— Ну и что? Они слабы и тупы, мне нравиться смотреть на их безмозглую возню.

Стас с таким наслаждением говорил это, Генри даже передёрнуло.

— Как ты можешь так говорить о своих товарищах?

— Какие они мне товарищи? Ты в своём уме?! Мне надоело с тобой разговаривать об этих пустяках. Но предупреждаю тебя, не вставай на моём пути, я буду делать всё, что хочу, — Стас встал и хотел уйти.

— Нет, подожди, я не позволю тебе сеять смуту среди ребят, и буду бороться с тобой.

— Ой, уморил, насмешил ты меня, — Стас расхохотался, согнулся в поясе, держась за живот, еле-еле успокоившись, распрямился, вытер проступившие от смеха слёзы, — Я прямо дружу весь, как мне страшно! Да кто ты такой? Что за спаситель нашёлся! Ты такой же мелкий червяк, как и твои друзья. А я таких давлю, вот так, смотри.

Стас, увидев, что по травинке ползёт жучок, щелчком пальцев сбил его на землю, наступил и провернул носком сапога из стороны в сторону. Посмотрел в глаза Генри, усмехнулся и тихо сказал:

— Даже мокрого пятна не осталось, — и снова расхохотался, запрокинув голову.

Не сдержался Генри, размахнулся и ударил Стаса в его смеющееся, довольное лицо. От неожиданности, Стас упал на спину, а Генри прыгнул на него, ударил ещё два раза по лицу. С ужасом поймал себя на мысли, что руки сами потянулись к горлу Стаса. Посмотрел в глаза своего врага и отшатнулся. Глаза Стаса стали огненно-красными, без белков и зрачков. Всего одно мгновение, и они снова приняли прежний вид. Генри вскочил, а Стас не торопился подниматься. Он просто повернулся на бок, подпёр щёку рукой и посмотрел на Генри долгим взглядом.

— Ну, вот видишь, и ты не смог устоять, разозлился и от бессилия был готов задушить меня. Ты такая же безмозглая особь, как все.

Щёки Генри вспыхнули от ярости на самого себя, за свою несдержанность, он бросился бежать прочь. Его подгонял в спину злобный и торжествующий смех Стаса.

В смитении бежал Генри, не разбирая дороги. «Что произошло? Что случилось со мной? Ведь я всегда был против насилия! Я не имею права так распускать себя!». До самого вечера, Генри бродил вокруг училища. «Как мне не хватает сейчас дяди Юлиана, его разговоров и рассуждений. Он бы наверняка помог мне разобраться во всём этом» думал мальчик. Он еле-еле успел на вечернюю проверку, чуть не получил в первый же день замечание от дежурного офицера. Встав в строй, он оказался рядом со Стасом. Они смерили друг друга взглядами, Стас подмигнул ему и ехидно улыбнулся.

— Где ты был? Я везде тебя искал! Что произошло? Ты какой-то странный, — догнал его Влад и заглянул ему в глаза.

— Мне нужно было побыть одному, всё обдумать и решить для себя, — Генри посмотрел на друга, — давай оставим наш разговор до завтра. Я предчувствую, что ночью на многое получу ответы.

И действительно, он не ошибся, ему приснился Юлиан. Они шли по лесу, среди высоких, густых сосен. Высоко, сквозь кроны деревьев было видно ярко голубое небо. Солнечные лучи, как золотые нити, прошивали стену леса, под их ногами хрустела старая хвоя.

— Ну что же, мой юный друг, предугадываю ваше сметение. Но вы совершенно напрасно расстроились из-за своей вспышки гнева. Это абсолютно нормальная первобытная реакция на встречу с, существующей параллельно, силой. Но вы не правы в своих рассуждениях о том, что её надо искоренять и уничтожать. Не будь её, этой параллели, в мире всё перевернётся. Ну, подумайте сами, чтобы мы сравнивали? Добро и зло это упрощённые определения, всё гораздо глубже. С сотворения мира эти понятия идут рядом, даже можно сказать, вытекают одно из другого. Человек, по своей природе, двойственен. В нём одинаково крепко уживаются и добродетель и порок. В ваших силах помочь людям взрастить цветы добра в их душах. Но помните, что параллельная сила не менее могущественна. Построенные ей баррикады так просто, одним ударом не разрушишь. В нашем мозге заложен колоссальный потенциал. Миллиарды, невидимых глазу, частиц, составляющих наше серое вещество, это мегатонны информации из того океана, который мы с вами имели честь видеть. Так что, юноша, только думать, думать и думать, анализировать, сопоставлять и бесконечно любить свой разум, петь ему хвалебные песни за его силу, и он ответит вам на все вопросы.

