А что же большинство? Каковы его настроения? На этот вопрос Дэв затруднился бы дать ответ. Да, существовали и прогегемонистские организации, поддерживающие имперское вмешательство, но их голоса терялись в мощном хоре тех, кто требовал свободы для Эриду. Большинство эридуанцев, как подозревал Дэв, хотели только одного: чтобы все эти буяны любой ориентации убрались подальше и оставили их в покое. Шесть месяцев демонстраций, забастовок и митингов не прошли бесследно – экономика планеты была близка к хаосу.

– До сих пор, – продолжал Дуарте, – нашей главной целью являлось поддержание мира. Однако сегодня Военное Командование Гегемонии приказало разогнать толпу и объявить военное положение. ВОКОГ полагает, что вооруженного сопротивления этому приказу не последует. Тем не менее нам указано на необходимость соблюдать все меры предосторожности. Применять оружие только в случае, если нас обстреляют. Однако до тех пор, пока губернатору не удастся восстановить спокойствие политическими мерами – а на это нужно время, – мы должны поддерживать свое военное присутствие в городе так, чтобы оно ощущалось всеми. Уорстрайдерам следует избегать применения силы без крайних на то оснований. Командирам роты С проследить, чтобы их патрули вдобавок к обычной экипировке имели при себе звуковые станнеры «Иидзима-44». Наш позывной – «Голубой Улан». Вопросы?

Дэв хотел спросить о том, что происходит в других местах планеты. 4-й полк Терранских рейнджеров был одним из двух полков, находящихся на Эриду. Другой – 3-й полк Новоамериканской Механизированной Разведки – тоже оказался разбросанным по всему миру. Что с ротами, расквартированными в Мемфисе и Халдее в нескольких сотнях километрах от Винчестера? Как дела у аванпоста около Библа? Отмечены ли беспорядки и там или все ограничивается только Винчестером? Уже несколько недель не было никаких новостей, с того самого времени, когда губернатор Прем ввел полную цензуру на все радиопередачи и обмен информацией через компьютерную сеть. Будь они прокляты, подумал Дэв, могли хотя бы рассказать обо всем людям, чьей задачей стало удержать крышку на кипящем котле.

Он ничего не спросил. Кое-что до него уже дошло. Надежные источники сообщали, что в большинстве городов Эриду, где размещаются войска, происходят бунты. Напряжение нарастает, особенно с тех пор, как снайпер подстрелил двух рейнджеров, зашедших в свободное время в ресторанчик в Мемфисе.

Дэв откинулся в кресле и сложил руки на груди. Есть о чем подумать. А тут еще как назло обещанные комели не доставлены до сих пор с Земли! Он был уверен, что это дело рук Омигато, который запретил их разгрузку по каким-то собственным причинам. Камерон дважды за шесть недель запрашивал Землю, но не был уверен, что его послания достигли цели, так как ответа на них не получил. Ничего другого он поделать не мог до тех пор, пока не прекратится эта бюрократическая путаница… а может, саботаж?

А между тем Дэв оставался привязан к Эриду, и его ВВО постепенно превращались в постоянные. И если поначалу он часто размышлял о своей главной задаче – установлению связи с ксенофобами, то теперь их место заняли местные проблемы. Ежедневная суета так захватила Дэва, что план «Юнаги» стал отходить в его сознании куда-то на задворки.

Однако положение Камерона в роте до сих пор оставалось неопределенным, хотя он был старшим по званию офицером после капитана Зигфрида Коха, а того две недели назад отозвали в штаб-квартиру ВОКОГ, находившуюся в Вавилоне. До возвращения рыжебородого Коха командование ротой А взял на себя сам полковник Дуарте. Официально Дэв числился в штабе полка, на деле же выполнял самые разнообразные поручения: помогал при случае в составлении планов, занимался административной работой, а в основном старался никому не мешать, понимая, что он здесь – пятое колесо.

Пока его товарищи задавали вопросы, Дэв молча слушал. Дуарте, ответив любознательным и непонятливым, спросил, есть ли еще что, а когда все промолчали, отступил от подиума.

– О'кей, лихачи. А теперь по коням! Давайте-ка вправим мозги этим штатским!

Заскрипели стулья, пилоты поднялись и разошлись по своим машинам, стоявшим в боксах за решетчатыми воротами, пехотинцы выстроились в очередь перед оружейным складом, чтобы получить лазеры и звуковые станнеры.

