Проход вывел их в море костей. Содрогаясь от отвращения, Шейд прокладывал себе путь сквозь груду останков. Его окружали бедренные кости крыс, черепа летучих мышей. Кругом валялись перья, оторванные крылья с остатками шерсти.

Он выбрался на поверхность, скользя и оступаясь, когда кости сдвигались под ногами, потом помог выбраться Марине и остальным.

— Это то самое место? — спросил Шейд Измаила. Он повернулся к нему и увидел, что Измаил так дрожит, что едва держится на ногах. Он лишь быстро кивнул, онемев от ужаса.

Весь пол длинной пещеры был покрыт костями, остатками многовекового пира хищников. Вонь от гниения была непереносимой. Кости на поверхности были скользкими и блестящими, кое-где на них еще остались мясо и сухожилия. Шейда замутило от страха. Что если где-нибудь здесь лежат обглоданные останки его отца?

Он отвел глаза и обшарил пещеру локатором. Вдоль обеих стен располагались прямоугольные каменные камеры, о которых рассказывал Измаил, примерно по дюжине с каждой стороны. Ближайшая была от него не более чем в десяти футах.

Снаружи они были украшены драгоценными камнями и разрисованы изображениями, которые Шейд сразу узнал: крылатая змея, черный ягуар. Он посмотрел выше и от неожиданности чуть не вскрикнул.

Вверху стены были сделаны из черепов.

Это были человеческие черепа, сложенные один на другой до самого потолка. Эхо-зрением Шейд видел их темные глазницы, рты, раскрытые в безмолвном крике: «Чужак! Мы видим тебя! Мы видим тебя!»

Кортес тем временем отдавал приказы.

— Этот туннель, — он кивнул на проход, из которого они только что вылезли, — наш путь к спасению. Если мы потеряем его, нам отсюда не выйти. Нужно хорошо охранять его. — Он кивнул двоим солдатам. — Следите, чтобы его не завалило, и ждите нас.

— Да, генерал.

— Нужно, чтобы две летучие мыши отправились в конец пещеры. Ты и ты, — он кивнул Ариэли и Калибану.

Шейд с тревогой взглянул на мать. Остаться без нее сейчас…

— Возражений я не потерплю, — сказал Кортес. — Мне нужны двое, способных выполнить мой приказ. Измаил слаб, а молодые, — генерал скользнул взглядом по Марине и Шейду, — слишком своевольны. — Затем он снова обратился к Ариэли и Калибану: — Вы будете нашими часовыми. Если увидите или услышите, что кто-то приближается, дайте мне знать.

— Не волнуйся, — шепнула Ариэль сыну. — Я вернусь. Прошу тебя, делай все, что говорит генерал.

— Ладно, — сказал Шейд.

Его мать и Калибан поднялись в воздух, и он долго смотрел, как они бесшумно летят к дальнему концу пещеры.

Теперь Кортес обратился к Измаилу:

— Ты помнишь, в каких камерах находятся крысы и летучие мыши?

Измаил покачал головой:

— К сожалению, нет.

— Ладно. — Кортес посмотрел на Шейда и Марину. — Летите с Измаилом и держитесь над нами. Будьте моими глазами. Обследуйте самые темные углы. Если заметите какое-нибудь движение, сообщите мне. Мы проверим все камеры по порядку. Выполняйте.

Шейд с облегчением раскрыл крылья и взлетел. Втроем они кружились над маленьким отрядом. Крысам кости мешали меньше, чем летучим мышам; ловко перепрыгивая с одной на другую, они подошли к первой камере.

Шейд скользил над ней, насторожив уши. Печальная песня доносилась оттуда. Он спустился к Кортесу.

— Там совы, — сказал он.

— Я уже чую их, — сказал один солдат, сморщившись от отвращения.

— Дальше, — без колебаний приказал Кортес.

Шейд хотел было возразить, но Кортес остановил его непреклонным взглядом. Шейд вспомнил, как каннибал уносил Ореста. Слишком жестоко оставлять совенка умирать здесь, если можно его спасти.

— Пошевеливайся, сереброкрыл, — сказал Кортес. — У нас мало времени.

Впереди один из солдат возбужденно воскликнул:

— Я слышу их!

Шейд подлетел ближе и тоже услышал приглушенное крысиное попискивание, доносящееся из камеры. В одной из стен он обнаружил закрытую дверь, про которую рассказывал Измаил.

