— На корму!

Он снова толкал, выводя лодку на глубину.

— Стой! Именем короля! — От возбуждения капитан дозора даже забыл про восстание. Он выхватил из-за пояса пистолет с длинным стволом. — Стой!

Тоби был уже наполовину в лодке и, перевесившись через корму, изо всей силы отталкивался ногами. Наконец течение подхватило их, развернуло лодку, и Тоби перевалился через борт.

Капитан дозора чертыхнулся, сознавая, что расстояние слишком велико. Потом поднял пистолет и прицелился. Благодаря пожару видимость была прекрасная, и, направив маленькую мушку на позвоночник Тоби, он нажал на крючок.

Тоби заметил вспышку, вырвавшееся из дула красное пламя: пуля ударилась в центральную банку, отколола щепку и рикошетом отскочила вверх.

— Тоби!

— Спокойно. Я не ранен.

Лодка набирала скорость, приближаясь к опасной стремнине, где река бурлила в узких арках моста. Если ее затянет в одну из них, то закружит в белой стремнине и разнесет на части. Тоби вставил весла в уключины, заставляя себя сохранять спокойствие. Пистолеты на верфи грохотали, выплевывая огонь, но сейчас маленькая лодка была в тени. Он греб изо всех сил, развернул лодку и направил ее вверх по течению прочь от городского берега. Работа была тяжелая, весла гнулись при каждом гребке, но они все-таки оторвались от преследователей.

— Тоби?

Он подмигнул ей. Лицо Кэмпион было заляпано грязью, только глаза блестели.

— Помнишь меня?

— Он женился на мне, Тоби!

— Мне называть вас миссис Скэммелл?

— Тоби!

Он не мог с уверенностью сказать, плачет она или смеется.

Они проплывали мимо зарева на противоположном берегу. Тоби посмотрел туда и увидел очаг пожара, питавший огромный столб дыма. Отсветы пламени играли на домах, колокольнях и башнях и даже на огромной каменной башне самого собора Святого Павла.

Тоби снова посмотрел на девушку.

— Здравствуй, Кэмпион.

Страшный грохот донесся с того берега — наконец обрушились навесы. Кэмпион в ужасе взирала на зарево, потом перевела взгляд на своего спасителя.

— Тоби.

Скэммелл орал на лодочника, пытаясь организовать погоню за беглецами, но те были уже в безопасности. На секунду Тоби перестал грести, наклонился вперед и дотронулся до ее перепачканной руки.

— Все будет хорошо. Миссис Свон ждет нас в Парижском саду. Мы едем в Лэзен.

— В Лэзен? — Она покачала головой. — А как же твоя матушка?

— О ней не беспокойся! — Он захохотал. Его вполне могли казнить за то, что он натворил этой ночью, они по-прежнему должны были опасаться лондонских дозоров. Однако у них будет несколько часов форы перед преследователями.

— Мы едем в Лэзен! Домой!

Казалось, что она рыдает, но потом Тоби понял, что это смех. Они были свободны.

К замку Лэзен лучше всего было подъезжать с севера через горбатые холмы, на которых паслись лэзенские овцы, через неглубокие долины, где вдоль ручьев росли ивы и ольха. И в конце пути с гребня открывался прекрасный вид на Лэзенскую долину со стоявшим в центре замком.

Именно на эту дорогу Тоби и вывел Кэмпион вместе с миссис Свон в первую неделю сентября. Увлеченная перипетиями событий, Милдред Свон настояла на том, чтобы и дальше сопровождать беспокойную парочку.

— Невозможно предположить, что вы еще можете выкинуть, если с вами не будет старшего, — заявила она, Правда, Кэмпион подозревала, что их покровительница и сама любила, рискованные авантюры. Миссис Свон беззлобно восприняла сообщение об истинных причинах приключении Кэмпион, добродушно предав забвению легенду о якобы больной матери. — Думаю, ты никому не могла доверять, дорогая, и ты совершенно права.

