В книге Иова друзья — обличители хотели молиться и замолить свой грех пред Богом за осуждение Иова (которого Бог испытал), но Господь сказал, что ходатайственные молитвы за них Он примет только от Иова «… и принесите за себя жертву, и раб Мой Иов помолится за вас, ибо только лице его Я приму, дабы не отвергнуть вас» (Иов. 42:8).

В ветхозаветное время Израиль был весь народ Божий, о чем неоднократно говорится в Писании, однако, из всех двенадцати колен священниками Богу было избрано одно (колено Левия), которое и было ходатаем за народ, и приносилась жертва за этот народ только от их рук. Такой род священников в Православии имеет прообраз Левитского служения.

Литургию может служить только священник, но нередко и сама литургия подвергается нападкам, что, дескать, не понятен богослужебный язык (церковнославянский). Но ведь потому и называется Богослужением, что служится Богу, а не людям. А для Бога все языки понятны, Он взирает на язык сердца. Для людей же, зашедших в храм из любопытства и желающих понять, существует проповедь по окончании службы.

На первых порах человек может действительно не понимать чтения, возгласов, клиросного пения и т. д., но процесс очищения сердца все равно происходит невидимо. Бог не требует, чтобы мы понимали, Он просит только доверять Ему. Как дети доверяют родителям, хотя не понимают, зачем их ведут к доктору.

В отличие от хлебопреломления, православный священник говорит: «Верую и исповедую, яко Сие есть самое Пречистое Тело и Сия есть самая Честная Кровь Господа нашего Иисуса Христа», тогда как баптистский пресвитер говорит: «Сие есть видимые знаки Тела и Крови Христовой». Словесной формулой обозначается само действие, в том числе действие пресуществления хлеба в Тело, вина — в Кровь. Так и Сам Спаситель научил на Тайной Вечери учеников. От слов же, как известно, оправдание, и от них — служение. Посему, воистину и веруем, что сие Тело на литургии — уже не «видимый знак», и причащаемся посему не знака, но Тела. Ибо и сказано: «По вере вашей да будет вам» (Мф. 9:29).

Нередко баптисты осуждают нас за то, что, обращаясь к священнику или диакону, т. е. лицу имеющему духовный сан, называем его «отец». При этом делается ссылка на Мф. 23:9: «… и отцом не называйте себе никого…»

Человек, имеющий сан духовный, имеет духовную власть «решать и вязать», а также заниматься учительством, т. е. обращать через Слово людей к Богу. Иначе говоря, возрождать их к духовной жизни. Слово «возрождение» (или рождение, что суть одно) сопряжено с понятием отцовства, но отцовства духовного, а не плотского, о чем и говорит Ап. Павел: «Дети мои, для которых я снова в муках рождения, доколе не изобразится в вас Христос!» (Гал. 4:19), и в другом месте: «Ибо, хотя у вас тысячи наставников во Христе, но не много отцов; я родил вас во Христе Иисусе благовествованием» (1 Кор. 4:15). Если апостол говорит о «немногих отцах», значит ли это, что духовного отцовства совсем нет? Следовательно, Господь хотел (Мф. 23:9) выразить ту мысль, что отец по плоти и отец по духу — это не суть одно, но совсем разные вещи.

Если же баптисты понимают это буквально и толкуют буквально, то почему они не понимают, не толкуют и не действуют буквально по другой заповеди: «Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя… и если правая рука твоя соблазняет тебя, отсеки ее и брось от себя…» (Мф. 5:29–30)? А поскольку закон греха в нас (Рим. 7:14) и «что хочу делать — не делаю…» (Рим. 7:10–17), то давно вся община могла стать ревностными инвалидами. Однако, их ревнование не простирается на буквальное толкование этих слов. Почему же буквально следует толковать Мф. 23:9?

У евангельских христиан — баптистов нет чина погребения аналогичного православному чину отпевания усопших. Они говорят так: «Что человек заслужил в земной жизни, то и получил. После смерти нет покаяния и судьбу ушедшего из этого мира уже не изменить. Поэтому возносить молитвы за него нет никакого смысла». «Бог не есть Бог мертвых, но живых, ибо у Него все живы» (Лк. 20:38). В Священном Писании есть ясные указания на то, что у еврейского народа существовал во все времена обычай преломлять хлебы об умерших (Иерем. 16:7) и раздавать неимущим при гробах (Тов. 4:17), а также по случаю кончины ближних налагать на себя пост (1 Цар. 31:13. 2 Цар. 1:12; 3:35), что, естественно, соединялось с соответствующими молитвами. У пророка Варуха находим: «Господи Вседержителю, Боже Израилев, услышь молитву умерших, и сынов, согрешивших пред Тобою…» (Варух. 3:4–5).

Пример молений и жертвоприношений за скончавшихся во грехе воинов (Мак.): «И обратились к молитве, прося, да будет совершенно изглажен содеянный (павшими воинами) грех:

…Иуда увещевал народ хранить себя от грехов, видя своими глазами, что случилось по вине падших. Сделав же сбор по числу мужей до двух тысяч драхм серебра, он послал в Иерусалим, чтобы принести жертву за грех, и поступил весьма хорошо и благочестно, помышляя о воскресении. Ибо, если бы он не надеялся, что павших в сражении воскреснут, то излишне и напрасно было бы молиться о мертвых. Но он помышлял, что скончавшимся во благочестии уготована превосходная награда… Посему принес за умерших умилостивительную жертву, да разрешатся от греха» (2 Мак. 12:42. 45).

В древнейшем же чине литургии святого апостола Иакова мы находим следующую молитву об усопших: «Господи, Боже духов и всякия плоти, помяни православных, которых мы помянули, и которых не помянули, от Авеля праведника до сего дня; Сам упокой их в селениях живых, в Царствии Твоем, в сладостях рая; в недрах Авраама, и Исаака, и Иакова, святых отец наших, откуда отбежала болезнь, печаль, воздыхание и где посещает свет лица Твоего и освещает всегда».

Святитель Иоанн Златоуст писал: «Не напрасно узаконено апостолами творить пред Страшными Тайнами поминовение усопших: они знали, что бывает великая польза от сего для усопших, великое благодеяние» (Свт. Иоанн Златоуст. In Philip. hom. 3 n. 4). Отцы Православия, стяжавшие особую благодать в ревностном подвижничестве и глубоком аскетизме, писали: «Церкви необходимо совершать поминовение умерших, получивши предание от отцов. Кто же может нарушить заповедь матери или отца закон? У Соломона сказано: «Слушай сын слова отца твоего и не отринь заветов матери Твоей» (Притч. 1:8). Еще сказано: «… и не отпустится ни в сем веке, ни в будущем» (Мф. 12:32). То есть, если бы не было возможности отпустить грехи за гробом, то и не было бы так написано. Конечно, жертвоприношения и милостыни приносят пользу умершим, но лишь тем, которые прежде смерти жили так, чтобы по смерти все это могло быть для них полезным. Ибо для отошедших без веры, споспешествуемой любовью и без общения в таинствах, напрасно совершаются ближними дела того благочестия, коего залога они не имеют в себе, когда находились здесь, не приемля или всуе приемля благодать Божию и собирая себе не милосердие, а гнев. Для умерших, когда совершается для них что — либо доброе, заслуги извлекаются из имеющихся прежде или положенных ими добрых начинаний. «Поминайте наставников ваших…» (Евр. 13:7). «Ибо для того и мертвым было благовествуемо…» (1 Пет. 4:6). «… вы приступили… к небесному Иерусалиму… и к духам праведников, достигших совершенства» (Евр. 12:23). В книге Сираха читаем: «Милость даяния да будет ко всякому живущему, но и умершего не лишай милости» (Сир. 7:36). Подавая милостыню, мы, тем самым, увеличиваем число людей, молящихся о спасении души усопшего. В книге Премудрости Соломона говорится следующее: «Души праведников — в руке Божией, и мучение не коснется их. В глазах неразумных они казались умершими и исход их считался гибелью, и отшествие от нас — уничтожением; но они пребывают в мире. Ибо хотя они в глазах людей и наказываются, но надежда их полна бессмертия» (Прем. Солом. 3:1–4). Иуде Маккавею во сне явился Ония, скончавшийся в вере первосвященник, который молился за весь народ иудейский, т. е. был ходатаем пред Богом за их помилование (2 Мак. 15:11).