Она подняла голову, посмотрев ему прямо в глаза, и чуть приоткрыла рот, словно собиралась что-то добавить. Но передумала, развернулась и быстро вышла из комнаты.

Дверь за ней бесшумно закрылась. Мизраэль бессильно рухнул на кровать.

Двойное дно. Вот угораздило.

Скверно.

Она очень сильная.

Может быть, она — н'Ундарун?

Нет, совершенно невозможно! Н'Ундарун — Пустая, а Летия не может быть Пустой. А её имя, её Первое имя означает силу доверия…

И… она слишком светлая…

Он нахмурился.

Неоспорим только один факт: она чрезвычайно сильная. Намного сильнее, чем он думал. Вероятно, сильнее его.

Нужно найти её.

— Почему Вы меня избегаете? — спросил Мизраэль.

— Простите, — Летия не смотрела ему в глаза, — я вынуждена оставить Вас…

Она отвернулась и быстро зашагала прочь.

— Н'Ундарун! — имя прозвучало, как удар хлыста.

Летия резко остановилась.

— Мне нужно поговорить с Вами… Летия, — тихо, но отчётливо произнёс Мизраэль.

Девушка вздрогнула. Медленно повернувшись, она внимательно посмотрела ему в глаза.

— Не здесь, — так же тихо ответила она.

Они оказались в саду, около мраморной скамьи у белого фонтана.

Летия села, сохраняя молчание и не отрывая глаз от Мизраэля.

— Вы избегаете меня, — повторил юноша.

Она легко вздохнула и отвернулась, не отвечая.

Вокруг было тихо; ни один лист не дрожал под дыханием ветра. Только журчание фонтана тонким кружевом звуков наполняло окружающий сад.

Летия опустила кончики пальцев в холодную воду. Её тёмные локоны струились по обнажённым плечам, а кожа будто светилась в темноте.

Она была очаровательна. Такая светлая, мягкая, нежная, доверчивая… Сила доверия… её сила…

Мизраэль тряхнул головой, словно пытаясь отогнать свои мысли. Он сделал несколько шагов и присел рядом с ней.

— Летия! — позвал он.

Девушка чуть повернула голову; её тёмные глаза были полны печальной покорности.

— Летия, Вы — не она, — он взял её руку.

Её кожа была холодной. При его прикосновении она вздрогнула, но не повернулась к нему.

— Летия, расскажите мне всё, — мягко попросил он.

Она тяжело вздохнула, будто решаясь на что-то.

— Ну что ж, — она криво усмехнулась, — я расскажу Вам свою сказку… С детства я не была сильным магом. Однако иногда, после очень сильных потрясений, у меня случались… приступы, во время которых моя сила многократно увеличивалась. Первым таким событием стала для меня смерть матери. Её убили — банально, бессмысленно и жестоко, потому что она была втянута в какие-то интриги. Её убили, потому что она выполняла своё предназначение. И не смогла себя защитить. Наёмные убийцы… Я… была не в себе и… нет!

Она неожиданно резко поднялась со скамьи и, сверкая глазами, повернулась к Мизраэлю. Ей вдруг захотелось рассказать ему всё — все свои сомнения, страхи, переживания. Рассказать ему всю правду.

— Нет, сколько меня ни пытались убедить в обратном, но я знаю, что была в себе, — яростно продолжила она. — Я была в себе настолько, что помню каждую минуту. Моя сила, впервые вспыхнувшая тогда огромной мощью… просто смела все преграды на своём пути. Я нашла дом, где скрывались убийцы моей матери, и разрушила его. Их похоронило под завалами. Я тоже была внутри. Меня даже не зацепило, — она смотрела ему в глаза пронизывающим взглядом. — Мне было три года.

Он вздрогнул. Три? Она сказала три?

— После этого вспышки продолжались — редко, но они неизменно повторялись. После них меня мучили странные сны… предчувствия… Мои близкие отдалились от меня… Я начала понимать устройство этого мира — и ненавидеть его. Я даже пыталась найти способ изменить его. Мои родные боялись меня, потому что не могли меня понять. Они следуют своему предназначению. А я… я другая. Мои вспышки необъяснимы и…

Она оборвала себя на полуслове и медленно сделала несколько шагов в сторону от скамьи.

Поднялся лёгкий ветерок.

