— А вот и наша голубка, — мрачно протянул советник, и ко мне одновременно повернулись все находившиеся в комнате: Викант, Алерг и еще трое лекверов. Я смущенно кашлянула, скромно присаживаясь на подлокотник кресла. Говорить первой было для меня дурным тоном, тем более сейчас. Но под тяжелым взглядом зеленоватых глаз над не менее грозно топорщившимися усами мои нервы не выдержали.

— Я тут не причем!

— А кто причем? — вместо капитана отозвался Викант, — Ты понимаешь, что теперь мы имеем полное право превратить Шерненса из свидетеля в непосредственного соучастника?

— Я-то все понимаю, — на тон тише ответила я, — Как он сбежал-то? Ведь вы послали с ним двух вооруженных воинов? Он же не мог, простите, просто испариться!

— Значит, мог, — голос у советника был менее грозным, чем выражение лица, — Мои парни проследовали с ним до самой будки связи, там даже двери прозрачные! А через пятнадцать минут его там уже не было! Других выходов не существует, однако вместо Шерненса Алерг обнаружил там совершенно незнакомого леквера. И это еще что! Этот гад успел отправить сообщение, мои эксперты остались на пункте, чтобы расшифровать его. И как, Лида, вы можете все это нам объяснить?

— Никак! Говорю же, что я здесь не причем! У меня самой от всего этого голова кругом. Он же сказал, что будет ждать меня из тюрьмы, если Гервен меня не вытащит! А сам сбежал.

— Значит, у вас был какой-то план? — подозрительно сощурился леквер.

— Нет! В том-то и дело. Вполне вероятно, что этот прохвост что-то там планировал с Элистаром. Но как бы то ни было, мне об этом ничего не сказали.

— Но ведь Шерненс пошел договариваться с вашим адвокатом, не так ли? И вы спокойно кивнули ему.

— Да нет у меня никакого адвоката. Я, вообще, понятия не имею, кого он имел в виду. Я думала, что он мне позже все пояснит, но эльф сбежал. И не понимаю, за что мне все это?! — дернув носом, запричитала я. Сейчас же на плечи мне опустились надежные руки Виканта.

— Лида, ты, правда, ничего не знаешь о побеге нашего остроухого товарища?

— Правда. Но если он найдется, то будет вынужден все объяснить. У меня есть одно предположение, с кем Шерненс мог договариваться. Возможно, он именно Гервену послал свое сообщение. Но тогда становится непонятным, почему эльф после этого смылся. Он всю дорогу мне твердил, что Элистар не оставит меня, что они постараются вытащить меня из тюрьмы, а то и попытаются не довести до нее. Но при всем этом, Шерненс словно специально тащил меня в столицу. Как будто хотел проследить, насколько благополучно я доберусь до скамьи подсудимых, — мой невеселый хмык болью отозвался в голове, — Капитан, я не знаю, что задумал этот ненормальный, но в любом случае не надо его щадить. Если надо записать его в список преступников, записывайте. А теперь позвольте мне откланяться, — даже нормально злиться на эльфа у меня не получалось. Усталость от полубессонной ночи давала о себе знать, так что встала в позу обиженной и покинутой я больше по привычке. Хотя уже где-то в глубине мозга начинало крепнуть осознание того, что Шерненс, действительно, бросил меня. И не только меня, но и лекверов из отряда, которые так много для нас сделали.

— Конечно, — все-таки совсем незаметно подмигнуть одному из своих воинов Уварс не смог. Я бросила взгляд на того, кому предназначался этот секретный знак. И поняла, наконец, какой дар имел высокий, слегка неуклюжий парень. Он мог любого проверить на правдивость. Оно и к лучшему, теперь меня, точно, оставят в покое. По крайней мере, до суда.

Поднявшись к себе в комнату, я не стала снова ложиться спать. Это было бы сейчас бесполезно. В голове крутились мысли одна другой мрачнее, так что когда за дверью раздалось требовательное хлопанье в ладоши, я без заминки крикнула:

— Входите.

— Не помешаю? — Викант, аккуратно сдвинув в сторону подушку, присел рядом.

— Да нет. Я просто одного понять не могу: что во мне не так?

— А что в тебе не так? — не понял приятель, — По-моему, все так. Руки и ноги, и все остальное.

— Я не про это. Что-то внутри не так. Гервен предал меня, Шерненс ушел. Осталось тебе куда-нибудь пропасть, и тогда все станет на свои места, как и было. Наверное, я обладаю свойством отталкивать всех. Как магнит, только наоборот.

