Бек тесно прижималась к Рахили, напрягая зрение и слух, держа палец на кнопке включения. Всё тело у неё ныло, в душе царило смятение. Они с Рахилью вжимались в огромную трухлявую корягу, пока не стали её частью, слившись с красноватой гниющей древесиной. Чуть ниже по склону Лия с Рувимом нашли способ бесследно раствориться в большом кусте ирги.

Над частым подлеском виднелась лишь макушка Иакова, который крадучись двигался в северном направлении, насторожённо прислушиваясь и зорко озираясь по сторонам. Бек понятия не имела, что он слышит, видит или даже чувствует, но знала, что ситуация неким образом изменилась. Иаков явно не собирался прятаться или пускаться в бегство, он что-то замышлял.

Он резко остановился, обратившись в огромный валун среди зарослей.

Мёртвая тишина. Полная неподвижность.

Когда Иаков тихо посопел носом, оглянувшись через плечо, старая коряга и куст ирги снова превратились в тихо крадущихся сасквотчей. Пригибаясь к земле, медленно и бесшумно, группа двинулась на север.

Бек засунула GPS в нагрудный карман рубашки и застегнула клапан. Нужный момент наступит. Должен наступить. Но пока не время.

Синг видела, как точка Макса неуклонно ползёт в северном направлении, но он двигался слишком медленно, чтобы она могла сохранять спокойствие. Сейчас, когда Торн и Кейн спускались с горы вниз, путь к бегству на севере оставался открытым, а за отсутствием сигнала GPS Синг и охотники никогда не узнают, куда взял курс объект преследования.

— Макс? Как дела?

Голос Макса звучал напряжённо от усилий.

— Здесь труднопроходимая местность.

— Позиция Кейна на отметке 024.

— Ноль-два-четыре, понял.

Синг быстро просмотрела позиции других охотников: Рид находился на западе, намереваясь преградить существам путь вниз по склону, коли такое вообще возможно; Пит занимал позицию на юге, предположительно отрезая путь к бегству в южном направлении.

— Сэм…

— Где Сэм?

— Сэм, я не вижу вас на мониторе.

Никакого ответа. Никакого сигнала.

У Кэпа, всё ещё в ужасе таращившегося на выпотрошенные тела нерождённых шимпанзе-мутантов, едва не лопнули нервы, когда дикий вопль призрака взмыл над перегородками подобием демона ада.

Он закрыл дверь холодильной камеры и бессильно привалился спиной к стене, чтобы овладеть собой, сделать несколько глубоких вздохов и удостовериться, что его кишечник не опорожнился непроизвольно прямо здесь, на месте.

Сознавать, что существо находится поблизости, было крайне неприятно. Ещё неприятнее было сознавать, что он должен найти и идентифицировать его, то есть оказаться лицом к лицу со свирепым, кровожадным убийцей. Кэпу оставалось лишь надеяться, что оно находится в клетке, причём достаточно прочной.

Он огляделся вокруг в поисках какого-нибудь предмета, который можно использовать в качестве оружия. Никаких ломов или бейсбольных бит поблизости не наблюдалось. Он пересёк коридор, направляясь к двери, из-за которой предположительно доносился крик.

«Так, теперь осторожнее». Рука у него тряслась, когда он взялся за дверную ручку. Он приоткроет дверь лишь чуть-чуть, посмотрит в щёлку, а потом обдумает свой следующий шаг.

Дверная ручка повернулась.

Дверь немного приоткрылась.

Призрак завопил в ужасе или в гневе (возможно, в ужасе и гневе одновременно) так громко и пронзительно, что Кэп отскочил назад, захлопнув дверь. Вопль продолжался, исполненный угрозы насильственной смерти, леденящий кровь, повергающий в бездонные пучины страха. У Кэпа хватало сил лишь стоять на месте, не терять головы и не пробивать ещё одно окно в стене здания в попытке выбраться отсюда.

Вопль стих, сменившись судорожными всхлипами и жалобным хныканьем. Кэп осознал, что, судя по звуку, существо не двигалось с места. Оно не кинулось на дверь и не погналось за ним. Скорее всего, оно сидит под замком.

Он снова медленно приоткрыл дверь.

Существо снова истошно завопило.

Он открыл дверь достаточно широко, чтобы заглянуть внутрь.