Генри проснулся успокоенным. Теперь он чётко знал, что ему делать и как поступать. Лобовая атака в битве с этой силой не даст никаких результатов. Он должен научиться находить такие слова и примеры, которые помогут людям разобраться, что стоит за тем или иным поступком. Какие могут быть последствия у необдуманных действий. Если ты прав, ещё не значит, что ты выиграешь. Некоторых людей неудачи только подстёгивают на дальнейшую борьбу, внутри ещё больше закаляется стержень собстенного «Я» и в правильности выбранной миссии. Если до конца своих дней ты сможешь нести тяжёлую ношу правды о свете, знай, ты не проиграл ни одного сражения, чтобы ни говорили твои противники. ОН оценит твои усилия.

Стас, поддерживаемый Людвигом, чувствовал себя абсолютно неуязвимым. Посеянные им среди кадетов семена грехов гордыни и зависти, уже давали всходы. В младших классах училища царили междоусобица и постоянные драки. Офицерский состав был в полном недоумении, не находя причин столь внезапных изменений. Меж тем, противостояние Генри и Стаса набирало обороты. Но как тяжело было Генри! Очень трудно бороться с человеческими пороками, когда они берут верх над разумом людей. Везде, на занятиях в классах, в спальной комнате, в свободное от учёбы время, Генри говорил и говорил со своими сокурсниками. Откуда находились слова, он сам не понимал. Долгими вечерами, после отбоя, он, как опытный оратор, читал лекции своим товарищам, подкрепляя их примерами из Библии, истории и философии и сам поражался тому, откуда он может знать и помнить такой объём знаний. Как будто сами собой, открылись тайные кладовые, скрывающие до поры словарный, а главное, тематически подобранный запас примеров из истории человечества. Его речи лились в души и умы мальчишек, как чистые воды горной реки впадают в океан. И этот поток чистой энергии потушил, в конце концов, пламя низменных страстей, полыхавшее в душах ребят. В училище воцарился мир и взаимопонимание. Не стало ссор и драк, дух здорового соперничества в учёбе повысил успеваемость, а, следовательно, и престиж этого кадетского корпуса. Генри торжествовал победу.

Как ни старался Стас вернуть свои позиции, всё было безрезультатно. Всё больше отчаянных ноток в голосе своего помощника слышал Людвиг. Стас, ползая на коленях, плакал и умолял своего наставника научить, как побороть ненавистные добродетели Генри. «Я убью его, и снова будет всё по-прежнему» яростно кричал Стас. На что Людвиг отвечал ему: «Ты глупец, обагрить свои руки кровью врага, самое простое. Тем самым, ты просто подпишешься в своей несостоятельности. А бороться с ним его же оружием, и овладеть разумом людей, вот что достойно. Телесная оболочка — хрупкий сосуд, разбить его не составляет большого труда, а покорить и впитать в себя энергетическое, духовное начало — высшая победа. Но, к сожалению, я ошибся в тебе, ты слаб и беспомощен. У меня пропала нужда в твоих услугах, так что прощай». Людвиг ушёл, оставив своего бывшего вассала наедине с его мыслями. Сначала животный страх от потери такого всемогущего друга, а потом ярость на всё и не всех, когтями зверя впились в нутро Стаса.

«Я докажу ему, что я самый нужный и верный человек, обставлю всё так, комар носа не подточит. Он сам глупец, ну что такое душа? Никто её не видел и не знает, где она находиться. Только уничтожение, только физическая расправа здесь нужны, и ни как иначе» думал Стас, вбегая в учебный корпус. До самого вечера он строил в своей голове коварные планы, всё обдумал и решил, затаившись на время, дождаться удобного случая, чтобы воплотить их в жизнь. Он глубоко верил в то, что уничтожив Генри, станет единственным сильным и полноправным властелином в училище и победив сейчас, он сможет управлять людьми и дальше. Радужные перспективы всемирного господства, пьянили его, будоража кровь. Но, выстроенный с такой любовь замок будущего могущества, созданный из кирпичиков ненависти и сумасбродства, стал рушиться гораздо быстрее, чем он его строил.