Восточная Православная традиция подразумевает другой путь — умерщвление чувств воображения и даже своего мнения. Ибо, мнение, по словам оптинских старцев, и есть главная прелесть, т. е. «лжеименный разум».

«Вы — соль земли…» (Мф. 5:13). Протестантские религиозные лидеры толкование этих слов переводят самомысленно, призывая к принципу «всеобщего священства», т. е. — долой священников, ибо мы сами священники. Но, во — первых, их толкование не обнимает целости слов Христовых, ибо Христос Спаситель называет учителей церковных солью, дабы показать необходимую в них нужду, показать, что простые люди без них, оставшись несолеными, воссмердят и породят червя.

«Вот баптисты — перекрещенцы какой ужасный грех совершают против Духа Святого; перекрещивая взрослых, они смывают первое крещение и уничтожают благодать печати Духа Святого», — говорил старец Оптиной пустыни о. Варсонофий. Этим святые отцы желали подчеркнуть то, что имеет дерзость именоваться крещением после православного, данного в детстве, не есть крещение от Бога. Все здесь основывается на врожденном вдохновении, которое у людей более или менее развито и происходит от движения чувств сердечных. Истина же отвергает такое вдохновение и умерщвляет его.

Есть в мире кесаря принцип: разделяй и властвуй. Вот он, сатана, и делит Церковь Божию, сея плевелы в ее лоно в виде еретических «умозаключений» и «откровений».. Господь не вырывает их до времени. День жатвы откроет и изберет.

«Симон! Симон! се, сатана просил, чтобы сеять вас как пшеницу» (Лк. 22:31). Вначале он сумел отобрать у Лютера крестное знамение, потом молитвы за умерших, затем через утонченную логику (о, диавол великий софист) и лжеименный разум забрал и алтарь Господень у баптистов, литургию, облачения, кресты, фимиам. Таким образом, тайну святой Евхаристии враг рода человеческого свел на «нет». «Ибо он лжец и отец лжи» (Ин. 8:44). Ложь — это родная стихия диавола. И если через костры, пытки и колизеи у древних христиан времен апостольских не сумел забрать благодати, то через ложь он это легко проделал и не столь отдаленные времена с большой частью христиан. Паутина сатаны не сложна, но легка и удобна.

Действительно, а зачем дорогостоящие архитектурные сооружения, купола, колокола, облачения, каждение фимиама перед алтарем? Обременительно и громоздко. Ничего не надо. Вот только карманного формата Библию для удобства в миссионерской работе и надо. Не более. О богослужебной стороне этой жизни ниже и подробнее.

Все общины, отделившиеся от единства Православной Церкви, уподобляют себя христианам первых трех веков до Константина Великого. Как тогда, говорят они, бедствовала Церковь и не имела видимых храмов, так и они нынче бедствуют. Такое уподобление не соответствует действительности, ибо до Константина Великого еще и гонима была святая Божия Церковь, и бедствовала, и видимых храмов не имела, но не лишалась, как раскольники, священства и таинств, и не прекращалась тогда, как в расколах, по преемству от апостолов епископская хиротония. Потому — то время им не пример. Нередко сектанты ссылаются на слова святителя Афанасия Великого (из желания посрамить православных их же оружием), что «церковь есть не стены и покров, но вера и житие; не стены церковные, но законы церковные». Но святитель Афанасий Великий собрание верных называет церковью, но того не пишет, чтобы собрание одних простолюдинов без священства и без семи таинств могло называться церковью соборною и апостольскою.

«Но вы — род избранный, царственное священство, народ святой, люди, взятые в удел…» (1 Пет. 2:9). Без епископа (не самозваного) и священника собрание христиан не есть церковь, но есть самособранное своевольное скопище людей. А разъясняя слова святителя Иоанна Златоуста о Церкви, следует заметить, что если бы раскольники имели недостаток только в великолепных зданиях или стенах церковных и в покровах златых, то могли приводить себе в оправдание Иоанна Златоуста. Но они не веруют в вечность установленных Христом таинств и преемстве священства. Все остальное уже не суть.