Первые два дня, когда приходилось ускользать из сетей лондонского гарнизона и пробираться на запад по проселочным дорогам, были самыми сложными. Ближе к Оксфорду они стали двигаться быстрее. Тоби снабдили роялистским паспортом, который признал первый же встретившийся им патруль. А в Оксфорде Кэмпион и миссис Свон еще раз воспользовались дилижансом, направлявшимся на запад. На деньги Кэмпион Тоби купил лошадь, и вот шесть дней спустя они с севера смотрели на Лэзен.

Миссис Свон фыркнула.

— Несколько отличается от Хэмптон-корт[3], не правда ли, мистер Тоби?

— Немного отличается, миссис Свон, — согласился Тоби. Миссис Свон была настоящей лондонской патриоткой, и для нее ничто не могло сравниться со столицей. Ее пригласили задержаться в Лэзене, но она решительно воспротивилась. Она с удовольствием совершит путешествие, но обязательно вернется домой, в Булл-Инн-Корт, вновь преисполнившись высокомерия по поводу всего остального мира.

С того места, откуда смотрела Кэмпион, еще можно было заметить признаки того, что некогда замок Лэзен и был крепостью в собственном смысле слова. Слева виднелись остатки построенной на небольшом возвышении массивной квадратной главной башни, где ныне, по словам Тоби, лэзенские фермеры хранили урожай. Ближе к Кэмпион поперек дороги, всего в сотне футов от подножия холма, располагалось бывшее сторожевое помещение, которое теперь уже не соединялось с главным зданием, но было по-прежнему пригодно для жилья. В ожидании сэра Джорджа пустовал флагшток. Был в Лэзене и ров — непременный атрибут любого замка, но сейчас он преграждал путь лишь с юга и запада и, по правде говоря, напоминал скорее декоративное озеро, чем средство обороны.

Большая часть древнего замка полностью разрушилась. Небольшой кусок стены с бойницами до сих пор соединял главную башню с домом, но сейчас ее основное назначение состояло в том, чтобы служить опорой шпалерным фруктовым деревьям. Другая часть стены преграждала путь с востока, связывая сторожевую башню с огромной конюшней и защищая от зимних ветров кузницу, пивоварню и дюжины две других построек. Больше от замка ничего не осталось, а уцелевшие камни пошли на строительство новых, кстати, очень красивых домов.

Кэмпион была поражена. Она внимательно слушала Тоби, но думала о другом: замок, его размеры, его великолепие тревожили, заставляли размышлять о предстоящей встрече с леди Маргарет Лэзендер. Она страшилась этой встречи, да и Тоби, наверное, не был уверен, что мать примет Кэмпион радушно.

Ближе к сторожевому помещению, ярдах в семидесяти к югу, располагался воздвигнутый во времена королевы Елизаветы Старый дом, которому, вопреки названию, было менее сотни лет. Дом был каменный, но его западный фасад, обращенный к английскому парку и рву, был отделан под дерево. Высокие и широкие окна совершенно не подходили для оборонительных целей, зато великолепно пропускали вечерний свет в огромный зал.

Новый дом был пристроен к Старому так, что оба вместе они составляли латинскую букву «L. Сооружение этого здания, завершенное всего десять лет назад, являло собой для матери Тоби предмет особой гордости. Внутри все было отделано мрамором, лепниной, изразцами и полированным дубом. Когда они спустились по склону, Тоби указал на новые кухни, находившиеся очень далеко от огромного зала, что создавало значительные неудобства, когда леди Маргарет приходило в голову устроить прием для всего графства. Он не без удовольствия поведал о новых раздельных спальнях, заменивших прежние, тянувшиеся коридором, когда кровати с пологом были необходимы из соображений приличия. На верхнем этаже Нового дома, кроме спален, находилась длинная галерея — тронный зал леди Маргарет, именно туда и вел их теперь Тоби.

Они шли медленно. Из дверей сторожевого помещения с радостным возгласом выглянул ребенок и что-то приветственно прокричал Тоби, предложив заняться его лошадью. Тотчас же высыпали слуги и вассалы выяснить причину переполоха: ливрейные лакеи, поварихи и семьи тех, кто работал в Лэзене. Они притрагивались к шляпам, кланялись или делали реверанс, а потом прикладывались к руке молодого хозяина и делились последними новостями. Миссис Свон сокрушалась: