Пальцы Фреда горели, но он не решался потушить свет.

Плакат с Гитлером оторвался от стены и разломился пополам. Лицо фюрера распалось на две части. И другое лицо Гитлера — со злобными глазами, тонкими усами и зализанными назад волосами — вырвалось вперед, скаля острые зубы. Еще одна фигура ростом с ребенка, в маске Гитлера, вышла вперед, волоча по полу длинные, как у гориллы, руки.

Фред выронил зажигалку.

На Парней упало что-то тяжелое, живая сеть из скользких, двигающихся веревок.

Вокруг раздавались страшные крики.

Мертвая рука ударила Фреда в лицо.

Сеть врезалась в ладонь Фреда, как острая струна. На лице Фреда отпечатался красный след от веревок.

Вдруг сеть исчезла.

Теплая влага брызнула Фреду на грудь и начала проникать под одежду. Из темноты раздавался звук раздираемого на части мяса.

Там кого-то убивали.

Фред на ощупь пополз назад и тут же наткнулся на неизвестно откуда появившуюся перегородку, похожую на гладкую шкуру животного. Фред надавил чуть сильнее — и перегородка исчезла. Его рука терлась о шершавую, живую стену.

Раздался выстрел, огненная вспышка и ответная пулеметная очередь. На мгновение Фреда ослепило, но он чувствовал, что не ранен — пуля попала в кого-то другого.

При вспышке света Фред увидел вещи, в которые нормальному человеку поверить было невозможно. Адские создания в военной форме набрасывались на Парней с животной жестокостью. В нескольких сантиметрах от Фреда лежала голова Догго, из горла торчали тонкие кости и мышцы. На груди подростка сидело отвратительное существо с зелеными волчьими глазами и длинными склизкими языками вместо лап.

Фред ринулся к двери и с кем-то столкнулся.

— Чертовщина, — пробормотал Яффа, хватая Фреда за руку.

Они бежали вместе, бритоголовый и полицейский, пытаясь уйти от кошмара. Сбоку подуло холодным морским ветерком, и Фред с Яффой рванули туда.

Их преследовали.

Яффа рванулся и первым выскочил на улицу.

Остальные Парни остались внутри.

Спотыкаясь и чертыхаясь, Фред вылетел вслед за Яффой. Они находились внутри не больше пятнадцати минут, но на дворе уже началась ночь. Не было видно ни городских огней, ни уличных фонарей. Фред едва мог различить очертания домов. Казалось, город необитаем.

Яффа повернулся к Фреду и занес нож.

Нечто длинное и оранжевое, похожее на струю живого пламени, вылетело из Центра и окутало голову Яффы. Король выпучил глаза и широко открыл рот, но огонь полыхнул внутри черепа и высоким пламенем вырвался наружу.

Яффа был еще узнаваемым, еще живым. Фред пытался бежать что есть мочи, но непривычно тяжелые ботинки казались теперь огромными деревянными колодками. Фред перепрыгнул через кучу брезента и оглянулся. Голова Яффы напоминала фонарь из тыквы, мечущийся в темноте.

Фред споткнулся и упал на колени. Он еще раз обернулся, не веря в то, что только что увидел.

— Эй, ты! — прокричал кто-то Яффе.

Рядом с Фредом, грозя кулаком, стоял человек в форме. На его голове красовалась металлическая каска рядового вооруженных сил, застегнутая под нижней губой. Но одет он был в синюю форму полицейского. На нарукавной повязке мужчины красовались буквы МПО[16]. Фред решил, что ему около семидесяти, может, чуть меньше. Несмотря на это, у мужчины не было ни намека на второй подбородок.

Фред находился в полуобморочном состоянии.

Пламя на голове Яффы вырывалось на два метра вверх. Лысый Король остановился и завыл.

— Эй, ты! — снова закричал человек в форме. — Погаси сейчас же этот чертов огонь!

— Потом Яффа упал на бок, как будто ветер завладел пламенем. Яффу бросило на шатающиеся перила, и он перевалился через них, оставляя за собой красные и оранжевые языки пламени. Когда Король рухнул в море, раздалось жуткое шипение. Затем все стихло и потемнело. Я очнулся только рано утром. Парень в металлическом шлеме исчез. Я примчался на станцию и приехал сюда первым поездом. С этим городком явно что-то неладно.

Рассказывая историю, Фред не отводил взгляда от холодных глаз шефа полиции, Ена Прайса. Инспектор задавал мало вопросов и не делал никаких записей. Кроме того, он ни разу не выразил удивления или сомнения и даже не назвал Фреда психом, наркоманом или наглым лжецом.

Еще вчера констебль Фред Регент жил в мире закона и порядка. Теперь вокруг царила анархия.

Фред сидел за столом в комнате для допросов с чашкой холодного чая в руках и чувствовал на себе пристальный взгляд инспектора. Шеф сидел напротив, внимательно выслушивая бред, который нес констебль Регент.

За звуконепроницаемой стеной находились незнакомцы, освещенные тусклым светом.

Фреда очень волновал тот факт, что Прайс реагировал на ужасную историю с невозмутимым спокойствием. Одно из двух: либо начальник верит ему, либо сидящие за стенкой консультанты на самом деле психиатры.

В комнате находились двое — мужчина и женщина, оба разодетые, как павлины.

Женщине было чуть больше двадцати. Вполне возможно, она работала моделью: до пояса спадала пышная грива рыжих волос; на губах играла серебристая помада; высокие скулы придавали лицу какую-то особую, загадочную красоту; неестественно большие зеленые глаза делали взгляд таинственным и очень выразительным. Одета была девушка в багровую кожаную мини-юбку и такой же жилет, ослепительно белый свитер с высоким горлом и белые высокие сапоги на огромных каблуках. Из украшений она носила только серебряный, похожий на египетский, амулет с маленьким изумрудом посередине. Совершенство ее внешности портил всего один недостаток — маленький красный шрам над бровью.

Внешность мужчины еще больше поразила Фреда. Констебль затруднился определить его возраст: примерно от тридцати до сорока. На плечи спадали черные как смоль кудри, с которыми оригинально сочетались тонкие усики. Лицо мужчины было болезненно худым и смуглым, так что он вполне мог сойти за сицилийца. Худой и высокий, незнакомец носил ярко-зеленый вельветовый пиджак с накладными лацканами и воротником, облегающие красные гвардейские штаны с желтыми полосами по бокам и желтые штиблеты с резинкой на широком массивном каблуке. Вокруг шеи был перекинут яркий цветастый шарф, великолепно сочетающийся с розовато-лиловой рубашкой. Каждую руку украшали несколько колец. Картину дополняли серебряная пряжка на поясе в виде лица демона с пронзенными кинжалом глазами и золотое колечко в правом ухе.

Слушая рассказ Фреда, мужчина спокойно теребил яркую, пеструю ленту широкополой фетровой шляпы, прекрасно сочетающейся с его пиджаком. В таком наряде незнакомец замечательно смотрелся бы и на палубе пиратского корабля, и в дорогом ночном клубе.

Разительный контраст с Еном Прайсом, одетым в серый макинтош!.. Кем бы ни были эти люди, они явно работали не в полиции.

Фред в силу своей работы привык считать подобных людей подозрительными, однако к этим двоим он проникся особым доверием. Одевались они, конечно, весьма странно, но по крайней мере не смотрели на Фреда как на потенциального маньяка. Все время, пока Фред рассказывал свою историю, начиная от знакомства с Парнями и заканчивая случившимся на пирсе, девушка понимающе и сочувствующе кивала. В темно-синих глазах мужчины, казалось, блестели искорки.

Фред ожидал, что его сочтут сумасшедшим и уволят.

Когда он рассказал все, что мог, Прайс представил Фреду незнакомцев.

— Констебль Регент, — сказал следователь, — это мистер Ричард Джеперсон.

Ричард протянул Фреду руку и растянул тонкие губы в улыбке. Малиновый рукав его рубашки слегка засучился, и Фред заметил на запястье мужчины маленькие синие отметины. Что-то вроде татуировки.

— Я представитель Клуба „Диоген“, — протянул Ричард низким глубоким голосом, какой бывает у телеведущих. — Это особый правительственный отдел, о котором вы наверняка не слышали. Но раз уж я о нем рассказал, то вам, думаю, придется дать подписку о неразглашении. Мы специализируемся в подобных делах, когда общепринятые методы дипломатии, защиты и даже полиция бессильны. Полагаю, вы до сих пор не можете прийти в себя от сознания, что мир оказался не совсем таким, как вы его представляли.