Одно слово, и Октавия его навсегда. Его друг, его жена, его дорогая Ви.

Уязвимое место, которым воспользуется Харкер. Отчетливая цель для всех, кто попытается уничтожить Норта.

Леди. Слишком хорошая. И которая заслуживает лучшей доли, чем ему по силам дать.

Но он мог дать ей свою любовь. Он мог вручить Октавии свое сердце. Это в его силах.

С трудом проглотив комок в пересохшем горле, Норт заглянул ей в глаза. Сердце разрывалось, как будто большая рука выдавливала из него остатки жизни. В горле саднило. Глаза жгло от слез, которые он не собирался скрывать. Только не от нее.

– Выходи за Спинтона, – хрипло выдавил он. – Выходи за человека, который сможет обеспечить тебя веем, чего ты заслуживаешь, и больше ни о чем не думай. Спин-тон – прекрасный человек. Джентльмен в полном смысле этого слова. И ради Бога, прекрати вот так смотреть на меня.

– Норри, пожалуйста…

Октавия его погубит. Совсем не ко времени на глазах выступили слезы.

– Выходи замуж за человека своего круга, Ви. За человека, у которого есть шанс дожить до старости. За того, кто обеспечит твоих детей лучше, чем я. Сделай это ради меня.

У нее были такие же мокрые глаза, как и у него.

– Ты уже говорил это, Норри.

Он рассмеялся бы, если бы ему не было так больно.

– А теперь умоляю…

У нее по щекам потекли слезы.

– Ты никогда ни о чем не умоляешь.

Неправда! Он так часто умолял ее.

– Выходи замуж за Спинтона, – приказал он с решительностью, на какую был способен, а сам направился к дверям.

– А что потом?

Господи, уйдет он отсюда или нет? На пороге Норт остановился и повернулся к Октавии. Если он сейчас не вырвется отсюда, то разревется как идиот.

– А потом никогда не приближайся ко мне даже на пушечный выстрел.

– Спасибо, что нашли время встретиться со мной. Закутанная в черную накидку, Октавия сняла шляпу с вуалью и ступила в убогую, но, к ее удивлению, очень чистенькую комнату.

В приветствии Харкера было и удивление, и любопытство. Он растянулся на синем плюшевом диване, как отдыхающий лев.

– Вы заинтриговали меня, леди Октавия. Как вам удалось сделать то, что не удается вашему любовнику?

Стиснув в руках шляпу, Октавия изобразила удивление на своем бесстрастном лице.

– Имеете в виду, как я вас нашла? Харкер кивнул:

– Он пытается меня найти уже бог знает сколько. Ваша удачливость подозрительна.

Октавия безразлично пожала плечами:

– Норт рано или поздно разыщет вас, мистер Харкер. Если уже не разыскал. – Само имя Норта отозвалось в ней свежей и острой болью. Он не наговорил бы вчера всего того, если бы не любил Октавию. Нужно было всего лишь устранить причину, почему он не хочет это признать.

Лениво поднявшись, Харкер ощерился в усмешке.

– Мы с вами все прекрасно понимаем. Если бы Шеффилд знал, где я, он бы уже был здесь. Он не позволил бы мне заигрывать со своей женщиной.

Харкер прищурился. До него наконец дошло.

– Он не посылал вас сюда, чтобы обдурить меня. Ему неизвестно, что вы здесь.

Слова прозвучали зловеще. У Октавии затряслись бы колени от ужаса, если бы не одна весьма простая причина.

– Его люди шли за мной по пятам. – По крайней мере она надеялась на это. Нужно быть полной идиоткой, чтобы припереться к Харкеру самой по себе, но ведь она не настолько лишилась разума.

Харкера, казалось, мало беспокоила неотвратимость наказания.

– Может, выпьете чего-нибудь? Выпить? Надо же какой воспитанный!

– Нет, спасибо.

– Тогда, может, сразу перейдем к делу? Чему обязан таким светским визитом?

Отлично, если он хочет перейти к делу, Октавия перейдет.

– Я хочу, чтобы вы уехали из Лондона.

Его реакция была ожидаемой. Он расхохотался.

– Нет.

Разумеется, он не согласится.

Покрутив шляпу, Октавия встала, подошла к каминной полке и стала разглядывать фарфоровых овечек, стоявших там.

