Он не мог сказать наверняка. Комель сам по себе был в буквальном смысле переводчиком и ничем больше, средством для впитывания мыслей одного и передачи их другому. Он был создан из измененной нервной ткани, клонированной из мозговых клеток Риссов, выращенных вместе с микроэлементами связи. Из того, что он узнал, когда в первый раз повстречал их три года назад, комели были выращены уже запрограммированными на определенный язык. Те, которые давались людям, очевидно, содержали ключи как к нихонго, так и к англику, так как Дэв слышал слова на англике, но также звучало и слабое эхо на японском. Очевидно, если бы он был нихонджин, то слышал бы этот язык.

Прямой доступ в сознание Дэва был установлен посредством его ладонного интерфейса, и при использовании комеля он время от времени чувствовал, как тот обращается в его личное ОЗУ. Комель общался с ДалРиссами посредством радиосвязи. Они слышали радиоволны, этим свойством, очевидно, обладало большинство форм алианской жизни.

Дэв задавался вопросом, не общаются ли ДалРиссы друг с другом телепатически Конечно, комель давал им существенную информацию о людях… более того, Дэв был совершенно уверен, что люди могли многое узнать о них.

Но гораздо более удивительная особенность комеля была выявлена при общении с Нага, который даже не имел устного языка и размышлял над понятиями коммуникации, только когда это касалось бессловесных обменов информацией между разными частями его единого, массивного, широко распространенного тела.

Каким-то образом ДалРиссы, которые воевали с Нага на двух мирах в течение веков, смогли научиться так программировать комели, чтобы переводить эмоции и воспоминания Нага во что-то, что люди могли ощущать… и человеческие мысли во что-то разумное для Нага. Комели были ключами для понимания ксенофоба, для переговоров с ним и для эффективного завершения сорокатрехлетней войны с инопланетянами.

Подобная технология казалась Дэву явным волшебством. Человеческие компьютеры, даже самые сложные системы искусственного разума, все равно нуждались в программировании для выполнения своих задач. Они были очень гибкими, но это была гибкость в пределах резко очерченных границ. Каким же образом комелю удавалось интерпретировать проблеск электрохимических импульсов в человеческой нервной системе?

Действительно, ДалРиссы должны были быть мастерами в расшифровке чужеродных нервных импульсов, постигая их значение и имея контроль над ними. Каким-то образом они научились делать то же самое с Далом давным-давно, когда был сделан первый шаг в превращении Дала из ездового животного в симбиотического партнера Возможно, для Риссов расшифровка сигналов чужеродной нервной системы была не сложнее, чем понимание иностранного языка для человека, снабженного переводческой программой, загруженной в его личный ОЗУ. С подходящим инструментом самый загадочный язык становился единым кодом, который можно легко расшифровать.

Череда мыслей о Нага, комелях, программировании, биоинженерной технике ДалРиссов – все это промелькнуло в сознании Дэва с дикой скоростью. Комель, он был уверен, воздействовал на его мысли таким образом прежде.

Голос упомянул, что для ДалРисса прошло гораздо больше времени, чем для Дэва, простая констатация факта для существа, которое ощущало жизнь, метаболизм, химические реакции, мысли с огромной скоростью. Казалось, что движение его мысли ускорилось, что он сейчас думал с той же скоростью и на тех же уровнях, что и ДалРисс.

Но это ведь невозможно, не так ли?

– Вы знаете, почему мы вернулись?

– Катя Алессандро рассказала нам кое-что о вашей миссии, – ответил голос ДалРисса. – У вас есть сведения о сражении между нами и людьми… – Снова Дэв почувствовал прикосновение комеля, который копался в его ОЗУ, – С Империей, – заключил ДалРисс. – Вы надеялись получить нашу помощь, поскольку мы тоже воюем с Империей Дай Нихон.

– Логически обоснованная последовательность, – послышался другой голос.

– В действительности, однако, мы не воюем с ними… в том смысле, в котором вы понимаете войну. Мы вообще никогда не воевали.

