– Лер, но это и правда важно… Так как ты думаешь?

– Ну… Вообще-то приличные английские девушки татуировок обычно не делают, – с сомнением ответила она, – а к чему такая спешка? Ты пишешь статью, что ли?

– Если бы, – пробормотала я.

– Что? Не слышу! Кашеварова, говори громче!

– Да ничего, – у меня просто духу не хватало признаться Лерке в том, как меня угораздило поглумиться над собственным телом. Тем более после того, что она сказала, – ладно, извини, что разбудила. Я тебе утром позвоню, хорошо?

– Постой, и это все? – разозлилась Лерка. – Могла хотя бы сказать, в чем дело! Я же чувствую, здесь что-то не так.

В тот момент мне отчаянно захотелось выложить Лерке все, я точно знала, что она-то уж точно меня поймет. Она не будет ни глупо посмеиваться, ни прожигать паркет ядовитой слюной, ни демонстративно меня жалеть. Она точно найдет слова, чтобы меня утешить, – именно те слова, которые и в самом деле поднимут мне настроение и заставят улыбнуться.

Но я промолчала. Потому что также мне было известно, что, услышав про татуированного дракона, прижившегося на моей спине, Лерка разволнуется. Для меня она найдет миллион утешительных аргументов, а сама расстроится. И вряд ли у нее получится уснуть, а ведь она упомянула завтрашнюю важную встречу. У меня у самой из-за этого чертова дракона третий день работа не клеится, так не хватало еще, чтобы и карьера моей лучшей подруги пошла под откос. Лучше пусть думает, что я зря потревожила ее сон.

– Все так, – вздохнула я, – ты права, я и правда пишу статью.

– Ненормальная, – простонала Лерка, – разбудить меня из-за работы. А вообще это на тебя непохоже, Кашеварова. Ты случайно не заболела? Уже и по ночам работаешь…

– Лерчик – ты моя самая лучшая подружка, – невпопад ответила я.

«Дорогой Алан! Я рада, что все же набралась смелости вам позвонить. Поверьте, я не была разочарована. Вы мне и правда очень понравились, очень! – набирая эти строки я даже жалобно всхлипнула. – И я бы с удовольствием приехала к вам в Лондон. Но боюсь, есть кое-что, о чем я должна вам сообщить. Несколько дней назад я сделала татуировку. Не могу сказать, что она очень большая… Хотя нет, напишу как есть – она большая. Очень. Это дракон. Сначала эта картинка раздражала меня до слез, но теперь я начинаю к ней привыкать. Скажу больше – она мне даже уже немного нравится. Ну вот, все точки над «i» расставлены. О британской консервативности я наслышана. Уверена, по вашим меркам я слишком вульгарна. Но все равно я была очень рада с вами пообщаться. Саша».

– Сашка, у тебя, что, завелся новый поклонник? – надменно поинтересовалась Диночка, уставившись на томящийся в массивной вазе букет, который занимал добрую половину моего рабочего стола.

Розы от незнакомца.

Второй раз за неделю.

И опять их принес в мое отсутствие курьер. И опять я не смогла вычислить таинственного дарителя.

– Похоже на то, – пожала плечами я.

– Кто? – капризно выпытывала она.

– А я сама не знаю. Их всегда приносит курьер.

– И ты ни разу не попыталась его допросить? – изумилась секретарша.

– Да какая разница, – я лениво потянулась. Эх, а все-таки к хорошему привыкаешь быстро. Кажется, я даже начинаю уже входить в роль сытой красавицы, для которой такие букеты получать – обычное дело, – Дин, во-первых, я люблю интриги. А во-вторых… Кто бы он ни был, моя голова все равно занята другим.

– Ты что, разве с кем-то встречаешься? – мне показалось, что в ее голосе зазвенели нотки тщательно скрываемой, но все равно свободолюбиво рвущейся наружу ревности.

Подумать только, какая фифа! Как будто бы поклонники могут быть только у таких склонных к анорексии спичек с накладными ресницами, какой является она сама.

– Представь себе, – Боже, до чего же приятно мне было видеть, как вытягивается ее напудренная мордашка, – он иностранец. Вот через пару недель беру отпуск и еду к нему.