– Тогда уйдите прочь с дороги Норта. – Октавия постаралась, чтобы ее слова прозвучали как предложение, а не как приказ.

– У меня есть идея. – Харкер неслышно подошел к ней. – Передайте своему любовнику, чтобы он не путался у меня под ногами.

Октавия не торопясь обернулась. Ей нужно было показать, что она услышала, как он приближается, и ничуть не испугалась. Люди типа Харкера похожи на собак. Они чувствуют запах страха и знают, как использовать страх к своей выгоде.

– Мы с вами прекрасно понимаем, что он на это не пойдет.

Харкер скрестил руки на широкой груди.

– Тогда этот разговор ни к чему.

– У вас есть содержанка, мистер Харкер?

Он на секунду замер и осторожно посмотрел на Октавию.

– Вы же знаете, что есть.

Было приятно осознавать, что до этого человека дошло, что она не какая-нибудь взбалмошная пустышка.

– Касси Крокер – очаровательная девушка и по-настоящему прекрасная актриса.

Нет, он не считал Октавию взбалмошной пустышкой. Уже не считал. Можно дать голову на отсечение, что теперь он смотрел на нее не просто как на женщину Норта.

– Уверен, что она не настолько глупа, чтобы направить вас прямиком ко мне.

Октавия покачала головой:

– Нет, это другая девушка из театра, которая знает одного из ваших людей. Она и дала мне адрес. Мы знакомы с Касси с детских лет. Вы слышали об этом?

Хмурое лицо подсказало Октавии, что он ничего не знал.

– Театр сам по себе очень похож на банду, мистер Харкер. Все тесно связаны друг с другом, всё друг о друге знают. И больше преданы друг другу, чем посторонним. – Она специально сказала так – пусть немного подергается.

Харкер издевательски фыркнул:

– Актрисы мало чем отличаются от проституток.

Либо он пытался задеть ее, либо и в самом деле так считал.

– Все-таки проститутки стоят выше воров и убийц. Харкер скривился.

– Полагаете, что какая-нибудь кошелка, которая торгует собой, ценится выше человека, который берет что хочет?

– Можете хапать сколько угодно, мистер Харкер, но мне известно, что Касси заставляет вас платить за все.

Он побагровел.

– А как вам платит Шеффилд?

К тому, что он назвал ее проституткой, можно было бы отнестись как к оскорблению. Если бы только в его словах была хоть доля правды. А вот если ему хочется устроить перебранку, тогда он не на ту напал.

– Я отдаюсь Норту бесплатно. – Октавия, словно размышляя, покивала головой. – Как вы думаете, Касси отдается кому-нибудь просто так?

Это был сильный удар. Взгляд стал тяжелым, как гранит. Харкер стиснул зубы, заиграл желваками. Как и большинству мужчин, ему не могла понравиться мысль, что кто-то может получить то, что принадлежало только ему.

– Касси делает то, что я прикажу. – Но за этой его бравадой послышался отзвук сомнения. – Она знает, в чем ее выгода.

Октавия и не собиралась спорить.

Касси достаточно умна, чтобы быть осторожной с таким человеком. Только вот боится ли она его? Нет, наверно. Как пить дать у нее собрано достаточно сведений о делишках Харкера, и она отлично знает, как уберечь себя от него.

Харкер вдруг улыбнулся:

– Значит, вы не настолько леди, как мне показалось. – Он произнес это как комплимент.

Безразлично глянув на него, Октавия склонила голову.

– У меня найдется чем удивить вас, мистер Харкер.

– Вообще-то я терпеть не могу болтливых женщин. Но вы, миледи, действуете язычком, как хлыстом. Пробирает до костей.

Несмотря на свое явное физическое превосходство, он относился к Октавии как к существу высшего порядка. В нем, годами жившем по своим собственным правилам, все равно осталось впитанное с молоком матери почтение к социальной иерархии, которая пронизывает все английское общество.

– Вы еще удивитесь, – холодно парировала Октавия. – Ничего другого вам не останется. – Развернувшись на каблуках, она направилась к выходу. – Если вы не согласны уехать из Лондона, тогда нам не о чем говорить, мистер Харкер.

– Я вам вот что скажу.