В богословских трудах «Вера и разум» за 1899 г., издаваемых Харьковской Духовной семинарией читаем: «… размышляя о сектантских образованиях, следует заметить, что если отделять личность от природы, низводя природу в низшую сферу бытия, то такой персонализм превращает человеческие личности в оторванных друг от друга и общей природы носителей личной свободы, которую они не могут осуществить, отталкиваясь от реального природного бытия, предпочитая ему личность без жизни, самосознание в пустоте, свободу без содержания, анархически беспокойную и мятущуюся, самое себя истребляющую…» У о. Нектария, одного из оптинских старцев, есть выражение: «Соскочить с оси подлинного Православия и потом метаться из стороны в сторону, нигде не обретя покоя».

Все секты обыкновенно делятся на рационалистические (рацио — лат. разум) и мистические. Те секты, которые единственным источником вероучения признают Священное Писание, но в то же время в толковании его допускают полную свободу, руководствуясь исключительно своим пониманием, ставят человеческий разум в деле веры выше авторитета Церкви, не придают должного значения церковной внешности и тайнодействиям, отвергают законную иерархию через апостольское преемство, почитание икон, мощей, постов и т. д. называются рационалистическими. Те же секты, которые признают начало внутреннего озарения и откровения, верят в таинственное единение человека с Богом, через воплощение в нем Божества, допуская их полное отождествление, и в учении о нравственности держатся дуалистических воззрений, называются мистическими. К первым, из наиболее распространенных сект, относятся баптисты, адвентисты, свидетели Иеговы и другие (их не счесть). Ко вторым: хлыстовщина, скопчество, пятидесятники (хотя последние не всегда). Однако это деление нельзя назвать исчерпывающим и точным, так как большая часть рационалистических сект заключает в себе много мистических элементов и наоборот. Причем в некоторых сектах те и другие крайне смешаны. Эта затрудняет точное дифференцирование религиозных деноминации по вышеуказанным признакам.

Вообще следует сказать, что назначение этой работы состоит не в том, чтобы пытаться «переводить» из сект их сторонников в Православие (хотя и это не исключено, но невероятно трудно в силу их общинности и даже материальной взаимопомощи), но и целевое назначение работы состоит в умении научить православное сознание полемической форме общения с оппонентом, а пастыря — тому, каким образом оградить пасомых от любого чуждого духа, проникающего в Церковь. Автор не стремится нападать на внешнюю организационную структуру той или иной деноминации, ибо это почти наверняка не достигнет цели, но стремится изнутри рассмотреть содержание, а следовательно, заблуждения наших христианских «друзей», сознательно отделивших себя от Церкви.

Вступать в полемику следует тогда:

1. когда пастырь чувствует свое безусловное превосходство над противником;

2. когда по обстоятельствам полемика навязана, и отказ от нее будет истолкован как неуверенность в своей правоте;

3. сама полемика должна подражать характеру апостольскому, т. е. отличаться достоинством, приветливостью и учительностью. Пастырь должен помнить, что он является проповедником мира, ибо к миру призвал нас Господь, а поэтому не соответствует его призванию враждебное отношение к сектантам.

Во время беседы необходимо соблюдать спокойствие, самообладание, беспристрастность, потому что нервозность вредит делу. Нужно не забывать, что в случае надобности самому напомнить собеседнику место из 2 Тим. 2:24: «Рабу же Господню не должно ссориться, но быть приветливым ко всем». Следует помнить, что повелительный тон, насмешки, колкости не убеждают, а наоборот, дают повод к раздражительности, ненависти, и инициативу следует держать в своих руках, тем более не нужно допускать, чтобы собеседник отклонялся от Библии. Нужно делать закладки по тематике разных цветов в Библию нисходящей лесенкой для быстрого нахождения нужного места в тексте.