— И вскоре о ней заговорила вся школа, — добавила миссис Лайтфут, — ученики, прислуга, даже некоторые из учителей, а ведь вроде образованные люди… — Она недоуменно пожала плечами. — Если у доктора Уиллинга нет вопросов, можете идти.

Базель отрицательно покачал головой. Мэг с Бет во все глаза глядели на него; чувствовалось, что их так и распирало задать доктору кучу вопросов, но они не осмеливались сделать это в присутствии миссис Лайтфут.

Базил, встав со стула, подошел к двери и распахнул ее. Девочки, расплывшись в улыбке, нараспев протянули:

— До свидания, доктор Уиллинг.

Он закрыл дверь и вновь обратился к миссис Лайтфут:

— Ну, — сказала она с ноткой усталости в голосе. — Может ли перед женщиной практического склада возникнуть более фантастическая история? И все же даже в ней есть своя деловая сторона. Можете представить себе, что чувствовали родители детей, когда самые изощренные версии подобных историй стали просачиваться из школы и доходить до их ушей? Девушки сообщали обо всем в своих письмах домой. В результате уже пять воспитанниц покинули мою школу.

— Вы обмолвились, что выбыло семь свидетелей.

— Кроме этих пяти учениц, уехали две горничные, даже не поставив меня в известность. Их примеру могут последовать другие. Родители тоже могут забрать еще многих, если только этим разговорам не положить решительный конец. Вот почему мисс Крайль должна была отсюда уехать. Конечно, родителям невдомек, что все эти россказни о мисс Крайль — истинная правда. Они считают, что все это темное дело, — лишь приступ истерики среди суеверных воспитанниц, а это свидетельствует о неспособности нашей школы сохранять на должном уровне интерес девочек к нормальной учебе, работе и театральной практике.

— Но ни Маргэрит, ни Бет еще не уехали, — сказал Базил. — Написали ли они своим родителям о том, что здесь происходит?

— У Маргэрит нет родителей, один брат. Довольно легкомысленный молодой человек лет двадцати четырех, который спустя рукава относится к своим обязанностям опекуна. Родители Элизабет состоят в разводе. Ее мать в основном обивает пороги судов, пытаясь добиться от бывшего супруга большей суммы алиментов, а отец — завсегдатай ночных клубов на Пятьдесят второй улице, надежный, так сказать, их столп. Она пришла к нам в школу девятилетней девочкой. Маргэрит появилась у нас только этой осенью. До того посещала одну дневную школу в Нью-Йорке.

Базил по-прежнему стоял посередине кабинета, опершись одной рукой о плиту камина.

— Скажите, кто-нибудь еще в вашей школе видел двойника мисс Крайль на таком близком расстоянии, которое позволяло бы произвести надежную его идентификацию? Кроме двух тринадцатилетних девочек и горничной семнадцати или восемнадцати лет?

Миссис Лайтфут сразу догадалась, что имел в виду доктор.

— Как вы помните, я говорила еще и о четвертом свидетеле. Это человек среднего возраста, трезво мыслящий, рассудительный и наблюдательный, причем настроенный довольно скептически.

— И… кто же он?

— Это я.

Рука доктора Уиллинга соскользнула с каминной плиты.

— Вы это серьезно?

— Абсолютно. Будьте настолько любезны, сядьте на свое место и закуривайте, если хотите. — И спокойным, размеренным голосом она продолжала: — Это случилось в тот день, когда мисс Крайль уезжала. Меня пригласили на обед в одно семейство. Завершив свой туалет, около шести вечера я вышла из комнаты уже в накидке и перчатках. В это время в холле верхнего этажа всегда горит пара светильников. В каждом ввинчена стоваттная лампочка под маленьким абажуром из пергаментной бумаги, и свет заливает всю первую площадку передней лестницы. Ниже площадки в тот памятный для меня вечер на лестнице было довольно темно, так как Арлина забыла включить свет в нижнем холле. Я спускалась по лестнице, держась одной рукой за перила и продвигаясь довольно медленно из-за длинной, сдерживающей шаг юбки. Когда я дошла до первой площадки, кто-то, вероятно, спешивший больше меня, пронесся мимо без всяких извинений, и я заметила, что это была мисс Крайль. Но я почувствовала ее присутствие там еще до того, как ее увидела. Она меня не задела, но я ощутила сквознячок, небольшое перемещение воздуха, обычно возникающее тогда, когда кто-то проходит мимо вас быстрой походкой. Когда она проходила мимо, мне не удалось разглядеть как следует ее лицо. Опередив меня на лестнице, она так и не повернулась. Но я прекрасно узнала ее по виду сзади, — ее знакомую фигуру, осанку и одежду. На ней была коричневая шляпка и застегнутое наглухо пальто голубого цвета, — единственный ее наряд для выхода на улицу, кроме зимнего пальто, висящего в кладовке.

