— Вы оба вспылили?

— Я была так удручена.

— Понимаю.

Бабушка сделала шумный глоток из своей чашки:

— Девочка, чего ты ждешь от Маклейна?

— Чтобы он полностью принял меня в качестве жены.

— А! Ты жаждешь, чтобы он не только умом, но и сердцем участвовал в этом браке. — Она похлопала Триону по руке. — Ты хочешь, чтобы он любил тебя.

— Нет, нет, нет. Я думаю о другом.

А о чем, собственно, она мечтает? Чтобы он принял ее всерьез? Объяснился в любви?

Может быть, бабушка права? Она желала, чтобы он… сознавал обязательства по отношению к ней… и не только из чувства долга, но и по велению сердца. Могла ли она требовать этого?

— Полегче! Твоя головка лопнет, если ты будешь так напрягаться. Это не такой уж сложный вопрос. Из того, что ты сказала, явствует, что вы оба показали друг другу зубки. И потому каждый из вас обязан извиниться перед другим.

— Я боялась, что ты так и скажешь.

Бабушка снова похлопала ее по руке.

— Ах, девочка! Что в этом худого?

Взгляд ее блестящих глаз сцепился со взглядом Трионы.

— Скажи мне, потому что это важно, скажи мне… Ты его любишь?

«Господи! Что заставило бабушку задать такой вопрос?»

— Нет! Конечно, не люблю! Я хочу сказать… он мне небезразличен, но…

Она заморгала. И наконец выговорила нерешительно:

— Возможно. Думаю, это возможно. Но, конечно, надеюсь, что это не так.

— Почему?

— Потому что не хочу страдать. Не хочу, чтобы эта любовь была только с моей стороны.

— А! Да, это может оказаться проблемой.

— Я много о нем думаю и не могу не признать, как добр он к дочкам и как их любит.

В сердце ее возникло сложное, еще не осмысленное до конца чувство.

— Я бы хотела, чтобы он уделил и мне частицу этой любви.

— Так и будет, девочка. Просто он из тех людей, кому нелегко примириться с переменами.

Бабушка помолчала и продолжила:

— Одна из проблем — в этом проклятии. Все, на кого оно наложено, старательно оберегают свои чувства и свою независимость. Не забывай об этом, дитя. Если его гнев способен вызвать бурю в океане и потопить корабли, тебе следует проявлять осмотрительность относительно своих собственных чувств.

Триона задумчиво кивнула:

— Я не подумала об этом.

— Это огромная ответственность. Сильное чувство может изменить человека, и порой не в лучшую сторону.

Бабушка похлопала Триону по колену.

— Прежде чем ты решишь, как относиться к Маклейну, должна, как говорится, примерить на себя его обувь и походить в ней.

— Ты права. Я хотела спросить его об этом и еще о многом другом, но пока что хожу вокруг него на цыпочках и не знаю, как найти свое место в доме.

— О, это ничего хорошего не принесет! Что ты сделала, когда Маклейн вспылил и попытался тебя урезонить?

— Я сказала, что сержусь на него.

— А он?

— Он уехал к своим лошадям.

— Что? И ты не заставила его остаться и выслушать твои жалобы?

— Сначала пыталась, но он так разгневался. Я тоже вспылила, и мне захотелось, чтобы он поскорее ушел.

— Наверное, это естественно, что вы оба рассердились друг на друга, как два шершня. А что ты будешь делать, когда он вернется, а ты уже успокоишься?

Триона уже размышляла над этим.

— Я собираюсь попросить… нет, потребовать, чтобы он позволил мне участвовать во всех сторонах жизни дома, включая и отношения с детьми.

— А если он забудет, что ты зеница его ока, и по глупости ответит отказом?

Она улыбнулась:

— О, я уже дала ему понять, что он не единственный может сотрясать все вокруг, когда окажется не в духе.

— Отлично, девочка! Вот это сила духа! — Бабушка улыбнулась, и по ее лицу побежали морщинки. — Ссора иногда бывает ко благу.

— Я не помню, чтобы мои родители ругались.

