Каждый грех — это уступка первородному искушению стать подобным Богу. Это бунт против «божественности» Бога, гордое человеческое нежелание самому оставаться лишь человеком и позволить Богу быть Богом. Как сказал об этом Эмиль Бруннер: «Человек хочет оказаться на одном уровне с Богом и тем самым перестать от Него зависеть… Грех — это желание человека стать автономным; поэтому, в своем крайнем выражении, это не что иное, как отрицание Бога , и обожествление самого себя; этим человек избавляется от Господа Бога и провозглашает себя самого верховной властью»[145]. А тщеславие — это грех, больше всего походящий на идолопоклонство, потому что оно, в сущности, отнимает у Бога славу, принадлежащую Ему одному как Творцу и Судие.

Фарисейство внутри нас уступит место христианству только тогда, когда мы смиримся и признаем, что Бог есть Бог — наш Творец и Судия, наше Начало, из которого все мы исходим, и наш Конец, к Которому все мы придем. И тогда мы уже не будем, подобно фарисеям, жить в горизонтальном измерении (ища славы человеческой и воздавая славу «человекам»), но станем жить в измерении вертикальном (признавая, что лишь Бог вправе давать и принимать славу). Мы возлюбим славу Божию более, нежели славу человеческую. Избавившись от бремени и оков себялюбия, мы воистину познаем небесную жизнь на земле, ибо в центре нашей жизни будет вечный престол Божий.

Джордж Ингл, уайлесденский епископ, однажды написал о «печальном положении разделенной Церкви», а также о еще более печальном зрелище «разделения… внутри одной поместной церкви». Дальше он добавил: «Преданность Церкви или даже какой–нибудь отдельной группировке внутри нее зачастую становится для нас важнее преданности Христу»[146].

Если бы я думал, что быть евангельским христианином — значит хранить верность «своей» группировке более, нежели Христу, я бы тут же перестал называть себя евангельским христианином. Мне противна уже сама мысль о том, чтобы подчинить Христа какой–либо группировке. Искреннее убеждение евангельского христианина заключается в том, что именно преданность Христу и побуждает его придерживаться евангельских взглядов[147].

В любом случае, именно этой теме и посвящена моя книга. Мы рассмотрели самые главные разногласия Христа с фарисеями и саддукеями и те истины, которые Он в этих спорах отстаивал. Он объяснял заблуждения саддукеев тем, что они не знали силы Божьей. В отличие от фарисеев, Он утверждал, что источником авторитета для нас должно быть только Божье Слово, без человеческих преданий, а принять нас в Свое присутствие Бог может только по Своей милости, без каких–либо заслуг с нашей стороны. Он учил, что нравственность и поклонение, угодные Богу, должны исходить из сердца, быть внутренними, а не только внешними. Он подчеркивал, что наш христианский долг — быть в мире, а не устраняться от него, что самым главным нашим жизненным стремлением должны быть поиски не собственной славы, но славы Божьей.

Все это становится очевидным из разногласий Иисуса с религиозными вождями того времени. И каждое из этих разногласий продолжается и по сей день. Ни один из споров до сих пор не прекратился. И перед нами стоит один–единственный вопрос: на чьей стороне окажемся мы? На стороне Христа или Его оппонентов? Каково наше христианство на самом деле? Является ли оно воистину христианским или оказывается только современным вариантом фарисейства или саддукейства?

В связи с этим мне самому во многом помогли некоторые из слов, произнесенных Иисусом во время последней Вечери, как раз после того, как Он омыл ноги Своим ученикам. Возвратившись на Свое место, Он сказал им: «Вы называете Меня Учителем и Господом, и правильно говорите, ибо Я точно то. Итак, если Я, Господь и Учитель, умыл ноги вам, то и вы должны умывать ноги друг другу» (Ин. 13:13,14).

Слова «Учитель» и «Господь» были вежливыми формами обращения в разговоре с раввинами. И апостолы употребляли их, обращаясь к Иисусу Но теперь Он говорит, что по отношению к Нему это были не просто вежливые, почтительные слова: они выражали фундаментальную реальность. В Современном переводе Священных Писаний они переданы так: «Вы называете Меня Господь и Учитель, и вы правы, ибо так оно и есть». Он убеждал их, что действительно является именно тем, кем они почтительно Его титуловали.

