В модуле было тесно, темно и ничего не разобрать. Суреш лежал на боку под прямым углом к воздушной шахте. Спутанный ремнями безопасности, он был похож на марионетку с проводами компьютерной связи, все еще подсоединенными к шлему, который сполз назад и болтался на спине. Судя по положению тела, Дэв решил, что парень при ударе о стену модуля сломал шею. Бросив взгляд на показания медицинских индикаторов нагрудной пластины Суреша, Дэв убедился, что его однокашник был мертв.

Если бы Дэв мог срочно доставить парня в медчасть, то у него был бы шанс. Нанохирургическая техника позволяла восстанавливать нарушенные связи спинного мозга с такой же легкостью, с какой приживляли оторванные конечности. Но если мозг пострадавшего слишком долго пребывал без кровоснабжения, то уже имели место многочисленные церебральные нарушения, исправить которые не представлялось возможным, следовательно, об оживлении землянина не могло быть и речи.

В настоящий момент Дэву нужно было подумать о том, как поднять уорстрайдер на ноги. Теперь Суреш мог подождать. Дрожащими пальцами он отстегнул шлем с цефлинком и снял его с шеи Гупты. Еще несколько минут ушло у него на то, чтобы освободить тело приятеля от ремней безопасности и вытащить его из пилотского модуля. ЧТО было дальше, походило скорее на ночной кошмар. Справиться с мертвым телом было все равно, что передвигать мешок с песком в узкой трубе, диаметр которой не превышает длину вытянутой руки. К тому же он старался обходиться с телом осторожно. Чем меньше повреждений будет у Суреша, тем выше его шансы на последующее спасение. Но в настоящий момент решающую роль играла скорость. Пока в живых было двое – он и Катя. Суреш был мертв. Вероятность его спасения была проблематичной, в то время как сохранение их двух жизней пока не потеряло актуальности. Еще секунда промедления, и ксены обнаружат их, тогда уже ничто не спасет.

Наконец Дэв занял тесное пространство, которое несколько минут назад принадлежало Сурешу. Придержав тело над головой, он нажал кнопку закрытия люка. Теперь он был один в герметичном модуле. В темноте призрачным светом мерцали красные, зеленые и золотистые индикаторные огни. Всем своим существом он ощутил дружеское гудение систем «Полководца».

Дэв еще раз внимательным взглядом окинул контрольную панель, стараясь ничего не упустить из виду. Неужели прошел всего месяц с тех пор, как он подключался к одному из этих бронированных монстров? С левой руки он снял перчатку, обнажив вживленный ладонный интерфейс, и надел шлем Гупты. Потом рукой подключил к нему все три разъема. Ладонь потянулась к панели управления. Последовала ослепительная вспышка… и приступ мгновенной боли.

Испытывая головокружение и тошноту, Дэв старался справиться с обрушившимся на него каскадом неприятных ощущений. Поскольку мозг ИИ «Полководца» был настроен на параметры мозга Суреша, требовалось дополнительное время, чтобы создать новую конфигурацию системы. Сосредоточившись, он загрузил в память ИИ коды доступа, которые еще хранились в его банке данных.

– Замена пилота, – мысленно произнес он. – Реконфигурация. Код три-зеленый-один.

– Подумай о поле поспевающего хлеба, – услышал он в голове голос страйдера. – Сконцентрируйся на стае птиц, летящей слева направо высоко над головой.

Он выполнил все, что от него требовалось. Но он торопился. Зрительный образ дрогнул, и Дэву показалось, что еще мгновенье, и он потеряет его.

Нет, только не это!

– Красный, – продолжал ИИ, и он представил себе соответствующий цвет. – Оранжевый… синий… белый… квадрат… треугольник…

Перечисление слов тянулось неимоверно долго. Образы, возникающие при упоминании того или иного объекта, записывались в память ИИ машины. Тут он ощутил отдаленный толчок, словно что-то тяжелое и большое обрушилось на «Полководца» снаружи. В его душу проник страх, черная пустота на фоне пока ясных мыслей. Ему нестерпимо захотелось дотянуться до ручного управления катапультой… но он поборол это желание.

– …номер четырнадцать… Представь дикий скалистый берег моря с низко нависшим серым небом, со свинцовыми волнами, бьющимися о скалы…

– Реконфигурация завершена. Цефлинк и полный контроль с модулем два возможны.

