-Дед?

-Да, золотце. Я весь внимание.

-Сегодня моя очередь читать стихи.

Эффект, что называется, имел место быть. Илья Ильич рухнул в кресло всем своим видом изображая потрясение.

-???

-Только я не хочу тебя пичкать Блоком или, прости Господи, Мандельштамом.

Фамилию последнего Маша старательно выговорила по слогам.

-А кого ты предпочитаешь?

Тоном умирающего от счастья человека пробормотал дед. Надеялся, услышать имя Лермонтова? Фигушки. Маша ответила серьезно.

-Отгадай.

-Хорошо. Начни. Я попробую узнать.

Откашлявшись, Полежаева принялась швыряться звонкими строчками. Надо отдать должное Иванушке, запоминались его стихи великолепно.

- Время гонит коней влет.

Время шутит с любым из нас.

Нагишом швыряет на лед.

Под прицел многоярусных глаз.

Время дико визжит - "ах!!!"

Бьет нагайкой по мокрой душе.

Раз от разу стремительней взмах.

Не устанет? Устало уже.

Но не может окончить бег.

Нам оковы сорвать не даст.

Оттого, что за ставнями век

Время точно подтаявший наст.

Грязно, серо и пусто. Чтоб,

Ему подлому да в поддых.

А из вечности склепанный гроб

Станет сейфом, (поганый стих.)

Рифма дразнит, нейдет на ум.

Время знает свои права.

Сотворенья земель и лун.

Что вначале? Лишь слово? Слова?

А затем возникает связь.

И часы начинают счет.

Время мчится, за нас молясь.

Время - старый лохматый черт!

Время женщина и судья.

Может медлить, стремиться, плыть.

Время точно, как вы и я.

Может даже, порой, - любить...

В накатившей гулкой тишине было слышно только доносившееся из кухни ворчание холодильника, и задорное тик-тик-тик древнего будильника. Маша вполне насладилась впечатлением, которое произвела, не без помощи Ванечкиного шедевра, разумеется. Наконец Илья Ильич обрел дар речи.

-Замечательные стихи. В самом деле. Но автора я не знаю. Кто он? Из современных?

Маша кивнула.

-А как его зовут?

-Иван.

-Кто он?

-Мой одноклассник.

-?

-Многое из того, что он накропал за последние годы, посвящено твоей любимой внучке.

Дед, уже встающий было из кресла, повалился обратно.

Раз в две-три недели Макс являлся во плоти. Голос в трубке не в счет. По телефону дольше трех минут в день он никогда не болтал.

Возникал на пороге, точно сотканный из сумерек бродячий воин. Предводитель банды лихих наемников, например. Глаза цвета расплавленного серебра долго изучали Машу, взгляд скользил по лицу, телу, задерживался на косе. Макс мечтательно прищуривался и просил.

-Только не стригись, ради Бога.

-А что будет, если не послушаюсь?

-Инфаркт будет. Догадайся у кого.

-С чего бы?

-Красавица... Твои волосы... Нет у меня слов. Нет. Иначе давно поэму бы сочинил.

-Шутишь?

Макс улыбался горько и мечтательно одновременно. Деда он не стеснялся. К Маше с поцелуями не лез. Пил чай. Отмалчивался. Дарил розу, коробку конфет, изредка - новый фильм для видеотеки Ильи Ильича, вскоре вставал, благодарил за компанию и прощался. Уходя, никогда не оборачивался. Маша подсматривала из-за кухонной занавески. Хоть раз бы вскинул голову, посмотрел на ее окно. Фигушки. Соседки на скамейках у подъезда просто бились в экстазе от каждого визита. По летнему времени бабки выползали из дома рано утром и гнездились на насиженных местах дотемна. Собранной по крупицам информацией и горами сплетен любопытные пенсионерки делились друг с другом. Появление красной иномарки Макса радовало их несказанно, служило пищей для размышлений и споров о судьбах родины и характере современной молодежи.

Маша обиды на бабусек не держала. Войны с ними не вела. Вежливо здоровалась и прощалась. Натруженные руки старушек и бедная одежда были для нее напоминанием о том, что жизнь быстротечна, а финал непредсказуем. Никто в молодости не мечтает о нищете и болезнях. Судьбу винить? Или Родину-Уродину?

