Элбрайн тут же покинул Сорный Луг, уводя с собой женщину с детьми. В лесу все было тихо и спокойно, но Элбрайн подозревал, что на самом деле они тут не одни.

— Гоблины, — одними губами произнес он и поднял руку с растопыренными пальцами, показывая, что их пятеро.

Он держал лук наготове, но хотел, по возможности, не убивать никого сейчас, чтобы остальные не всполошились.

Они сидели, тесно прижавшись друг к другу, и ждали; женщина делала все возможное, чтобы младший ребенок не расплакался.

Гоблины прошли совсем рядом, так близко, что люди слышали их визгливые голоса и треск веток под ногами.

Элбрайн успокаивал двух старших ребятишек, мягко похлопывая их по спинам и показывая, что он вооружен и сумеет защитить их в случае чего.

Шаги прогрохотали по мерзлой земле едва ли не в трех футах от припавших к земле людей. Элбрайн затаил дыхание, сжимая ручку топора и обдумывая, как лучше действовать, если гоблины и впрямь заметят их.

Однако все обошлось. Гоблины даже не догадывались, что неведение спасло им жизнь; но гораздо важнее было то, что оно не погубило весь план Элбрайна.

Ночная тьма отступила, сменившись тускло-серым рассветом. В воздухе медленно кружились снежинки. Элбрайн и кентавр притаились на одном из холмов к югу от Сорного Луга.

— Ты оставил ее там, — неожиданно сказал кентавр. Элбрайн удивленно посмотрел на него. — Девушку. Твою любовницу.

— Она больше, чем любовница.

— Ты оставил ее там, — повторил кентавр, — и десять тысяч монстров вот-вот набросятся на нее. — Элбрайн по-прежнему с любопытством смотрел на него, не понимая, хвалит его Смотритель или осуждает. — Ты оставил любимую женщину там, где ей могут причинить зло.

Эти слова заставили Элбрайна взглянуть на все происходящее с такой точки зрения, которая прежде ему и в голову не приходила.

— Пони сама так решила. Это ее долг…

— Она может погибнуть сегодня.

— Тебе что, доставляет удовольствие терзать меня?

— Терзать? — кентавр рассмеялся. — Я восхищаюсь тобой, мой мальчик! Ты любишь эту девушку, но оставил ее в деревне, которая вот-вот будет захвачена врагами!

— Я верю в нее.

— Наверно, — кентавр положил руку на плечо Элбрайна и устремил на него восхищенный взгляд. — И в этом твоя сила. Большинство людей постарались бы держать девушку при себе, чтобы в случае чего защитить ее, но у тебя хватает ума понять, что Пони может постоять за себя, — он перевел взгляд на Сорный Луг. — Она может погибнуть сегодня.

— И мы тоже, — сказал Элбрайн.

— И десять тысяч гоблинов, — засмеялся кентавр.

Внезапно смех оборвался. Огненная линия прочертила небо, и над Сорным Лугом воспарил шар горящей смолы.

— Катапульта поври, — с кривой улыбкой сказал кентавр.

— Пора, — ответил Элбрайн и бросил последний взгляд на деревню, на горящий внизу маленький костер.

Его разожгла Пони — там, где ей могут причинить зло.

Элбрайн посмотрел на скачущего впереди кентавра. Если бы не этот разговор, он даже не задумался бы об опасности, угрожающей Пони, так велика была его вера в нее. Она выведет людей из Сорного Луга, и, возможно, некоторые из них погибнут. Но только не Пони.

Поначалу слова Смотрителя рассердили Элбрайна, но в них была правда сегодняшнего дня, и постепенно гнев уступил место благодарности. Несмотря на свалившуюся на них беду, он сумел удержать в узде свое желание защитить Пони. Благодаря кентавру он лучше понял, как сильны его любовь и доверие к этой женщине, вернувшейся к нему из далекого прошлого.

— Хо, хо, знай наших! — взревел Эвелин, сжимая в пухлой руке змеевик, подбежал к тому месту, где бушевало пламя, и прыгнул прямо в него.

Огонь лизал его плечи, но он лишь широко улыбался — к изумлению жителей деревни, ставших свидетелями этой сцены.

Монах позволил магии камня глубже завладеть собой, взывая к скрытым в нем силам и расширяя сферу их воздействия настолько, что в конце концов огонь погас.

