Кража "Семи звезд" повергла Трелони в шок. Профессор не находил себе места и мерил шагами разгромленный взрывом кабинет. Стены коридора стали черными от сажи, бумаги и различные приборы валялись вперемешку с осколками стекла. Маунтмейн явно перестарался.

— Случилось худшее. Неужели теперь камень навсегда потерян? — взволнованно обратился профессор к вошедшему.

Бьёргард молчал, не зная как ответить расстроенному старику.

— Так было всегда: со времен Древнего Египта "Семь звезд" порождал лишь неприятности, сеял смерть и ужас. Но как подобное могло случиться в наши дни, да еще в Лондоне, в Британском музее, ума не приложу, — продолжал профессор.

— Скажите, вам знакомо имя Деклена Маунтмейна? — спросил Чарльз.

— Маунтмейн? Вообще — да, это оккультист, причем практикующий именно в области черной магии. Достаточно гнилой тип с невероятно отвратительными манерами.

— Вы были знакомы в Оксфорде, где оба состояли в "Ордене Овна", не так ли?

Профессор заметно удивился, не предполагая, что о нем знают такие подробности.

— Да, но близко мы не общались. Я немного увлекался мистикой — подобное увлечение характерно для египтологов, так как непосредственно связано с разгадками древних тайн царства фараонов. Без столь важных фоновых знаний практически невозможно достичь результатов в исследованиях. А Маунтмейна всегда интересовала только магия как средство получить власть. Мы бесконечно ссорились и в конце концов окончательно разругались.

— Есть основания полагать, что именно он похитил камень из музея.

Услышав слова Бьёргарда, профессор медленно опустился на чудом уцелевший в кабинете стул.

— По всей видимости, Маунтмейн занимается и другими темными делами помимо организации террористических взрывов и сотрудничества с криминальными организациями.

— Рубин нужен мерзавцу отнюдь не для наживы: незаметно продать камень не удастся, а разделить на мелкие фрагменты невозможно, ибо неизвестный минерал прочнее алмаза. В ходе многочисленных опытов ученые не смогли оставить и царапины на поверхности.

— Остается второй вариант — камень попытаются использовать в магических ритуалах.

— Это и пугает. Маунтмейн слепо верит в подобные вещи и, кстати говоря, успешно экспериментирует в области черной магии. Много лет назад в Оксфорде у него произошел крупный скандал с одним из преподавателей. В результате ирландец наслал на профессора какое-то древнее проклятие. Сначала бедняга лишился положения в обществе, карьеры, репутации, семьи, друзей, затем потерял рассудок и заболел неизвестной болезнью. Он умирал долго и мучительно, в полном одиночестве. Произошедшему нельзя найти логическое объяснение, так как несчастный профессор являлся одним из наиболее авторитетных людей в университете и пользовался всеобщим уважением.

— Жутковатая история, — поежился Бьёргард.

— Маунтмейн, безусловно, попытается использовать магическую силу камня. В некоторых книгах по оккультизму есть сведения относительно "Семи звезд". К сожалению, информации сохранилось очень мало — в основном зашифрованные обрывки записей, дошедших до нас со времен царствования фараона Аменхотепа. Однако, боюсь, для Маунтмейна и скудной информации окажется достаточно, чтобы привести рубин в действие. Насколько я успел выяснить, репутация камня довольно темная: несомненно, археологи нашли атрибут черной магии.

— Вы полагаете, Маунтмейн знает об этом?

— Безусловно. Любые эксперименты могут привести к серьезным последствиям, в опасности окажется все человечество. Согласно некоторым историческим данным, в последний раз, когда сокровище использовали в магических ритуалах при фараоне Аменхотепе, Древний Египет почти полностью вымер. Описанный в старинных книгах период полностью совпадает по времени с десятью египетскими Казнями: мором, нашествием насекомых, неизвестными болезнями и многими другими страшными испытаниями. Если предположить, что именно использование камня спровоцировало столь страшные события, то перспективы повторения истории повергают в ужас.

Бьёргард вынул из портсигара клочок ветхой материи и показал Трелони.

