9.1.10.2. Есть и другие серозные основания думать, что убийство Листьева было использовано для политических разборок.
Вот что писала газета «Известия»: «Давайте проследим за тем, что происходило в стране утром 2 марта 1995 года. Приблизительно до полудня Федеральная служба контрразведки, мощнейшая спецслужба страны, всеми силами утверждала, что дело об убийстве Листьева носит уголовно-мафиозный характер и не имеет к ФСК ровным счетом никакого отношения. Однако после обеда позиция контрразведки изменилась на строго противоположную. Ее представители, выступив в средствах массовой информации, заявили о том, что помочь в расследовании дела Листьева — их святая обязанность и ненавязчиво напомнили потрясенному населению о соврешенно напрасных реформах в КГБ, ослабивших с 1991 года былую правозащитную мощь этой организации.
Что же произошло за это время? Выступление Бориса Ельцина в «Останкино». Принеся свои соболезвования притихшему залу и всей стране, президент выступил, в сущности с программной речью, которая, судя по всему, будет определять нашу жизнь на ближайшую, а то и отдаленную перспективу.
Для начала он решил организационно-кадровые вопросы, объявив, что по случаю убийства журналиста будет уволен начальник ГУВД Москвы Владимир Панкратов. Что интересно. По крайней мере за четыре дня до убийства в московских милицейских кругах стало известно, что Панкратов уже практически отрешен от должности, в связи с чем обсуждались вопросы о его возможном преемнике.
Далее. Президент не пощадил и прокурора Москвы Геннадия Пономарева. Вопрос со столичной прокуратурой — тоже не новость. Прокурора пытались снять еще с того времени, когда его подчиненные выяснили, что документы, с помощью которых должен был сесть Александр Руцкой, похожи на фальшивку. Люди Пономарева, до сих пор работающие в его ведомстве, допрашивали тогда по этому поводу и нынешнего и.о. Генпрокурора России Ильюшенко, которого, как стало известно, президент намерен еще раз рекомендовать парламенту для утверждения.
Наконец, в словах президента о Москве в целом, выделившейся чуть ли не в отдельное криминальное государство, читалась еще она фамилия, которую он хотя и не произнес, но явно имел в виду. Это фамилия мэра Лужкова, под которого, как известно, давно копает Служба безопасности президента.
Никаких кадровых заявлений Борис Николаевич по этому поводу не делал, но любому, кто мало-мальски знаком с ситуацией в Москве, ясно, что почва начала уходить из-под ног мощнейшего Юрия Михайловича с сокрушительной быстротой. После попытки московской контрразведки сразиться с представителями управления охраны президента, раскладывавшими на асфальте группу «Мост». Пострадал шеф столичного ФСК Евгений Савостьянов, увольнение которого значительно ослабило позиции Лужкова.
Наблюдатели прогнозируют еще один удар по его положению в городе, намекая на возможное увольнение человека, имя которого тоже не произносится в связи с убийством Листьева и вообще никогда широко не произносится по случаю разгула преступности в Москве. Это — начальник регионального управления по борьбе с организованной преступностью генерал милиции Владимир Рушайло. Формально подчиняясь начальнику ГУВД, генерал фактически командует совершенно самостоятельной структурой, основная задача которой как раз и заключается в борьбе с московской мафией. Считается, что своей обособленностью и головокружительной карьерой Владимир Рушайло обязан лично меру столицы. Но в связи с тем, что последнее громкое убийство признано результатом неэффективной борьбы с мафией в Москве, положение генерала странно и шатко.
Но взятие столицы под полный контроль, судя по всему, не последняя задача. По прошествии полусуток с момента убийства Владислава Листьева выяснилось, что уже, оказывается, готовы президентские указы об изменениях в «Останкино» и об усилении борьбы с преступностью».[592]
А что же с поиском преступников? «…Несмотря на то, что убийство Литьева было в центре внимания российского общества, его расследование превратилось в фарс. Прокуроров, начинавших вести это дело, уволили. Через пять месяцев Генеральная прокуратура заявила, что найдены заказчики убийства. На следующий день прокуратура взяла свои слова обратно, сообщив, что следствие продолжается».[593]
«В восьмую годовщину со дня убийства генерального директора телеканала ОРТ Владислава Листьева Генеральный прокурор РФ Владимир Устинов сообщил журналистам о том, что у следствия «не хватает основных звеньев, без которых мы не можем закончить расследование».[594]
9.1.11. Автор одной из газетных статей писал: «…До сих пор покрыта тайной деятельность бывшего КГБ в уголовной среде, особенно активно развернувшаяся с последней трети восьмидесятых годов. Криминальные авторитеты, люто ненавидевшие «ментов», к сотрудникам госбезопасности относились куда более лояльно. По рассказам офицеров внутренней службы, много лет отработавших в исправительно-трудовых колониях, «крестные отцы» в лагерях и тюрьмах на контакт с местной администрацией почти не шли. Зато часто требовали встреч с представителями региональных служб КГБ, причем достаточно высокого ранга. Отказа, как правило, не получали. Но о чем говорили за плотно закрытыми дверьми — никому не известно».[595]
Действительно, не редко криминальные авторитеты довольно охотно шли на такие контакты. Действительно, в указанное время деятельность госбезопасности в преступной среде возросла.
Но всему этому есть банальные объяснения. Было указание привлекать КГБ к борьбе с преступностью и, прежде всего, с организованной. Встречаться с лицами, написавшими заявления, было положено по закону. Автор данной книги сам встречался по таким случаям с криминальными авторитетами.
Однако, далее в статье намекалось, что КГБ, возможно, использует свои криминальные для своих целей в борьбе с преступностью, не брезгую шантажом и закрытием глаз на некоторые преступления. «…Нет никаких сомнений, что, используя столь мощные рычаги, можно руками уголовников убирать неугодных и, умело все спланировав, устраивать беспорядки, развязывая кровавые войны между преступниками».[596]
Теоретически, действительно, можно. Дело в том, что специфика реальной оперативно-розыскной деятельности позволяет многое. Оперативник может делать такие вещи, которые по настоящему способен оценить только его непосредственный начальник, если, конечно, он не глуп. Другим со стороны не редко бывает трудно понять, делается ли вся в рамках закона или и корыстных интересах. Но по-другому и быть не может.
Это, не говоря уже о том, что Уголовный кодекс предусматривает: «Не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в состоянии крайней необходимости, то есть для устранения опасности, непосредственно угрожающей личности и правам данного лица или иных лиц, охраняемых законом интересам общества или государства, если эта опасность не могла быть устранена иными средствами и при этом не было допущено превышение пределов крайней необходимости».
Это, не говоря уже о том, что бывают такие страшные преступления, что подавляющее большинство граждан, готово согласиться на любые средства, чтобы найти и наказать преступника.
9.1.12. После убийства Владислава Листьева Ельцин в «Останкино» обмолвился о «передовом опыте» борьбы с организованной преступностью в Узбекистане с помощью показательных расстрелов бандитов без «формальностей».
С показательными расстрелами не получилось. Впрочем, не получилось и с показательными процессами коррупционеров.
«Хотя о продажности министров Ельцина было всем известно, попыток вывести их на чистую воду почти не предпринималось. Даже когда сведения об их взятках и казнокрадстве просачивались на страницы газет, до суда дело не доходило — «засветившихся» просто снимали с работы и позволяли тихо наслаждаться неправедно нажитым». [597]
