Весьма интересен подход Ф. Э. Дзержинского к политике заработной платы на транспорте. Основная линия, которую он проводил, начав работать наркомом путей сообщения, заключалась в увеличении заработной платы транспортных рабочих до прожиточного минимума. Заработная плата железнодорожников составляла в декабре 1922 г. 5. р. 16 к., а вместе с местными прибавками — 6 р. 20 к. Такой уровень заработной платы не обеспечивал прожиточного минимума рабочего и его семьи.
Как же выйти из столь сложного положения? Увеличить транспортные тарифы? Но размер тарифа — это вопрос взаимоувязки всех отраслей народного хозяйства, и чрезмерный рост транспортного тарифа привел бы к ограничению грузооборота и товарообмена, нарушил бы принципы новой экономической политики. Поэтому, по мнению Ф. Э. Дзержинского, тариф не должен превышать те расходы, которые несет непосредственно транспорт, и искать в повышении тарифа возможности увеличения заработной платы железнодорожникам — значит противопоставить их интересы интересам всех остальных отраслей хозяйств.
Некоторые ученые предлагали для разрешения проблем транспорта, в том числе заработной платы, передать эту отрасль иностранному капиталу. Ф. Э. Дзержинский отверг этот путь, так как это означало бы «подход к вопросу о сдаче в России и власти» (3. Т. 1. С. 273). Нереален был и путь — получения иностранных займов в условиях ожесточенной борьбы с частным капиталом.
Для решения проблем товарооборота между городом и деревней, между отдельными отраслями промышленности и транспорта, для увеличения заработной платы не годилась и эмиссия денег — выпуск в обращение необходимого количества бумажных знаков. «…Если в стране нет хлеба, если нет готовых изделий, то никакая напечатанная бумажка не может этого хлеба, этих изделий создать. Необходимо создать листовое железо, необходимо отлить чугун, необходимо возделать поля, сжать и смолоть хлеб для того, чтобы печатный станок мог выполнить свою миссию», — говорил Ф. Э. Дзержинский (3. Т. 1. С. 273).
В этих условиях он нашел верный путь к сердцам и умам рабочих-железнодорожников, убедительно показав, что низкая заработная плата — это временная жертва во имя великого будущего и их самоотверженный труд будет источником роста заработной платы и укрепления мощи пролетарского государства.
В воспоминаниях Д. Сверчкова, комиссара Омской железной дороги, содержится описание бесед Ф. Э Дзержинского с железнодорожниками во время его пребывания в Сибири в начале 1922 г.: «Они приходили к нему с протестами против ничтожной заработной платы и против казавшихся им непосильными требований производственной программы. И нескольких минут разговора было достаточно, чтобы личные интересы их совсем исчезли из поля зрения и чтобы они превратились незаметно для себя в его собеседников, занятых вместе с ним одной задачей — как при нищенской заработной плате и полуразрушенных орудиях производства осуществить в наискорейший срок задания, как их даже увеличить в той или иной части» (34. С. 171).
Ф. Э. Дзержинский, исходя из марксистской методологии, говорил, что величина заработной платы «должна быть связанной с соответственными результатами работы, с материальным снабжением и со средствами всей страны, откуда мы черпаем наши средства» (3. Т. 1. С. 410). Он видел в переходе к новой экономической политике и в установлении правильных денежных взаимоотношений с потребителями транспорта, в борьбе за высокую производительность труда и в борьбе с бесхозяйственностью и дефицитностью транспорта решение проблем уровня заработной платы. Успешное осуществление этой политики дало весомые результаты. Уже в январе 1923 г. заработная плата железнодорожников составила 8 р. 60 к. (10 р. 70 к. в червонных руб.), а в ноябре — 24 р. 76 к. в червонных рублях (3. Т. 1. С. 411). На эту заработную плату уже можно было жить, появилась заинтересованность в повышении результатов труда.