Эти стихи раскрывают нам нечто чрезвычайно важное как о Христе, так и о христианах.

Что касается Христа, то здесь мы видим, что Он осознавал Себя Богом. Будучи простым галилейским крестьянином, плотником по профессии и проповедником по призванию, Он называл Себя Учителем и Господином всех людей. Он утверждал, что обладает над ними властью и имеет право говорить им, что они должны делать и во что верить. Этим самым Он явно (хотя и не напрямую) объявляет Себя Богом, ибо ни один обычный человек не может властвовать над умами и волей других людей. Чтобы исключить любые сомнения в истинности его слов, надо подчеркнуть, что, заявляя подобные вещи, Он не проявил ни малейшего признака слабоумия. Напротив, только что встав от ужина, Он перепоясался полотенцем, влил воду в умывальницу, опустился на колени и омыл ноги ученикам (ст. 4, 5). Тот, Кто назвал Себя их Учителем и Господом, смирился и стал им слугой! И именно в этом парадоксальном сочетании господства и служения, власти и смирения, высоких притязаний и кроткого поведения и заключается самое непререкаемое свидетельство того, что (по словам Иоанна в этом отрывке) «Он от Бога исшел и к Богу отходит» (ст. 3).

Во–вторых, те же самые стихи раскрывают нам, каким должно быть правильное отношение христиан к Христу. Они идут к Нему не только как грешники к Спасителю, но и как ученики к Учителю и как слуги к Господину — все это неразрывно связано. Он есть «наш Господь и Спаситель Иисус Христос»[148]. Так что же это значит, когда человек признает Иисуса Учителем и Господом?

Конечно же, все согласны с тем, что Иисус из Назарета был великим Учителем, а многие даже готовы вслед за Никодимом пойти еще на шаг дальше и назвать Его «Учителем, пришедшим от Бога» (Ин. 3:2). Далее, нам ясно, что одной из самых поразительных особенностей Его учения было то, с какой властью Он говорил. Он не спотыкался, не мямлил и не сомневался. Кроме того, Он никогда не говорил предположительно, неуверенно или как будто извиняясь. Нет, Иисус знал, что хотел сказать, и говорил спокойно, просто, непреложно. Именно это производило на людей такое сильное впечатление. Согласно Евангелиям, слушая Его, они «дивились учению Его, ибо слово Его было со властью» (Лк. 4:32; ср.: Мф. 7:28,29; 13:53,54; Мк. 1:22).

Из всего этого можно сделать лишь один логический вывод. Если Иисус, учивший вот так, со властью, действительно был Сыном Божьим, обретшим плоть, то мы должны преклониться пред Его властью и принять Его учение. Мы должны подчинить свои мнения Его взглядам, свое мировоззрение сделать таким, как у Него. Сюда входят и все Его учения. Некоторые из них мы уже рассмотрели в этой книге. Так, например, Он считал Бога Всевышним, Духовным, Могущественным Существом, Творцом, Правителем, Отцом и Царем, а человека — творением, созданным в образе Божьем, но теперь грешным, чье сердце настолько испорчено, что именно из него исходят все его злые помыслы, слова и поступки. Далее, как мы уже знаем, Христос учил, что Писание — это запечатленное Божье Слово, данное нам свыше, являющееся для нас наивысшим авторитетом и более чем достаточное для спасения; и предназначено оно, главным образом, для того, чтобы направить грешника к своему Спасителю, чтобы там и обрести жизнь. Еще Христос учил (хотя мы об этом и не говорили в данной книге) о Божьем суде, похожем на процесс просеивания пшеницы, который начинается уже в этой жизни и заканчивается со смертью. Он подтвердил, что, в конечном итоге, для людей существует только две страшные, вечные альтернативы — ад и рай, — и добавил, что судьбу человека, какой бы она ни была, изменить будет уже невозможно, ибо между адом и раем пролегает огромная пропасть.