Он увидел ещё один ряд клеток, превосходящих размерами предыдущие, где содержались суррогатные матери.

При виде первого существа Кэпу пришлось проконтролировать реакцию не только своего кишечника, но и желудка. В первой клетке лежала трясущаяся бесформенная туша, почти безволосая, с испещрённой синими прожилками грубой кожей. С одного конца, на месте ног, у неё торчали два обрубка, с другого конца находилась голова без шеи, лишь самую малость повернувшаяся к нему, когда он приблизился. Питательные трубки, введённые в широкий приплюснутый нос, поддерживали еле теплящуюся жизнь. Казалось, существо лишь смутно осознало присутствие Кэпа.

В следующей клетке содержался шимпанзе-великан, выросший до неестественно огромных размеров и жестоко за них расплачивающийся. Если бы он выпрямился, его рост составил бы футов восемь, но бедное животное, сгорбленное и скрюченное, как старый подагрик, сидело в углу, с безобразно распухшими коленями, с шишковатыми корявыми пальцами. Оно попыталось дотянуться до Кэпа, но его рука, похожая на искривлённый сук мёртвого дерева, едва шевелилась.

Следующую клетку занимал поразительно белый альбинос, с подозрением и ненавистью буравивший Кэпа холодными розовыми глазами. Он тоже вырос до чудовищных размеров и, судя по узловатости пальцев, тоже не отличался подвижностью. Он злобно зашипел на Кэпа, потом с натужным кряхтеньем поднялся на ноги, чтобы зарычать и напугать угрожающими телодвижениями. Искривлённые ноги подломились под ним, и он снова тяжело опустился на корточки, вынужденный ограничиться пустыми угрозами, которые в любом случае не мог выполнить.

После всего увиденного Кэп думал, что готов уже ко всему.

Он ошибался.

Едва он подошёл к следующей клетке, существо прыгнуло на решётку, испуская дикие вопли и брызгая слюной с безумно горящими жёлтыми глазами, как у демона ада, со вздыбленной чёрной шерстью, похожей на обволакивающее тело облако сажи. Кэп шарахнулся к противоположной стене и распластался по ней ещё прежде, чем почувствовал ужас, вызвавший такую реакцию.

Это был мутант высшего порядка: существо, далеко ушедшее от шимпанзе, но не ставшее лучше. Хотя и ниже Кэпа ростом, оно наверняка весило в три раза больше его, ибо обладало чудовищно развитой мускулатурой, даже затруднявшей движения. Оно бесновалось, исходило пеной, неистовствовало, и из, горла у него вырывался жуткий крик — пронзительный вопль буйнопомешанной женщины!

Существо обильно мочилось, яростно вцепляясь в прутья решётки, пытаясь взобраться по ним и ухватиться за них пальцами ног, но всякий раз соскальзывая. Противостоящие большие пальцы на ногах отсутствовали, похоже, удалённые хирургическим путём.

Кэп медленно продвигался по стене, держась на безопасном расстоянии от огромной руки, тянущейся к нему сквозь прутья. Рассчитывая добраться до ближайшего выхода, он приблизился к последней клетке, самой большой из всех…

Она была пуста.

Прутья решётки погнуты, боковые стенки сплошь покрыты вмятинами от страшной силы ударов. Фанера с задней стенки оторвана и стойки каркаса — брусья два на шесть — переломлены, точно сухие веточки. Пол был усыпан кусками изоляционной пенки. Металлический лист наружной обшивки здания искорёжен и разорван, точно консервная банка, открытая охотничьим ножом.

Дверь клетки была широко открыта, словно кто-то заходил в неё осмотреть повреждения. Кэп ступил в клетку, узнав знакомые отметины зубов на переломленном брусе и россыпь слишком хорошо знакомых диарейных экскрементов на бетонном полу.

Посмотрев в зияющую в задней стенке дыру, Кэп не увидел никаких преград между этим зданием и лесистыми горами в отдалении.

Синг перезарядила компьютер, пошевелила все проводки на задней стенке системы спутникового слежения и снова проверила рацию.

— Рид, ты меня слышишь?

— Ясно и чётко, — ответил он.

— Я по-прежнему не могу найти Сэма, а теперь и Пита не могу вызвать.

— Я вижу Пита на мониторе.