— Я не знаю, кто я. Единственное, что мне известно — во время этих вспышек я становлюсь чрезвычайно сильной, — её глаза загорелись, в них полыхнуло яростное пламя; складывалось впечатление, что она светится изнутри, подавляя этим светом окружающую её тьму. — И меня охватывает такое волнение… трепет… восторг… В это время я понимаю, что всё в моих силах, и никто не может меня остановить. Я ощущаю власть над всем живущим, я знаю, что могу изменить установленный порядок…

Она внезапно замолчала и поникла.

Повисла долгая пауза. Было слышно шелест ветра в листьях плюща.

Мизраэль подошёл к ней.

— Летия, Вы не можете быть ею, — успокаивающе сказал он. — Н'Ундарун — Пустая. Вы не можете быть Пустой.

Она послушно кивнула.

Да, она не может быть Пустой. У неё в роду никогда не было Пустых. Ведь не зря же он просмотрел всю её родословную…

— Но я боюсь, — прошептала она. — Что, если мы ошибаемся?

— Нет, это невозможно, — уверенно произнёс юноша. — Ведь Летия — Ваше Первое имя, не так ли?

— Да, — Летия кивнула.

— И Вам не давали другого?

Она покачала головой, начиная понимать, куда он клонит.

— Маг черпает свою силу из Первого имени, — пробормотала она и улыбнулась.

Он взял её за руки и заглянул в глаза.

— Простите меня, Летия, — тихо попросил он. — Простите меня, пожалуйста, за то, что я напугал Вас. Я не пытался оттолкнуть Вас от себя. Я испугался… я испугался, что слишком сильно привязался к Вам, так и не узнав Вас, Вашей тайны… Вы простите меня?

В её глазах отражался мягкий свет звёзд. Нежная кожа матово отражала молочно-белое сияние луны. Губы были слегка приоткрыты.

Он не смог сдержать восхищённого вздоха. Такая светлая, мягкая, нежная…

Он очень медленно притянул её к себе. Она дрожала.

Успокоить, защитить, оградить от всего…

Ему хотелось вновь ощутить её поцелуй. Его губы помнили прикосновение её уст, и это воспоминание волновало кровь.

Он держал её в объятиях, и страх отступал, оставляя только смятение. Он мог защитить её от всего мира; одно его прикосновение заставляло её думать только о нём. На его лице лежала тень, и только глаза сияли загадочным блеском.

Долгий, нежный, чувственный поцелуй горячим потоком ощущений захватил обоих.

У неё закружилась голова, подкосились ноги, и он легко подхватил её на руки. На его лицо упал отблеск ночного светила.

Тонкий свежий шрам виднелся на его скуле. Она провела пальцем по его щеке; он ласково улыбнулся.

— Я бы истёк кровью, если бы не Вы, — прошептал он ей на ухо.

Она обвила его шею руками.

Белая скамья была холодной, и она теснее прижалась к нему.

Он обвёл рукой вокруг, вызывая к жизни магическую формулу. Стало теплее. Лёгкий ветерок нежно потрепал её по щеке.

Она благодарно коснулась его руки.

— А как же н'Ундарун?

— Я не верю в пророчество, Летия, — серьёзно произнёс Мизраэль. — Завтра я попытаюсь найти хоть что-то о нём.

Она кивнула и легко коснулась его пальцев.

— Можно? — тихо спросила она.

Вместо ответа он слегка улыбнулся и раскрыл ладонь. Она накрыла её своей.

Девушка погрузилась в мягкий солнечный свет — казалось, его можно было потрогать, подержать в руках, собрать в ладони, как воду, и напиться им… Она протянула руку, и в её пальцах оказалась золотая чаша, наполненная этим ярким светом. Летия осторожно спрятала чашу в складках платья.

А свет менялся. Теперь это было лунное сияние — дорожка на воде, звонкая и серебристая, бегущая вперёд без остановки, не знающая усталости, далёкая, но осязаемая. Летия схватила тонкую лунную нить и чуть потянула; нить легко поддалась. Вскоре в руках у девушки был уже целый клубок, и она добавила его к чаше, наполненной солнечным светом.

Тем временем свет становился закатно-алым. Красные блики играли на листве, наполняя её всеми оттенками бордового, красного и пунцового… Девушка потянулась — и в её пальцах оказалась маленькая веточка, настолько наполненная красным светом, что, казалось, она излучала его. Летия бережно убрала веточку с листьями к кубку и клубку — и подняла глаза, чтобы осмотреть меняющуюся картину.