Боевые машины по обе стороны огромного плаца внушали к себе уважение: молчаливые гиганты, закованные в сверхпрочную легкую броню, сверкали на солнце, грозное оружие вызывало чувство гордости и само по себе вселяло уверенность. Дэв рысцой пробежал к своему страйдеру, одноместному «Скауту» RLN-90, напоминавшему ту машину, которой он управлял во время алиянской кампании. Легкая, около 20 тонн, его «малютка» достигала 3,5 метров в высоту. Из всех уорстрайдеров «Скаут» был самым антропоморфным, тогда как другие больше напоминали самолеты или снаряды, подвешенные между двумя массивными, сгибающимися назад ногами.

У RLN было короткое, с квадратной верхней частью туловище, свободно вращающееся на шасси. В правой руке 100-мегаваттный лазер или скорострельная автоматическая пушка, левая рука заканчивалась четырехпалой огромной «кистью». На каждом «плече» 48-киловаттное вооружение, ракеты, гранаты и пулеметы дополняли основное снаряжение страйдера. Уже как дополнение к левому предплечью крепился флеймер М-90 полевой модификации на случай схватки с ксенами. Боевой нанофляж не был подключен, а потому цвет машины оставался темно-серым.

Дэв пробежал глазами надпись на англике, сделанную белой краской на бронированном теле. Какой-то шутник из группы поддержки написал «Komman-do», и Дэв добродушно принял этот двуязычный каламбур. Фраза переводилась как «Путь советника», но на память Камерону сразу приходили его коммандос. Кличка, данная страйдеру, служила чем-то вроде напоминания о тех мужчинах и женщинах, которые воевали вместе с ним сначала на Локи, а потом на планетах другой звездной системы в сотне световых лет от дома. Как там сейчас его Торхаммеры?

Эта мысль машинально вызвала другую. Где сейчас Катя, что делает?

– Все в порядке, Ган? – спросил он коренастого парня с испачканными силикарбом руками, стоящего возле страйдера. Сержант Оливетти был старшим команды, обслуживающей машину Дэва.

– Так точно, лейтенант, – ответил тот, вытирая руки обрывком полотенца.

– Ёмкости С-90 пусты, но они вам не понадобятся. Гранатометы заряжены ДУ-20 и 30. Ни ракет, ни MG.

– Прекрасно.

Разумеется, когда перед тобой гражданская толпа, не нужны флеймеры, ракеты или пулеметы. ДУ-20 – гранаты, заряжавшиеся через ствол, при взрыве давали ослепительную вспышку, сопровождаемую невыносимым свистом. ДУ-30 – газовые гранаты. В зависимости от типа – а у него полный набор – они могли ослеплять, парализовать или вселять в толпу панику и обычно применялись для усмирения бунтов. Взглянув в последний раз на опустевший плац, Дэв поднялся по лесенке на платформу к входному люку. Узкий и круглый, он располагался на брюхе страйдера. Осторожно, чтобы не зацепиться защитным костюмом, Дэв протиснулся вперед ногами в горизонтальную камеру, более тесную, чем гроб. Над головой висел шлем. Камерон аккуратно подключил его к трем разъемам на голове и только после этого надел. ТЦШ – транспортный цефлинк-шлем позволял управлять любой машиной. Остальные фитинги, трубки и кабели подключались к коннекторам защитного костюма. При управлении страйдером ИИ машины следил за физическим состоянием тела, поддерживая его чистоту и здоровье, пока мозг занимался другим делом. Убедившись, что все в порядке, Дэв включил двигатель, затем положил ладонь левой руки на интерфейс, встроенный в консоль слева от него.

В мозгу вспыхнуло, и все ощущения клаустрофобии исчезли. Он, Дэв, стоял на платформе, а внизу, на уровне бедер, виднелась голова Оливетти. И снова, в который уже раз, Камерон ощутил прилив сил, сознавая свое величие и неукротимую мощь, как случалось всегда, когда Человек подключался через цефлинк к Уорстрайдеру.

Благодаря этой связи Дэв не был пилотом боевой машины, он сам был «Скаутом», чувствовал под своими ребристыми подошвами сталь платформы, ощущал температуру воздуха (она, машинально отметил Камерон, колебалась на уровне 30 градусов). Перед глазами побежали столбцы цифр, указывая уровни мощности, состояние систем, готовность вооружения. Внизу, под ним Оливетти нажал кнопку панели, и крепежное устройство опустилось. Дэв приветственно поднял левую руку массой в одну тонну, что не стоило ему никаких усилий, и отсалютовал технику. Тот помахал в ответ, затем отступил с пути, и Дэв шагнул вперед.