Похожий на льва…

Театральная площадь

Похожий на льва…

ЗАНАВЕС!

Возвращение режиссёра на родную сцену

Один из первых спектаклей художественного руководителя Кировского областного драматического театра им. С.М. Кирова, заслуженного деятеля искусств России, лауреата Государственной премии России Евгения СТЕПАНЦЕВА был поставлен им на кировской сцене в 1974 году почти сразу по окончании ГИТИСа. Это спектакль «Похожий на льва» по пьесе Рустама Ибрагимбекова.

«Похожий на льва»… Не скрою, эти слова порой у меня ассоциировались с самим Степанцевым. Ещё бы – перспективный ученик самой Марии Кнебель, да и как человек – с самого начала творческой деятельности штучный. Наделённый своей духовной и творческой конституцией, он много обещал, многое из задуманного осуществил практически, но вдруг на некоторое время был оторван от профессии.

Но похожий на льва, казалось бы, бестелесный его призрак обрёл плоть и кровь. При этом он обозначился не как «усталый и старый» герой, но как реальный и полный сил лев, того – с одной стороны, фантасмагорического, а с другой стороны, реального – мира, который мы зовём театром. Евгений Степанцев вернулся на круги своя целительно преображённым как физически, так и творчески. Что-то случилось? Да, он смог то, что не каждому под силу. Индийская мудрость гласит: «Сумей себя преодолеть, чтоб стать самим собой». Он смог!

Первый его спектакль на кировской сцене после вынужденного творческого простоя посвящён 65-летию Великой Победы.

Творческая смелость Степанцева в «Соловьиной ночи» по пьесе В. Ежова в том, что он как постановщик выступает с открытым творческим забралом. В наше смутное для театра в его классическом понимании время, когда стало модным удивлять зрителя от противного, ставя порой в сценическом воплощении материала всё с ног на голову, Степанцев избирает путь ясности, прямоты и определённости в трактовке происходящих событий. Драматургический материал даёт для этого благодатную основу. Война эта для русского народа была Великая Отечественная и освободительная.

Жертвенность, гуманизм русского народа, его неизбывную доброту режиссёр реализует и высвечивает в драматургическом материале как черты русского национального характера. Он считает, что национальная идея жизнеспособна в русских корнях и общая задача тех, кто готов отстаивать Россию, – помешать их выкорчёвке.

История встречи героев спектакля – юной немки и молодого русского солдата – это росток взаимной любви, пытающийся пробиться через устлавшее не только землю, но и зомбирующее сознание человека пожарище войны. Это сама жизнь, которая властно требует права на продолжение.

В осуществлённом спектакле присутствует заложенная в него постановщиком магия притяжения, которая равным образом покоряет и убелённых сединами ветеранов, и подростковое наше поколение. Удивительное и редкое в театре на сегодняшний день единство восприятия: потрясающее и радующее явление! Секрет – в чистоте помыслов как постановщика спектакля, так и его исполнителей. Целомудрие, с которым решается история любви Инги в исполнении Анны Тильк и Петра Бородина – Иван Шевелев, и есть ключ к пониманию особого воздействия этого спектакля на души человеческие.

В кульминационный момент, когда перед нами раскрываются чувства, которые молодые люди испытывают по отношению друг к другу, завораживает гипнотическая пластика движений этой пары. Кажется, что, как в замедленной киносъёмке, эти двое готовы оторваться от земли и воспарить… Чуткую тишину в этом деликатном месте как во время спектакля для ветеранов, так и для школьников можно считать общей минутой откровения для тех и для других.

Интереснейшие живые характеры создают не только исполнители главных ролей Анна Тильк и Иван Шевелев, но в итоге все актёры, занятые в спектакле. Каждый из них ведал, что творил, а потому получился слаженный актёрский ансамбль. Атмосфера спектакля – эффект на наших глазах протекающей жизни, складывающейся из мелочей, нюансов, особых примет своеобычности, присущих семье или заменяющему её большому коллективу. Чему способствуют также выверенные работы художника-постановщика А. Караульного, музыкальное оформление А. Афанасьева, художника по свету Л. Еремеевой, балетмейстера С. Кулдышевой.

Лидия СМИРНОВА, КИРОВ

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Обратная сторона русского характера

Театральная площадь

Обратная сторона русского характера

ЮБИЛЯЦИЯ

18 июня исполняется 75 лет художественному руководителю Государственного академического Малого театра народному артисту СССР Юрию СОЛОМИНУ.

Река в половодье, и без того широкая, а тут и вовсе вырвавшаяся из берегов, несущаяся во весь опор и сметающая всё на своём пути… Как часто русский характер сравнивают с нею. Но сойдёт бурная вода, и та же река, не утратив ни капли своего величия, обретает спокойную мощь созидания. Вот эта, видимая не всем и не всегда, сторона и отражается во всех без исключения персонажах Юрия Соломина, сыгранных им и в театре, и в кино, и на телевидении. Даже когда играет он человека иной национальности, того же Жана-Батиста Поклена, к примеру, артист всё равно обращается через эту иную ментальность к русской душе, заставляя вибрировать её потаённые струны.

Накал страстей, помноженный на холодную логику разума, – примерно так могла бы выглядеть «формула» творческого метода Соломина, если бы кто-то взялся её вывести. Ибо самой, пожалуй, яркой стороной его дарования является редко встречающееся по нынешним временам умение с лазерной точностью сплавлять в единое пространство «вершины» и «низины» конкретного человеческого характера, которые, собственно, и создают неповторимый ландшафт личности. Герои его героичны на удивление безпафосно, сдержанно, интеллигентно. Даже в тех персонажах, коих к числу героических вроде никак причислить нельзя (ну, скажем, Тригорина), он умудряется вывести на свет божий ту скрытую от посторонних глаз внутреннюю борьбу «верхнего» и «нижнего», которая как раз и требует от человека усилий, называемых героическими.

Вопрос уровня «как ему это удаётся» можно, конечно, отнести к разряду риторических. Но если всё-таки заняться поисками ответа, то, вероятнее всего, обнаружится он в сфере взаимоотношений актёра с окружающим миром. Ключом же к ответу можно считать одну из лучших ролей Соломина – царя Фёдора Иоанновича: душа, неотвратимо увязающая в мерзостях мира, всё равно устремляется к благости.

Соломину удаётся сохранять в себе открытость к миру. Ту непосредственность, которую принято почему-то именовать детской, но которая, по сути, и есть одно из высших проявлений жизненной мудрости.

«Литературная газета» присоединяется к многочисленным поздравлениям и от всей души желает юбиляру долгих лет жизни и новых интересных ролей.