Эвелин вышел из транса и бросился к другому месту, где тоже начинался пожар.

— Хо, хо, знай наших!

Он растолкал людей, уже подбежавших с полными ведрами воды, и снова воспользовался своим, несравненно более эффективным, методом тушения пожара.

Огненные шары и булыжники, однако, продолжали падать, и, несмотря на все усилия Эвелина, пылал уже не один дом. Очередной шар угодил в стену, огненные брызги упали на двух стоящих рядом людей. Подбежала Пони, накинула на одного из них одеяло, а Эвелин, используя все тот же змеевик, занялся другим.

— Серый камень! — закричала Пони, показывая на лежащего на земле сильно обгоревшего человека.

Она имела в виду гематит. Эвелин подошел к несчастному и облегчил его страдания. Тем не менее на лице монаха появилось угрюмое выражение. Он начинал понимать, что не в силах справиться с таким мощным огненным валом, а ведь это было еще не самое худшее.

Пони побежала по деревне, ругая обезумевших жителей за то, что они упорствуют в своем желании остаться здесь, и напоминая, что очень скоро для всех желающих уйти дорога будет открыта. Сейчас, когда на деревню обрушился град огненных шаров и булыжников, многие люди уже далеко не так скептически относились к предложению Эл-брайна. И все же некоторые из упрямства и гордости по-прежнему отказывались признавать, что это не обычный набег.

— Мы отобьемся, — заявил ей один, — и загоним их в лес, откуда им вовек не выбраться! — Пони покачала головой, но спорить не стала: рядом с этим человеком плечом к плечу стояли пятеро его товарищей, явно придерживающихся тех же взглядов, и все они с презрением смотрели на нее. — Подумаешь, гоблины! — и он плюнул ей под ноги.

Остальные, судя по их ворчанию, были согласны с ним. Однако внезапно все они испуганно смолкли. Проследив за их взглядами, Пони увидела на поле, отделяющем деревню от леса, двух горных великанов, мерно вышагивающих в сторону деревни.

— Чертовски большие гоблины! — с иронией ответила Пони, бросив взгляд на «оружие», которое собирались пустить в ход упрямцы.

В основном это были лопаты и вилы, только один мужчина имел при себе старый ржавый меч. Свой меч Пони отдала женщине, которую увел Элбрайн, и теперь у нее остались лишь дубинка и маленький топорик. Как, спрашивается, с таким «оружием» можно остановить великанов?

— Приходите к восточной стене, — вот все, что она сказала, и ушла.

Эвелин был уже на месте сбора. Подходя, Пони заметила над воротами слабое голубоватое свечение и с любопытством посмотрела на монаха.

— Не знаю, насколько прочный барьер можно создать с помощью змеевика и как долго я смогу удерживать его, — сказал он. — Но пока через эти ворота никто не прорвется.

Пони положила руку ему на плечо и лишний раз порадовалась тому, что Эвелин с ними.

Внезапно с северной стороны деревни послышался крик; атака началась.

Элбрайну приходилось бежать во всю прыть, чтобы не отстать от кентавра. Дар растворился в лесу, слился с тенями, то и дело набегавшими, когда по небу скользили серые облака.

— Не могу я медленнее! — закричал Смотритель и заворчал, когда Элбрайн схватил его за хвост.

Наконец они добрались до лагеря, где ждали Паулсон, Крис и Бурундук.

— Они идут по долине, — сказал Паулсон. — Вытянулись длинной цепочкой. В основном гоблины.

— А поври на холмах, — вставил Крис.

— Ловушки расставлены? — спросил Элбрайн.

Все трое согласно закивали.

Элбрайн закрыл глаза, мысленно воззвал к Дару и отчетливо услышал его ответ. Удовлетворенный, он снова посмотрел на своих соратников. Пусть жеребец отдохнет, его помощь понадобится позднее.

— Значит, так. Прореживаем цепочку гоблинов и как можем досаждаем остальным монстрам.

На этом они разошлись; трапперы отправились на северный холм, а Элбрайн с кентавром — на южный.

Пони проворно забралась на крышу и припала к ней, рухнув на живот. Вокруг нее летали копья — это орда монстров пыталась взять штурмом северные ворота. Приподняв голову, Пони взглянула туда, где стояли упрямые спорщики, и увидела, что из пяти живы только трое, и те улепетывают со всех ног.