Сара осматривала ее обожженную паром руку, лечить которую было нечем — как и травмированные ноги. Подошвы каттенийских башмаков расплавились на горячей палубе, еще чуть-чуть — и Крис заработала бы совсем скверные раны.

Леон осмотрел девушку, сокрушаясь, что у него нет ничего, даже из запасов разведчика, чем можно облегчить боль.

— Не думаю, что останутся рубцы, Крис, — успокоил он, бережно накладывая новую повязку. — Самый большой пузырь лопнул, теперь выздоровление пойдет скорее… У нас есть целебная мазь, которую приготовила Патти-Сью: все повара клянутся, что она делает кожу мягкой. Наверное, и для ног подойдет.

— Я не жалуюсь, — заверила Крис. — Сара немного перестаралась, оторвав тебя от тех, кто действительно нуждается в помощи.

— Не беспокойся, дорогуша, — улыбнулся Леон. — У нас теперь длинный список профессионалов. И достаточно газа — хорошая анестезия. — Леона передернуло. — Слава богу. Без него лечение превратилось бы в сплошное истязание.

Крис отказалась возвращаться в Скалистый лагерь, она решила остаться в гуще событий, рядом с Зейналом, и узнать, каким образом удалось спасти корабль от взрыва. Сара и Лейла рассказывали девушке о положении дел, помогали ей спускаться в столовую, где для непосвященных выходили «ежечасные сводки новостей», как называла их Сара.

Оказывается, Зейнал с инженерами смогли в аварийном порядке отключить приборную панель, изолировав двигательную секцию от подачи электричества. Пожар в топливном накопителе тоже удалось потушить, температура понизилась, что предотвратило перегрев остальных систем.

— Если бы они не справились, рвануло бы, что ни говори, сильно, — продолжала Сара, стараясь отвлечь Крис от боли в обожженной подошве правой ноги, которую перевязывала. — И горючее спасли, так что теперь «Малышке» хватит.

— Вот почему каттени бросились врассыпную, — сквозь сжатые зубы проговорила Крис. — А внутри корабль сильно пострадал? Мы можем хоть что-то оттуда снять?

Самой девушке посчастливилось увидеть только грузовой отсек — расплавленные трубы и провода, раскаленные палубы, — но ведь что-то наверняка сохранилось.

Сара закончила бинтовать ногу Крис и улыбнулась.

— Ты не поверишь! Командный пост уцелел!

— Серьезно?!

Сара захихикала.

— Ну, то есть все, что там было. Все, кто хоть когда-нибудь на чем-нибудь летал, до сих пор удивляются, как чертов транспортник вообще держался в воздухе, не говоря уже о выходе в космос. Но Скотт собирается найти ему применение. А внутри корабля до сих пор воняет — хуже некуда. Его разбирают и переделывают в ангаре. Даже передатчики включили и солнечные батареи поставили на крышу. Все бегают вокруг этого корыта, будто муравьи. От него уже осталась лишь обшивка — и от нее все равно разит. У механиков и инженеров нынче день испытаний найденных сокровищ. Пусть даже половина добра — подержанная и слегка неисправная, но и это здорово. О большем мы ведь даже мечтать не могли. А еще все соревнуются, кто лучше говорит на каттенийском. Язык учат со скоростью света.

— Вряд ли он добавит им популярности на Земле, — сказала Крис. — И что значит — соревнуются? Ты сказала, экипаж изолировали в долине.

Девушка пыталась сосредоточиться на словах Сары и забыть про боль в забинтованной ноге.

— Прости, дорогая, я все думаю, что ты присутствовала на совещаниях. Капитан драсси послал сигнал СОС, или как они там его называют, другому транспортнику, а тот ответил — цитирую: «Спустимся и заберем экипаж на обратном пути к базе». Конечно, если кто-то выживет после аварии.

— Вот почему Скотт хотел, чтобы командный пост продолжал функционировать, — улыбнулась Крис. — Ему было важно сообщить, что экипаж выжил?

Сара кивнула, сияя улыбкой.

— Говорил Леон. Он все еще лучший.

— Когда ожидают спасателей?

Сара пожала плечами.