— Согласна. Твоя мать терпеть не может ссор, и очень жаль. Люди были бы счастливее, если бы время от времени позволяли себе очистительную ссору. Для очищения атмосферы в доме. Ссоры позволяют высказать все, что необходимо, чтобы покончить с разногласиями. Главное, чтобы на этом дело и кончалось, чтобы не всплывали старые обиды и чтобы вы ни в чем не обвиняли друг друга напрасно. Это никогда не приносит пользы.

— Но не разгневает ли это Маклейна еще сильнее?

— Все зависит оттого, какая это ссора. Маклейн обладает большей властью над стихией, чем его братья.

— Да, это верно. — Триона посмотрела на бабушку с любопытством: — И ты знаешь, что он способен себя сдерживать?

— Да, девочка, знаю.

— Как?

— Был еще один Маклейн, о котором они не говорят. Это младший брат Хью, которого хладнокровно убили. Когда он умер, сотряслись небеса, и буря бушевала несколько дней.

При воспоминании об этом глаза бабушки потемнели:

— В долине произошло наводнение, молнии сверкали, пока весь воздух не насытился озоном, подули ледяные ветры. Большая часть деревни была смыта или сгорела дотла. Деревенские жители схоронились в своих домах, напуганные до смерти, и не смели вздохнуть. И тогда я увидела твоего мужа на крыше замка. Он оставался там целых два часа, а когда спустился, буря стихла.

Его братья обратились ко мне за помощью. Он был слишком слаб и не мог сам идти. Они чуть не лишились его в тот раз и потому послали за мной, чтобы я его выходила. Я знала, что случилось, но он не хотел, чтобы я поведала об этом хоть одной живой душе, даже его родным. — Бабушка нахмурилась — Такова природа проклятия — наказывать тех, кто ищет способ обойти его. Поэтому, когда он находит силу противостоять ему, проклятие мстит. Я думаю, оно даже могло бы убить Хью, если бы он сопротивлялся ему слишком сильно.

Триона почувствовала, что ей трудно дышать.

— О, не надо так пугаться! — Бабушка снова похлопала Триону по руке. — Твой муж — хороший человек, и ты должна это знать. Но не пытайся заставить его признать, что ты права, а он — нет. Нужна подлинная любовь, чтобы раскрыть свое сердце истине.

«Подлинная любовь». Триона никогда не считала себя романтической особой, и все же… Может быть, она идеализировала отношения своих родителей? Иногда она замечала напряженность в отношениях между матерью и бабушкой, и отец чувствовал неловкость, оттого что оказывался между двух огней. И все же она никогда не слышала, чтобы он на это жаловался. Это заставило Триону призадуматься о других случаях, которые, возможно, были ей неизвестны.

Может быть, истина состояла в том, что не бывает идеальных браков, а бывают только приемлемые, терпимые. А чего же еще желать, если не по-настоящему устойчивого брака? И внезапно Триона осознала, что ее цель изменилась. Ей показалось до обидного мало — оставить в Гилмертоне воспоминания о себе, отпечаток своей личности. Она решила вообще не покидать его, хотела добиться нормальных и полноценных отношений с Хью и его дочерьми. Она не знала, удастся ли ей убедить мужа согласиться с ней, но была полна решимости попытаться.

— Благодарю тебя, Мамушка. — Триона обняла бабушку. — Ты дала мне пищу для раздумий.

— Хороша. Люди не так часто размышляют над жизнью — обычно им некогда, — и, проживая день за днем по инерции, совершают множество ошибок.

Триона согласилась. Пока еще было слишком рано говорить, смогут ли они с Хью полюбить друг друга по-настоящему, но, живя бок о бок день за днем, уделяя больше внимания друг другу и будучи искренними и открытыми, обсуждая все, что их волнует, возможно, даже вслух, они смогли бы продвинуться в этом направлении.

Бабушка улыбнулась ей широко и лукаво:

— А теперь, девочка, поговорим о более важном.

Триона подалась вперед:

— Что же может быть важнее?

— Если ты не собираешься съесть эту лепешку, не положишь ли ее на мою тарелку? Мне предстоит долгий путь домой, и я не хочу по дороге умереть от голода.

Триона рассмеялась и положила последнюю лепешку на тарелку старушки, с улыбкой глядя, как та щедро намазывает на нее мармелад.