Ф. Э. Дзержинский уделял большое внимание анализу реального соотношения заработной платы и производительности труда в промышленности. По его оценкам, в 1922–1923 гг. заработная плата резко возросла, в то время как производительность труда отставала. Однако опережающий рост заработной платы был совершенно необходим, так как заработная плата в 1922 г. была ниже прожиточного уровня. В продолжении всего года заработная плата увеличилась до «голодного уровня». С этого момента начался новый этап: в 1923–1924 гг. заработная плата увеличилась на 26 %, а выработка — на 23 %, к апрелю 1924 г. производительность труда сравнялась в темпах роста с заработной платой, а в октябре уже перегнала ее. За первую половину 1925 г. выработка рабочего возросла на 26 %, а заработная плата оставалась почти стабильной.
Больших успехов в росте производительности труда добилась металлопромышленность. Выпуск изделий на одного рабочего в черной металлургии увеличился за 1924 г. почти на 74 %, по всем отраслям металлопромышленности выпуск изделия на одного рабочего за тот же период вырос на 56 % (3. Т. 2. С. 169). Сохранение таких темпов позволило бы, по мнению Ф. Э. Дзержинского, не только превзойти довоенные нормы, но и перегнать заграницу. Отсюда он сделал вывод, что опережающий рост производительности труда — «источник тех сил и…успехов, которые мы видели и в проведении политики снижения цен и в политике расширения нашего производства» (3. Т. 2. С. 226).
Таким образом, в переходный период в движении заработной платы прослеживалось два этапа. На первом этапе заработная плата должна была расти так, чтобы обеспечить рабочих предметами первой необходимости. Это было также необходимой предпосылкой быстрого роста производительности труда в дальнейшем. На втором этапе развитие промышленности и последующий рост заработной платы требовали обратного соотношения — более быстрого роста выпуска валовой продукции на одного рабочего по сравнению с ростом заработной платы. Как отмечалось в постановлении Пленума ЦК РКП (б) «О политике заработной платы» (август 1924 г.), принятом по докладу Ф. Э. Дзержинского, только при этом условии будет создана материальная база, накоплены средства для расширения производства, восстановления изношенного оборудования, увеличения оборотных средств, а также обеспечения роста заработной платы, удовлетворения все возрастающих культурных потребностей трудящихся, воспитания и образования подрастающего поколения, нужд управления и обороны страны.
Однако это поступательное движение, при котором рост производительности труда обгоняет рост заработной платы, продолжалось до мая 1925 г., когда страна столкнулась с хозяйственными затруднениями. Начиная с мая 1925 г. кривая выработки на одного рабочего пошла вниз и в декабре уменьшилась на 5,2 %, т. е. составила 94,8 %. Однако зарплата выросла на 13 %. Всего до декабря 1925 г. выработка увеличилась на 23 %, а заработная плата — на 30 %, т. е. превысила выработку (3. Т. 2. С 376–377).
Анализируя причины замедления роста производительности труда, Дзержинский указывал, во-первых, на увеличение численности рабочих в промышленности почти на 400 тыс. человек, в основном за счет выходцев из деревни. Следствием этого было увеличение числа рабочих на 25 %, общей выработки на 16 %, а заработной платы — на 45 % (3. Т. 2. С. 377). Во-вторых, причиной ухудшения хозяйственного положения стал ввод в действие старых заводов с изношенным оборудованием, что было вызвано необходимостью покрыть неудовлетворенный платежеспособный спрос населения. Между тем на оборудовании этих заводов было невозможно обеспечить увеличение выпуска продукции.
Оценивая эту ситуацию, Ф. Э. Дзержинский сделал вывод, что опережающий рост заработной платы создал жесточайшее финансовое напряжение в промышленности, снизил накопление, а следовательно, и перспективы расширения производства и роста благосостояния трудящихся. Одновременно сократилась и реальная заработная плата вследствие уменьшения покупательной способности червонного рубля (3. Т. 2. С. 414). В этих условиях, отмечал Ф. Э. Дзержинский, нельзя сокращать заработную плату, но и невозможно дать ей реальное обеспечение при соответствующем уровне той производительности труда, которая имеет место.