– Вы вели войну с Нага как здесь, так и на Генну Рише.

– Это была война? Для нас это всего лишь часть Танца Жизни. Вы могли бы назвать это «выживанием».

– Зд… здания, город, который раньше был здесь, – сказала Катя, показывая назад на пустое поле к востоку от Дожинко. – Он случайно уничтожил часть имперской базы. Что это? Случайность? Они ведь даже не видели, что база стоит на их пути.

– У вас, людей, есть привычка скрывать себя в материалах, которые невидимые для наших ри-ощущений. Мы, конечно же, знали о вещах, которые вы называете зданиями. Огромные пустые пространства, сделанные из разных искусственных ри-пустых субстанций. Мы можем ощущать их как пустотелости внутри Йашра-ри и избегать их.

Ри – именно так ДалРиссы называли жизнь, хотя слово имело много дополнительных значений для алианцев и едва ли могло быть переведено комелями. Йашра-ри можно было перевести как Океан Жизни характеристика трехмерного живого моря, в котором ДалРиссы жили и передвигались. «Пустые» вещи были мертвыми или искусственными объектами, подобно созданным людьми зданиям, уорстрайдерам или подобно человеку, закупоренному в 3-костюме.

– Таким образом мы ощущаем ваши здания, – добавил первый ДалРисс, – так же как ощущаем вас, людей, когда вы… носите? Да, носите эти материалы, которые называете 3-костюмами для защиты от нашей атмосферы. Но было кое-что вокруг вашей базы, невидимое для нас, что-то заряженное электричеством. Мы проломились через это препятствие случайно и с существенным ущербом. Затем в нас начали стрелять… без предупреждения, насколько мы можем сказать.

– Все же это не является причиной для того, чтобы вовлечь себя в вашу войну, – сказал третий ДалРисс. – Перемещения города не имели никакого отношения ни к вам, ни к Империи.

– Теперь мы осознаем необходимость использовать наших Воспринимателей при общении с людьми, – сказал второй голос. Каждый голос обладал отличными от других чертами, но Дэв находил достаточно сложным определить, кто из ДалРиссов говорил.

– Восприниматель был с нами, когда мы встретились с Катей Алессандро. Но отсутствие ри – обделенных материалов – позволило нашим Наблюдателям осознать ее чем-то большим, чем просто пустотой в пределах Йашра-ри. Мы знаем о физическом неудобстве, которое причинило это действие. Именно поэтому мы здесь, зная, что вы, люди, хотите участвовать в нашем Танце.

– Эти Восприниматели, – вдруг сказала Брэнда. – Они сейчас здесь?

В ответ один из ДалРиссов стал размахивать несколькими из своих щупалец, тонких отростков, которые мелькали так энергично, что Дэву потребовалось какое-то время, чтобы сообразить, что существо «жестикулирует», указывая на одного из «паразитов» на своем теле.

Несколько видов малых жизненных форм жили на большой, как теперь понял Дэв, и, вполне возможно, некоторые из них были маленькими ДалРиссами. Однако существо, на которое указывал Рисе, было в ширину с ладонь Дэва и вдвое длиннее. Внешне оно напоминало осьминога с серо-зеленой кожей, поблескивавшей какими-то слизистыми выделениями, но щупалец было пять. Почти вся поверхность тела была занята органом, очень похожим на глаз размером с кулак, сделанный из какого-то стеклянистого материала и покрытый прозрачной мембраной. Внутри этой массы виднелось несколько черных дырочек, которые попеременно открывались и закрывались, временами перемещаясь относительно друг друга. Это, осознал Дэв, были многочисленные зрачки единственного глаза, причем их мобильность и разделение обеспечивали отличную глубину восприятия, в то время как количество позволило иметь большую световпитываюшую способность. Три зрачка сфокусировались на Дэве.

– Это один из наших Воспринимателей, – послышался голос. – Мы создали его, когда пришли к осознанию того, что в естественном мире есть излучения, которые мы не могли чувствовать напрямую, но которые потенциально могут нести большое количество информации об окружающем мире.