Я была просто возмущена такой грубой выходкой. Я остановилась и стояла как вкопанная. Повысив голос, я постаралась придать ему как можно больше строгости и негодования. Должна признаться, мне это удалось. Нельзя руководить школой, не прибегая к строгостям, подчеркивающим вашу власть. Я громко позвала ее: «Мисс Крайль!» И она тут же откликнулась: «Да, миссис Лайтфут».

Но вы только послушайте, доктор Уиллинг! Этот ответ, голос мисс Крайль донесся из холла верхнего этажа, расположенного над моей головой, хотя в эту самую минуту я отчетливо видела удалявшуюся от меня внизу по лестнице фигуру. Она тут же растворилась в темноте нижнего холла.

Я отшатнулась от перил, со мной такое случается нечасто. Быстро повернув голову, я обвела взглядом всю лестницу — снизу доверху. Там я увидела мисс Крайль. Она стояла на хорошо освещенной верхней площадке лестницы, и на ней была та же коричневая шляпка и то же наглухо застегнутое пальто голубого цвета. Ее интеллигентные, яркие, полные жизни глаза заглядывали в мои, и она повторила: «Да, миссис Лайтфут, вы звали меня?» Я никак не могла принять ее за кого-то другого. Это была мисс Крайль. Но кто же тогда торопливой походкой проскочил мимо меня на лестнице, оставив за собой характерный сквознячок? Я еще раз посмотрела вниз. Там, в нижнем холле не было ни души, ничего, кроме причудливых теней.

Я попыталась встряхнуться, направить рассудок по верной, устойчивой колее и, помедлив секунду, спросила: «Давно ли вы там стоите?» И сама почувствовала, как неестественно звучит мой голос. «Всего несколько секунд, — ответила она. — Я так спешила, что хотела обогнать вас на лестнице, прошмыгнуть мимо. Но, конечно, вовремя остановилась. Я не могла допустить такой грубости».

Значит, у нее был какой-то, так и не реализованный импульс обогнать меня на лестнице… Трудно объяснить, почему все это меня до такой степени взволновало. Именно волнение испытала я, стоя там, на лестнице, доктор Уиллинг. Во-первых, в памяти тут же всплыло воспоминание о том, что лунатик часто во сне подчиняется тому импульсу, который был ранее подавлен им, когда он находился в бодрствующем состоянии. Могу признаться вам, что мне стоило немалых усилий продолжить спуск по лестнице и вступить в эти чудовищные разлапистые тени. Конечно, там никого не было, никого, кроме Арлины, которая выходила из кухни через столовую, чтобы зажечь свет в гостиной и холле. Я спросила, не видела ли она кого? Она ответила отрицательно.

Но у той женщины, которая обогнала меня, были только две возможности выйти из холла нижнего этажа: либо через гостиную, либо через парадную дверь. А я отвлеклась от этой двери буквально на несколько секунд, когда посмотрела наверх, туда, где стояла мисс Крайль.

Базил предался размышлениям:

— А не могла ли Арлина… — и его вопрос повис в воздухе.

— Исключено. В этот момент она разговаривала с кухаркой.

— Вы упомянули об ощущении сквозняка в тот момент, когда двойник быстро прошел мимо вас. Слыхали ли вы при этом какой-то звук? Шелестение платья?

— Я не слышала ничего.

— А шаги?

— И шагов тоже. На лестнице положен толстый мягкий ковер.

— От любого человека обязательно исходит какой-то слабый запах или даже определенное сочетание запахов, — принялся вслух размышлять Базил, — пудра, помада, тальк для волос, лосьон для перманента или одеколон для бритья, йод или какое-то другое лекарство. Запахи, которые ощущаются при дыхании человека, — запах пищи, вина, табака. Запахи, исходящие от одежды, — нафталин, вакса для обуви, раствор для выведения пятен, пахучая юфть, твид Гарриса. Наконец, существуют и такие запахи, против которых нас предупреждает реклама различных сортов мыла. Вы — единственный свидетель, который оказался в непосредственной близости с двойником. Вам удалось почувствовать какой-то, пусть слабый, мимолетный запах?