— Сюда! — крикнул он, опустившись на нее. Через мгновение крысы столпились вокруг двери, сделанной из грубо обработанного камня. Сверху и снизу она была вставлена в два узких желоба. В ней было маленькое отверстие, сквозь которое и проникали голоса крыс.

Встав на задние лапы, генерал Кортес прижался к отверстию и сказал:

— Мы пришли освободить вас. Не шумите.

— Здесь должна быть палка, которой они открывали дверь, — сказал Измаил.

Шейд быстро осмотрел покрытый костями пол, выискивая палку, достаточно тонкую, чтобы ее можно было просунуть в отверстие.

— Это она? — спросила Марина.

Шейд повернулся, проследил за ее взглядом вверх по стене, к награмождениям человеческих черепов. На верхнем ряду, среди костей и зубов, покачиваясь, лежала длинная крепкая палка.

— Мы ее достанем, — сказала Марина и, опередив его, полетела вверх. Шейду было не по себе рядом с черепами, ему казалось, будто кто-то наблюдает за ним. Вдвоем с Мариной они схватили палку за противоположные концы и неуклюже слетели вниз.

Кортес и другие крысы подняли ее и просунули в отверстие.

— Поверните, — проворчал Кортес, и четыре крысы, встав на задние лапы, стали толкать изо всех сил. Несколько долгих секунд дверь не двигалась с места, затем со скрипом стала поворачиваться, все быстрее и быстрее, и наконец вход открылся.

Не теряя времени, пленники хлынули наружу — несколько десятков крыс, в основном детеныши и старики, с которыми каннибалам было легче справиться. Но было и несколько крепких солдат, правда, ослабевших от долгого заточения. Генерал Кортес стоял на куче костей, его мерцающие глаза быстро оглядывали освобожденных, выискивая кого-то, и вдруг Шейд увидел, как он вскочил на четыре лапы и бросился в толпу.

— Сынок! — воскликнул он, крепко обнимая молодого крысенка.

Шейд смотрел на них, не в силах оторвать взгляд, и отчаянно хотел оказаться на месте Кортеса-младшего.

Когда последняя крыса выбралась из камеры, генерал, не теряя времени, повернулся к двоим солдатам:

— Отведите их к туннелю. — Потом обернулся к Шейду и Марине и сказал: — Теперь давайте искать ваших друзей.

Шейд снова поднялся в воздух и полетел под сводами пещеры, пытаясь услышать голоса летучих мышей.

— По-моему, это здесь, — сказал Измаил и кивнул в сторону.

Шейд спустился к камере, но даже вблизи не смог ничего услышать.

— Да, — сказал Измаил. — Я уверен, это та самая камера.

— Надо найти дверь, — сказала Марина. Дверь находилась с другой стороны, но она уже была открыта настежь.

— Может, мы ошиблись? — пробормотал Шейд, приземляясь.

— Нет, — с ужасом прошептал Измаил, — это она. Я помню рисунки над дверью.

Шейда охватило недоброе предчувствие. Он осторожно просунул голову внутрь, обследовал камеру локатором и убедился, что она совершенно пуста. Но запах и звук сказали ему больше. Он почувствовал тепло летучих мышей, исцарапанные окровавленные стены все еще хранили эхо их криков.

В ужасе Шейд выскочил из камеры и столкнулся с Мариной.

— Они только что были здесь!

Измаил по-прежнему кружил над ними, не в силах приблизиться к своей бывшей темнице.

— Наверное, их забрали наверх, — сказал он. Шейд и Марина молчали. — Забрали, чтобы принести в жертву.

— Что там? — спросил генерал Кортес, подходя к ним и заметив открытую дверь.

— Слишком поздно, — простонал Шейд. — Мы опоздали! Надо идти за ними!

— Нет, — сказал Кортес, — это невозможно.

— Вы спасли своего сына! — крикнул Шейд. — Так дайте же мне спасти моего отца!

В первую минуту генерал растерялся, но почти тотчас же овладел собой.

— Вспомни, что я говорил. Мы не будем атаковать. Ты сделал все, что мог. Мне очень жаль, но сейчас мы отступаем! Лети и скажи это Калибану и своей матери. Мы уходим.

Низкий подземный гул сотряс пещеру, и кости на полу застучали друг о друга. С потолка посыпалась земля, а затем пронесся легкий, как вздох, ветер, от которого у Шейда шерстка встала дыбом.