– Чудеса, – подивилась Диночка, – но розы и правда красивые. Слушай, а может быть, он перепутал?

– Что?

– Курьер! Может быть, цветочки не тебе предназначались? – в ее голосе была плохо скрываемая надежда.

«Ага, тебе!» – злорадно подумала я, а вслух сказала:

– Ну нет, такого быть не может. Там же была карточка.

– А, ну тогда да, – вздохнула Дина, – да уж, везет тут некоторым, Кашеварова. Мне вот что-то таких цветов никто не присылает.

Это была безоговорочная капитуляция.

Наверное, это глупо, но в тот момент я почувствовала себя настоящей звездой.

Телефон зазвонил не вовремя, в самом разгаре производственной летучки. Степашкин нудно вещал о том, что нашим корреспондентам не хватает, мол, активности, и что материалы должны быть более динамичными, а темы репортажей – хоть изредка эксклюзивными, когда из моей сумочки раздался траурный марш.

Все время забываю о том, какой эффект производит на посторонних привычное моему уху трагическое пиликанье.

Кто-то из коллег посмотрел на меня с откровенной неприязнью, кто-то, вздохнув, покачал головой – мол, что с идиотки возьмешь, кто-то прыснул в ладошку. А лицо Степашкина налилось краской, точно поспевающее яблочко на ласковом солнце. Он снял (нет, правильнее будет сказать – сорвал) очки и швырнул их на стол.

– Что это такое? – его голос срывался.

– Всего лишь мой мобильный телефон, – пожала плечами я, – извините, мне надо выйти на минуточку.

– Я же русским языком просил отключать телефоны на время совещаний! – отчеканил он.

Но я уже устремилась к двери, на ходу небрежно бросив: «Это очень срочно!». Вот еще, буду я с каким-то Степашкиным церемониться.

– Слушаю!

– Александра? – неуверенно поинтересовался бархатный мужской голос с мягким британским акцентом.

Где-то я уже этот голос слышала… Да нет, не может быть… И все-таки…

– Алан?! – не веря своим ушам, уточнила я.

– Да, это я. Как приятно, что вы меня узнаете.

Я, конечно, знаю, что нельзя давать мужчине почувствовать себя подарком Фортуны, эксклюзивным явлением и ценным призом. Поэтому и поспешила расставить точки над «i».

– Просто у меня больше нет знакомых англичан… Постойте, но откуда же вы знаете мой телефон?

– Элементарно, Ватсон. Вы мне сами его дали, когда мы беседовали в прошлый раз.

– Да, точно… Вы получили мое последнее письмо? – немного нервничая, поинтересовалась я.

– А то, – я не видела его лица, но голос Алана уж точно улыбался, – поэтому я и решил вам позвонить. Саша, я хочу, чтобы вы ко мне приехали.

Я ушам своим не поверила:

– Что-о?!

– Я действительно хочу, чтобы вы приехали в Лондон, – тщательно проговаривая каждое слово, повторил он, – вы об этом подумали?

– Да, но… Я прочитала, что англичане… Да и моя подружка сказала… Короче, Алан, у меня татуированный дракон во всю спину. Вы уверены, что вас это не смущает?

– Саша, вы просто прелесть, – восхитился он, – и давайте оставим эти стереотипы. Вы что, и правда считаете, что все французы круглосуточно едят лягушек, японцы кланяются друг другу при встрече, а русские – хлещут водку бутылками?

– Лично я из крепких напитков предпочитаю текилу, – пробормотала я, – хоть и живу в России.

– Ну вот видите. А я, выходит, предпочитаю девушек с татуировками. Хоть и являюсь британским снобом, – усмехнулся он, – так какого ваше решение?

– Я даже не знаю… Все как-то быстро произошло, – замялась я, – я ни о чем таком и не думала…

– Бросьте, не можем же мы переписываться, как дети. Будьте смелее. Вы ничем не рискуете. Жить будете не у меня, а в отеле. Если мы не понравимся друг другу, то я оставлю вас в покое. Погуляете по Лондону, со своей подругой пообщаетесь.

Последний аргумент показался мне наиболее убедительным. И правда – а когда еще мне выпадет возможность повидаться с Леркой? Да еще и не потратив при этом ни гроша.