— Но я ведь никуда не собираюсь. Может, не все так безнадежно? — попытался пошутить Викант. Я лишь слабо растянула губы в саркастической усмешке:

— А, может, тебе просто некуда от меня деваться. Конечно, давно пора бы привыкнуть к тому, что от меня сбегают, не прощаясь. А я продолжаю каждый раз переживать, странно. Видимо, я насколько тупоголова, что не могу раз и навсегда запомнить, что рано или поздно меня кинут. Оставят, как ненужную вещь.

— А кто еще тебя оставил?

— Да был один, — неопределенно махнула я, — Сказал, что через месяц вернется. Но не сдержал обещание. Правда, у него была объективная причина, так что я даже не в праве обижаться.

— Какая причина? — с явным любопытством поинтересовался советник.

— Он умер, — голос показался абсолютно бесцветным, — Автобус случайно встретился с легковушкой, потом упал в кювет и несколько раз перевернулся. Ты знаешь, а мне ведь было известно, что так и будет. Он так уговаривал меня не мучиться, не плакать, а я продолжала реветь, как идиотка.

— Кажется, Лида, ты до сих пор плачешь, — задумчиво произнес Викант, — Знаешь, я не хочу тебе клясться, обещать, что никогда тебя не покину. Но у меня есть план лучше: как только ты вернешься… из столицы, предлагаю стать моей невестой.

Я непонимающе повернулась к лекверу, честно пытаясь отыскать в разноцветных глазах хотя бы один признак сумасшествия. И почему-то не нашла ни одного, чему крайне удивилась. Нервный смешок вылетел сам собой, а потом я, наверное, впервые в жизни, истерически расхохоталась.

— Я не понимаю, что в этом смешного? — обиженно пробурчал парень.

— Викант, я не могу быть твоей невестой. Я из другого мира, у меня там друзья, работа, семья. Ты понимаешь это?

— Я же не заставляю тебя жить со мной! — совсем уж удрученно всплеснул руками леквер, — И, вообще, это только предложение. У тебя будет куча времени его обдумать. Но, став моей невестой, а, возможно, впоследствии и женой, ты будешь иметь возможность возвращаться в этот мир, когда захочешь.

— Но я ведь тебя не люблю, Викант, — кажется, от потрясений последних дней я стала более прямолинейной. Однако мое заявление нисколько не смутило бывшего конвоира.

— Я знаю, Лида. Ты уже говорила. Для нас брак — это не обязательно любовь. Ты можешь продолжать жить в своем мире и встречаться с тем, кого действительно полюбишь. Но только не забудь перед свадьбой сказать о ней мне.

— Погоди, так зачем же ты тогда мне это предлагаешь? — совсем растерялась я, — Не проще ли остаться друзьями?

— Нет. Это совершенно не то, — парировал Викант, — Я тебя люблю и у меня должна быть хоть какая-то надежда, что лет через сто или двести я начну тебе нравиться настолько, что ты захочешь жить рядом со мной и даже… возможно…

— Спать с тобой? — еще один нервный хмык. Этак я, и, правда, последнего товарища в лице советника могу потерять.

— Ну…

— Гну. Викант, все в твоем плане, конечно, хорошо. Только вот вряд мне ли удастся прожить еще хотя бы пятьдесят лет, а уж о лишней паре сотен годков и говорить нечего. Да и тогда я выглядеть буду уже не так привлекательно. Проще говоря, я состарюсь.

— Я понимаю, Лида. Именно поэтому и предлагаю тебе стать моей невестой. В этом случае твоя жизнь станет в несколько раз длиннее, и стариться ты будешь намного медленнее. Это еще одна причина, по которой ты можешь согласиться. А я буду ждать тебя, сколько смогу.

— И тоже встречаться с кем хочешь? — подковырнула я.

— Нет.

— Неужели у нас с тобой будут настолько разные права? — Викант лишь головой покачал, и только теперь я заметила, как тяжело ему дается этот разговор: парень даже громче дышать стал. В голове моей творился настоящий хаос. Да, правду Гервен говорил: лекверы не просто отличаются от людей, они совершенно другие. Я попыталась поставить себя на место советника, но не смогла. Мой разум и мои представления о браке никак не могли вместить в себя подобный вариант развития отношений. Викант явно рисковал, ведь я могла никогда не ответить на его чувства. Точнее, я бы на них никогда не ответила. Как ни хорош был леквер и лицом и сущностью, но в роли жениха, а тем более мужа представить его было сложно. Он напоминал мне с самой первой встречи большую подушку, в которую можно упасть, не поцарапавшись и не набив себе шишек. Такой мягкий, что моя первая ассоциация со шкафом было совершенно неверна. Викант был, скорее, уютным, но громоздким диваном. Только вот на роль мужа больше годились скорее вместительные серванты, в которых всегда есть куча потайных отделений. Или крепкие дубовые столы, за которыми всегда можно спрятаться от врагов или накрыть его для друзей.