Последовала короткая пауза, за которой, после внутреннего щелчка, глаза Дэва снова обрели возможность видеть. Но на этот раз ему показалось, что он проснулся после долгого глубокого сна. Он лежал на боку, почти уткнувшись лицом в полузастывшее желе из грязи и льда. Над ним на серебряных псеводоногах возвышалось что-то огромное и безобразное. Исполинская масса чудовища казалась еще больше из-за извивающихся змееподобных отростков, торчащих в разные стороны. Дэв узнал аморфный силуэт «Королевской кобры». Медлительная и несколько неуклюжая, она, тем не менее, была одной из наиболее крупных и опасных машин-убийц ксенофобов.

Обрушившийся на Дэва каскад данных ошеломил его своей протяженностью и сложностью. Вот уже месяц прошел с тех пор, как он не имел прямой полной цефалосвязи, и сейчас испытывал ощущение, сравнимое разве только с человеком, внезапно очутившимся под грохочущим водопадом. «Полководец» сообщил ему то, что он и так знал: Катя жива, но не может вступить с машиной в контакт, джуниор Кингфилд мертв, сам страйдер существенно поврежден. Основную часть обрушившихся на него данных составлял перечень уже выведенных из строя систем и тех, что могли прийти в бездействие в любую минуту. Но, слава Богу, пока он еще был в состоянии двигаться и бороться.

Нанотехнические дезинтеграторы вели обстрел внешнего корпуса страйдера, бомбя его броню невидимыми разрушительными молекулами. Наносчет снаружи корпуса приближался к цифре ноль целых и восемьдесят четыре сотых. Возвышавшийся над уорстрайдером бегемот протянул к нему одну из своих широких псевдолап и, как черным языком, прикоснулся к машине. Наносчет в районе левой орудийной подвески страйдера в том месте, где ксенофоб прикоснулся к нему, подскочил до отметки ноль целых девять десятых, приблизившись к единице, которая означала полный молекулярный распад.

Поднять упавший страйдер на ноги было не так-то легко даже в благоприятных условиях, особенно, когда вместо настоящих рук и ладоней у него было оружие. Во время атаки справиться с этой задачей было почти невозможно. Дэв вытянул вперед левую руку и постарался приподнять корпус как можно выше от земли, чтобы подсунуть под него левую ногу. Одновременно он изогнулся и, освободив прижатую правую руку, навел протонную пушку на колеблющуюся тень «Королевской Кобры».

Последовала вспышка, и подвергшийся нападению аморфный корпус «Кобры» стал уплощаться. Дэв сделал второй выстрел. От тела ксена отлетела, разбрызгивая серебряные капли расплавленного металла, пара толстых, похожих но слоновий хобот, червеобразных отростков. «Кобра» отступила на один шаг, и Дэв, воспользовавшись секундной заминкой, выпрямил левую ногу и поднял израненный торс страйдера в вертикальное положение. Наносчетчик на правой подвеске показывал ноль целых шестьдесят две сотых, на ноге – ноль целых шестьдесят одну сотую. Не долго думая, он оросил зараженные места струей контрнаносредств. Дым тотчас окутал страйдер и нейтрализовал опасность до того, как дезинтеграторы успели закончить свою разрушительную работу.

Изогнувшись вправо, он нажал спуски сразу обоих лазеров. В его поле зрения появилась надпись, предупреждающая, что оба лазера забиты грязью, и от удара о землю вышли из строя. При падении была повреждена его левая протонная пушка, а также нарушено электропитание. Краем глаза в области локтевого сустава он увидел бело-голубую вспышку электрического разряда и почувствовал утечку электроэнергии.

«Королевская Кобра» бросилась на него, передвигаясь довольно странным образом, что значительно уменьшило шансы Дэва попасть в уже пораженные зоны. Из бесформенного клубка ее дрожащего тела взметнулась вверх черная псевдонога, напоминавшая голову на тонкой шее. Дэв открыл огонь из правой протонной пушки, не забывая при этом контролировать температуру и расход энергии. Пальба прекратилась прежде, чем он закончил обстрел, так как загорелись сигнальные огни, предупреждавшие о перегрузке системы. Но Дэв уже переключил внимание на скорострельную ротационную пушку, вмонтированную в верхнюю часть корпуса, и в упор выпустил в «Кобру» поток обедненного урана. Скорость стрельбы достигала пятидесяти снарядов в секунду.