир!
Он решил сегодня съездить и купить Снежке что-нибудь приличное. И она порадуется, и ему дышать легче станет. А то после вчерашнего у него до сих пор в ушах звенит и во рту сохнет, хотя и не пил спиртного ни капли!
Денег у Владимира к этому времени накопилось более чем достаточно. Зарплата, дай Бог каждому, плюс доплаты за ордена и звание Героя, а тратиться совершенно не на что… На полном обеспечении, ведь…
Теперь есть на что, сказал себе Владимир, выгребая денежные пачки из сейфа.
Разобравшись накоротке с делами в штабе, он набил деньгами свою командирскую сумку, и махнул в Ленинград, в самый большой магазин женской одежды.
- Здравствуйте, - сказал Владимир, подходя к прилавку.
- Здравствуйте, - приветливо ответила рыженькая симпатичная продавщица, окидывая взглядом его крепкую фигуру.
- Я хотел бы купить несколько платьев, юбок, блузок и кофточек, - сказал Владимир. - Э-э-э…
- Меня зовут Татьяна, - поправила волосы продавщица, улыбаясь красавцу-летчику. - Можно просто Таня.
- Да… Таня… Так, вот, - помялся Владимир. - Я хочу сделать сюрприз девушке… Размеров я не знаю, но принес с собой ее платье, - сказал он, протягивая Татьяне пакет.
- Вы его прямо с нее сняли? - лукаво поинтересовалась Таня, разворачивая бумагу.
- А?.. Что?.. Нет, конечно! - смутился Владимир. - Я… - он увидел веселые искорки в глазах продавщицы и улыбнулся. - Вы шутите!
- Вовсе нет! С чего вы взяли? - засмеялась Татьяна и, встряхнув, расправила белое ситцевое платьице. - Так… - протянула она задумчиво. - Сорок шестой размер… Рост… Сто пятьдесят шесть - сто пятьдесят восемь… Как и у меня.
Она приложила Снежкино платье к себе, и Владимир убедился, что она совершенно права. Размеры у них были практически одинаковые.
Татьяна бросила платье на прилавок.
- Теперь, объемы, - она посмотрела на Владимира. - Я полагаю, что и объем груди у вашей девушки тоже, как и у меня. Второй номер.
Он скосил глаза ей на грудь, и Татьяна с готовностью повернулась боком, давая ему возможность, как следует, себя рассмотреть.
- Да, скорее всего, - слегка смутился Владимир.
- Талия? - спросила Татьяна, наслаждаясь его замешательством.
Владимир опустил глаза пониже. И кивнул.
- Обхват бедер? - она погладила себя по бедрам, повернулась к Владимиру спиной и слегка обтянула свои ягодицы юбкой, оглядываясь на него через плечо. - Ну, как?..
- Да, примерно так, - заморгал он.
- Та-а-ак… - удовлетворенно протянула она и потеребила указательным пальчиком нижнюю губу. - С размерами разобрались. Осталось определиться с цветом и фасоном.
- Фасон обычный, - сказал Владимир и отвел глаза от ее рта.
- А цвет? - наклонив голову, посмотрела на него Татьяна.
Владимир пожал плечами.
Ох, уж мне эти мужчины, вздохнула Таня и спросила:
- Какого цвета у нее глаза?
- Льдисто-серые… Цвета ненастного зимнего неба… - сказал он, глядя куда-то вдаль.
Татьяна даже моргнула от неожиданности. Такого ей ни разу еще не доводилось слышать, хотя у нее у самой были серые глаза.
- А волосы?
- Волосы… - мечтательно протянул Владимир. - Поутру - цвета белого золота, а вечерами - червонного…
Ах!.. У Татьяны даже сердце зашлось от таких сравнений. Ясное дело, что блондинка! Но, чтобы так описать цвет волос!.. Везет же некоторым, подумала она с завистью… Летчик! Трижды орденоносец! И, по всему видно, влюблен без памяти.
- А вы, часом, не поэт, товарищ майор?.. - спросила она. - Наверное, стихи пишите?
- Что? - очнулся от своих грез Владимир. - Стихи?.. Нет, - смутился он. - Не пишу.
- А жаль, - покачала Татьяна головой. - У вас очень хорошо получилось бы… Ну, ладно. Если быть точным, то ваша девушка - блондинка с серыми глазами. Так?
- Да, - вынужден был с ней согласиться Владимир.
- Ага… А кожа? Кожа у нее смуглая или светлая? - спросила Татьяна.
Вопрос, само собой, был излишним. Раз блондинка, значит, кожа белая. Но ей хотелось услышать, как этот летчик, который не поэт, ее опишет.
- Кожа?.. - переспросил Владимир и снова уплыл в какую-то даль. - Белоснежная… Как у Снегурочки…
М-да-а!.. Таня прикусила губу… Ее сжигала непонятно откуда взявшаяся ревность. Так тебе и надо, дура, сказала она себе, зачем спрашивала-то!.. Не знаешь сама, что ли, какого цвета кожа у блондинок?!
- Очень хорошо, - взяла себя в руки Татьяна, подошла к вешалке и стала перебирать платья, висевшие на плечиках. - Это… Вот это… Это… Ну, и, вот, это, наверное… - она сняла их, принесла и разложила на прилавке.
- Как вам белое? - посмотрела она на Владимира.
Владимир кивнул… Она расправляла перед ним платья, одно за другим, и он кивал, потому что они нравились ему все… Белоснежное, белое в крупный черный горошек, темно-синее в мелкий белый горошек, нежно-розовое, ярко-алое…
- Какое? - спросила Татьяна.
- Все, - сказал Владимир и посмотрел на вешалку. - А еще есть что-нибудь?
Татьяна посмотрела на него долгим взглядом.
- Вы не беспокойтесь, Таня, - улыбнулся Владимир. - Весь ваш магазин мне, конечно, не скупить, но кое-что приобрести я смогу.
Она только покачала головой и возмущенно сверкнула глазами:
- Я же не об этом!..
Владимир вопросительно поднял брови.
- Да, где вам понять! - махнула она в сердцах рукой и вернулась к вешалке.
Господи, какие же они глупые, эти мужчины, думала она, перебирая плечики… И закусила губу с тоской… Эх, и везет же некоторым!