А еще ей казалось, что родная бабушка, если бы она была жива - любила бы ее не меньше, чем Илья Ильич. Маше фатально не хватало теплого женского крыла. Забившись под него, глупый птенец, может переждать самый холодный дождь.

Кто из нас без греха? Вот и Маша решила повыделываться: блеснуть познаниями в английском, похвастаться наличием видика и неплохой фильмотеки, а заодно продемонстрировать новые джинсы с супермодной маечкой. На роль публики Полежаева после коротких колебаний, назначила не одноклассниц, а неразлучную парочку Вовка-Марк. Позвонила Безусу.

-Привет. Как дела?

-Полежаева?

Поразился обыкновенно невозмутимый одноклассник.

-Приятно, что узнал.

Мурлыкнула Маша.

-Ну?

Она стояла с телефоном в руках напротив зеркала. Длинный-предлинный шнур позволял таскать аппарат по квартире. Принимая "взрослую" позу - грудь выпячена, подбородок гордо вздернут, Маша выделывалась сама перед собой. Зрителей то ведь не было. То, что она видела в зеркале, ей весьма нравилось. Вот и резвилась, актриса малолетняя.

-Кстати, Вовка, ты еще не досмотрел "Звездные войны"? Нет? Здорово. Почему? А у меня все три части есть. Так что, приглашаю на сеанс. И Марка возьми, обязательно. Да, нет, собственно. Дело не в нем. Уехал? Ну и фиг с ним. Приходи один. Когда? Да хоть сегодня... Ага. Деда не будет до вечера. Мы спокойно посмотрим, поболтаем. Давай, объясню как ко мне добраться. Я сейчас живу на Химмаше. Почему? Секрет фирмы. Записывай адрес и приезжай.

Вовка позвонил в дверь через час. Оперативный парень, ничего не скажешь. Затоптался на пороге смущенно.

-Привет.

-Здравствуй.

Маша смотрела на него снизу вверх. Все такой же худой дылда. Мясо нарастет на этих костях когда-нибудь? Или нет?

-Разувайся, проходи. Вот только тапочек твоего размера у нас нет... Наверно.

-А зачем они мне?

Вовка скинул кроссовки сорок последнего размера.

-Куда идти то?

-В комнату. Я пока чай поставлю.

Маша, разумеется, еще не освоила английский настолько, чтобы синхронно переводить фильмы. Прекрасная память выручила. Они с дедом смотрели первую часть три раза. Большую часть реплик Маша помнила слово в слово. Хотя, в паре мест приврала, это факт. А что с того? Вовка на ошибках в переводе ее не поймает, факт. А общее содержание не пострадает. Маша старалась. Через час с небольшим, когда Люк уже покинул заштатную планету своего детства, и действие понеслось по нарастающей, в дверь опять позвонили. Сильно. Долго. Нагло. Переводчица-синхронист, она же гостеприимная хозяйка, нажала на паузу. Извинилась перед Вовкой.

-Момент.

Вышла в прихожую. Посмотрела в глазок. Серая футболка загораживала обзор. Не предупредив предварительно, Зверев не появлялся. Случилось чего? Маша открыла дверь. Макс едва не сбил ее с ног, ворвавшись в квартиру. Бросил быстрый взгляд направо, туда, где все разувались. Синие кроссовки чудовищного размера не заметить было просто невозможно.

-Так. Так.

-Что?

Возмутилась Полежаева. Но Макс ее не слушал. Макс орал.

-Я тебе говорил, держаться подальше от этого дома! Я тебя предупреждал! Иди сюда! Иди сюда, живо! Ну?!

Из комнаты несуетливо выбрался изумленный таким наездом Вовочка. Выпучив глаза, поинтересовался.

-А в чем дело, собственно?

Макс прикусил губу и чертыхнулся.

-В чем дело?

Повторил настойчивый Вовочка. Насмерть перепуганным он выглядеть категорически отказывался. Маша подобным героизмом была прямо поражена. У нее в первые секунды колени подогнулись, от страха. Всю храбрость точно ветром сдуло. Собралась она не сразу. Хотя тоже не самый трусливый барашек в мире. В отличие от Вовочки. Честь ему и хвала.

Макс прислонился к стене, повел головой. Вздохнул. Вяло осведомился, уже почти без интереса.