Обычно у личности всегда есть недостающие ресурсы где-то в другом месте. То есть у нее они были раньше, она развила их позже, она знает, как их получить, она знает того, у кого они есть, она оставила их где-то и может их вернуть, или что-то еще. В любом случае она может вообразить, что было бы, ЕСЛИ БЫ у нее были необходимые ресурсы. Если она так или иначе знает, как вызвать недостающие ресурсы, то их можно применить в происшествии.
Можно просто помочь клиенту построить контакт с какими-то подходящими ресурсами, а затем понять, что с их помощью происшествие обязательно случилось бы иначе. По сути дела именно к этому мы и стремимся: чтобы клиент был в таком состоянии, что не нуждался бы в повторении происшествия. Он извлек из него урок, оно больше не беспокоит клиента, и он умеет лучше справляться с ситуациями.
И можно пойти еще дальше и сильно переделать происшествие. ЕСЛИ БЫ у клиента были эти дополнительные ресурсы, КАКИМ было бы происшествие? Он может понять, что с дополнительными восприятиями он не поскальзывается на шкурке банана и происшествие становится другим. Любые отрицательные последствия этого происшествия прекращаются.
Нет ничего противозаконного в переделывании происшествия. Человек имеет право держать в своем прошлом, настоящем и будущем то, что ему нравится. Он не обязан носить с собой травматические происшествия, записанные как можно точнее. Если ему лучше превратить свою автомобильную аварию в прогулку в парке, это прекрасно.
Единственная предосторожность при изменении сюжета происшествия состоит в том, что можно потерять какой-то более глубокий смысл. Может быть очень легко превратить "отрицательное" происшествие в "положительное". Но этим можно просто прикрыть сверху то, что там было на самом деле. Вроде бы "плохое" переживание может оказаться чем-то совершенно другим, если его внимательно рассмотреть, и может быть полезно оставить в неприкосновенности первоначальный сюжет как символ прошлого переживания. Например, травматический период службы в армии может стать важным опытом для построения характера человека. Ему может быть лучше оставить это тяжелым временем, чем так радикально его переделывать, что оно окажется просто безобидной поездкой на природу.
Лично я прошу клиента переделать происшествие только тогда, когда более глубокая польза оказывается недоступной. Это может быть из-за недостатка времени или из-за того, что человек еще не готов посмотреть прямо в лицо слишком ужасным вещам. А обычно я просто делаю все необходимое, чтобы дополнительные ресурсы вошли в контакт с происшествием, чтобы оно больше не повторилось. В остальном я оставляю происшествие таким, каким оно было, но уже с положительным смыслом, и с большей гибкостью.
Можно сказать, что когда мы используем эту процедуру, мы проясняем происшествие. Но "прояснение" не значит, что мы избавляемся от происшествия. Мы преобразуем нежелательные эмоциональные реакции в желательные эмоциональные ресурсы и усвоенные уроки. Что исчезает — так это бесполезные застрявшие реакции. Происшествие преобразуется, завершается, переоценивается. Когда происшествие завершено для клиента, когда на него уже не обращено застрявшего внимания, то пора заканчивать его проработку.
Когда происшествие завершено и клиент готов двигаться дальше, я прошу его вернуться в настоящий момент, или, если он делает это сам, я проверяю, вернулся ли он. При этом полезно провести небольшой процесс заземления, чтобы снова ознакомить его с теперешней окружающей обстановкой.
Если вы умеете использовать чувствительные приборы биологической обратной связи, например гальванический измеритель кожного сопротивления, то он может быть очень удобным инструментом для приобщения клиента к повторному переживанию. Может быть полезно навести клиента на нежелательное ощущение с помощью реакций прибора, чтобы сделать для клиента реальнее его собственные реакции, и показать ему, что искать. Я сначала показываю клиенту, что прибор реагирует не нежелательное ощущение, а затем, если он говорит, что не может получить никакого происшествия, я навожу его на происшествие по реакциям, которые у него неизбежно появляются, говоря: "Что это?", "Что у тебя здесь?", и так далее при реакциях прибора. Мне достаточно сделать это пару раз, чтобы человек понял, что у него в уме действительно есть что-то такое. Без электронного прибора, "доказывающего" это, просто нужно чуть больше времени, чтобы укрепить уверенность клиента в себе.
И вот, после того как мы завершили центральное происшествие, я возвращаюсь обратно и проверяю, как поживает нежелательное ощущение. Видите ли, обычно нужно больше одного центрального происшествия, чтобы удерживать устойчивое нежелательное ощущение. Я обычно рассчитываю найти несколько наборов происшествий с похожими, но немного разными ощущениями.
Я прошу клиента почувствовать, какое теперь ощущение. Я НЕ прошу его почувствовать те же самые, очень конкретные восприятия, что и раньше. Я скорее спрашиваю о более общем описании ощущения, например: "Как теперь ощущается беспокойство?". Я НЕ говорю: "Попробуй ощутить зудящее давление в животе".
Нужно выяснить, как изменилось ощущение. Если сначала это была "тяжелая вращающаяся напряженность в груди", оно может теперь превратиться во "вращающуюся напряженность в плече". И когда мы проработаем еще один набор происшествий, оно может превратиться в "небольшое давление в плече", и затем оно может наконец-то исчезнуть.
Когда клиент замечает, что ощущение изменилось, это еще раз подтверждает те результаты, которые мы получили при повторном переживании происшествия. Это более вещественное доказательство того, что случилось. Изменение ощущения показывает, что мы продвигаемся вперед, и показывает, что еще осталось. Благодаря ему результат становится довольно осязаемым и объективным, а не субъективным и интеллектуальным.
Каким бы ни было ощущение теперь, оно становится основой для следующего набора происшествий. В каждом наборе есть немного отличающееся ощущение. В конце концов, нежелательных ощущений по данной теме уже нет, и мы заканчиваем эту тему.
Конечно, важно придерживаться одной общей темы и не смешивать вместе много разных вещей. Если клиент сказал, что хочет справиться с "беспокойством", то именно этого мы придерживаемся до тех пор, когда "беспокойства" уже не будет, или клиент будет очень доволен тем, что осталось. Даже если у него есть "страхи", "боли", "напряженности", и всевозможные другие вещи, мы не смешиваем их с первоначальной темой. Поэтому общая тема должна быть не слишком широкой. И еще она должна быть не слишком конкретной по ощущениям. Мы придерживаемся одной и той же темы, но в то же время рассчитываем, что структура ощущения будет изменяться после каждого витка процесса.
Я не обращаю особого внимания на то, чьими происшествиями мы занимаемся или кто именно ответственен за происшествие. Цепь скрепляется ощущением, а не кажущимся потоком причина-следствие. Обращение особого внимания на то, происшествие "собственное" или "чужое", может увести нас немного в сторону. Если клиент установил связь с происшествием, он установил связь с происшествием, вот и все. С чем нужно разобраться в происшествии, так это с разными точками зрения. У клиента неприятности, если он может переживать только одну точку зрения в происшествии, неважно, причина это или следствие. В каждом происшествии есть несколько разных точек зрения и векторов. Если оставить нетронутой какую-то из них, могут остаться непроясненные вещи. Нужно увеличивать гибкость человека, чтобы он прояснял разные точки зрения и принимал за них ответственность.
Это описание охватывает всю процедуру, которую я использую. Повторное переживание происшествий может давать очень мощные и устойчивые результаты. Его можно проводить на любом уровне, от начального до высшего, если хорошо понимать лежащие в его основе механизмы.
С ясным умом вы можете видеть вечность.