— Профессор, что вы можете сказать о сей ткани? По-моему, весьма любопытная вещь.

Ученый надел перчатки и поправил очки.

— Несомненно, очень древняя материя. В зале наверху взломали саркофаг одной из мумий, предполагаю, данный экземпляр — частица одеяния экспоната.

Тайный агент взял ткань и спрятал обратно в портсигар.

— Очень странно, — сказал он.

Бьёргард утаил от Кэт некоторые наиболее важные подробности. Чарльз и журналистка сидели в летнем кафе на Ковент-Гарден и пили чай. Хозяин заведения основательно подготовился к празднику: навес украшали разноцветные флажки и ленты, а на самом почетном месте в центре висел портрет британской королевы.

— Значит, ты считаешь, именно Маунтмейн украл камень и теперь держит где-то в тайнике у себя дома?

— Да, но в настоящий момент у полиции нет достаточных улик, чтобы явиться и провести обыск. В этом вся проблема — негодяй действует быстро и осмотрительно. Если бы Маунтмейн оставил хоть малейшую улику на месте преступления, Лестрейд давно явился бы на Уимпол-стрит и перевернул все вверх дном.

— Как собираешься действовать дальше?

— Не знаю. Упускать из виду мерзавца нельзя. Хорошо бы проверить его логово, наверняка рубин именно там.

— Маунтмейн похитил камень, чтобы использовать против британского королевства. Колдун давно мечтает отделить Ирландию от остального государства. А вообще он — сумасшедший. Ты читал когда-нибудь его бредовые памфлеты — он, мол, потомок древних ирландских королей-волшебников? Не завидую несчастному народу, если Маунтмейн все же добьется когда-нибудь своей цели и возглавит родину. Интересно, как бы негодяй отметил свой юбилей правления? Наверное, устроил бы дьявольские забавы с четвертованием младенцев и вырыванием заживо сердец девственниц.

Кэт любила черный юмор.

— Можно задать вопрос: ты, случайно, не прогуливалась вчера по Уимпол-стрит в костюме бродяги?

От удивления Кэт едва не поперхнулась.

— Что за дурацкая мысль? Конечно, нет. И вообще, не увиливай от ответа: как ты намерен возвращать сокровище?

Бьёргард наметил некий план дальнейших действий, но посвящать подругу ему не хотелось.

— Может, выкрасть обратно, если иного способа нет? — усмехнувшись, сказал он.

Кэтрин улыбнулась, хитро сощурив глаза. Чарльз подумал, что журналистка на самом деле гораздо привлекательнее, чем считали многие. Богатый внутренний мир, ум и доброта преображают лицо гораздо больше, чем косметика.

— Замечательная идея! Мне всегда нравились необычные способы борьбы с преступниками, а у тебя особенно оригинальный подход к работе. Только не вздумай, пожалуйста, осуществить столь замечательный проект без меня!

— Кэт, затея достаточно опасная. Надеюсь, ты осознаешь, о чем просишь.

— Я не маленькая девочка, и потом — зачем ты мне рассказываешь о затее? Уж не думаешь ли, что я нежно помашу тебе платочком, пустив одного рисковать жизнью? Будь уверен, Бэкон не единственный труп на совести Маунтмейна, кто знает, какие еще сюрпризы могут поджидать в том змеином логове…

Чарльз понимал правоту Кэт, однако вмешивать подругу в опасное дело не хотелось. Существовало два выхода: признаться сейчас или подождать до вечера. На самом деле Чарльз твердо решил тайно пробраться в особняк Маунтмейна следующей ночью и проверить, там ли камень, но он понимал, что усыпить бдительность Кэтрин так просто не удастся. Остановить любительницу приключений можно только одним способом: обманув, что попытается пробраться в дом Маунтмейна завтра, в то время как на самом деле сделает это сегодня.

— Кстати, Чарли, не вздумай уверять в том, что направишься на разведку завтра. Слишком хорошо тебя зная, даю руку на отсечение, что в доме негодяя ты появишься не позднее сегодняшней ночи.

Кэт практически прочитала мысли Бьёргарда.