— Зейнал выяснил во время допроса экипажа — капитан, кстати, и рта не раскрыл, — что второй корабль — большой, новый и с немалой дальностью полета. Придется ждать от них следующего сообщения. Так что времени для подготовки хватает.

— Большой и новый корабль? — повторила Крис. — Тогда у нас будет три корабля!

Крис так гордилась Зейналом, что даже заворочалась в постели.

— Адмирал стал больше доверять Зейналу, — отметила Сара. — Собрал комиссию, чтобы найти какое-нибудь вещество, придающее человеческой коже нужный сероватый оттенок. Форма скроет все остальное, но кожа должна быть серой. Леону до смерти хочется участвовать в спектакле, но он слишком высок для драсси.

— И Зейнал тоже, — снова обеспокоилась Крис.

Каттени слишком рисковал — новым большим кораблем будет управлять более подготовленный капитан. И все же эффект неожиданности все еще на стороне поселенцев.

Сара закончила бинтовать вторую ногу. Крис сердито взглянула на ступни. Лучше им поскорее выздороветь, не хочется пропустить второй акт захватывающей пьесы.

Когда Зейнал находил время объяснить механикам и инженерам, для чего использовались уцелевшие приборы, производство нужных устройств шло с большим успехом. Как только командный пост снова стал функционировать, Скотт тут же подрядил каттени переводить бортовой журнал транспортника.

— Ничего особенного, — сказал Зейнал, прокручивая записи в ускоренном режиме.

— Но мы должны знать, где они были, как долго, какие протоколы использовали… — нахмурился Скотт.

— Кажется, я нашел кое-кого из последней высадки, кто может перевести рутинные доклады, — дипломатично напомнил о своем присутствии Изли. — На самом деле у нас есть даже несколько знатоков иероглифов. Их обучали разбирать каттенийские документы, захваченные в рейдах.

Бет Избел оказалась единственным здоровым человеком в компании из трех «кое-кого». Салли Штоферс, миниатюрная брюнетка с чересчур невинным выражением лица, пришла на костылях: у нее была сломана нога. У Франсуа Шавье левая рука висела на перевязи.

Скотт потребовал вначале узнать, чем новички занимались на родной планете. Потом передал их Зейналу, и тот проверил знания добровольцев — заставил вслух прочитать записи из бортового журнала.

— Читают на каттенийском хорошо, — одобрил Зейнал всех трех.

Позже Изли спросил каттени, не хотел ли тот просто отвязаться от скучного задания.

— Я сказал правду. Они перерисуют то, что не поймут, а я переведу… если смогу.

Зейнал улыбнулся Крис.

Потом Скотт отправил на прослушивание к Зейналу всех, кто во время опроса после высадки говорил, что знает или хотя бы понимает язык каттени. С помощью Крис Зейнал составил список более чем из семидесяти человек. Затем Скотт выбрал тех, кто, по его мнению, мог пригодиться в боевых командах и сумел бы сыграть роль члена экипажа потерпевшего бедствие корабля.

— А вы уверены, что они вернутся за экипажем? — спросил Беверли Зейнала.

— Так говорилось в сообщении, — пожал плечами каттени. — Они не будут торопиться. Экипаж в безопасности на корабле, далеко от нас, сброшенных.

Зейнал дал Крис список наиболее употребляемых команд, а девушка переписала их в фонетической транскрипции, чтобы остальные могли выучить — вместе с соответствующими ответами драсси и обычных членов экипажа. У высокого звания свои привилегии.

— Каттенийский экипаж особо не разговаривает, — сообщил Зейнал, — только выполняет распоряжения.

— Еще они должны знать приказы наперед, чтобы, если понадобится, действовать по своей инициативе, — заявил Скотт.

— Только не каттени, — покачал головой Зейнал.

— Ну, раз обычный каттени лишь выполняет указания, то все в порядке.

В глазах Скотта появился огонек упрямства.

— Значит, мы удивим их еще больше, — улыбнулся Скотту Изли. — А это сработает нам на руку, верно?

Скотт проворчал сквозь зубы нечто вроде «да» и вернулся к схемам. Зейнал как мог изобразил внутренности нового корабля: лично ему не доводилось подниматься на борт подобного транспортника.