Жуки догорали в волшебном костре, который разожгла Кристрен, а она направила энергию туда, где та была больше всего нужна, — на руки Миннума. Девушка видела, что палец Варды выгибается все сильнее и сильнее.

Вот архонт с силой пнул Миннума в висок и повернулся к Кристрен. Она содрогнулась, почувствовав силу Варды. Взглянув на горло девушки, колдун стал сжимать его, словно невидимой рукой. Но в этот момент послышался сухой треск, словно бой барабанов смерти. Варда посмотрел вверх и немного ослабил хватку. Когда Кристрен полностью пришла в себя, некромант уже исчез среди деревьев. Взглянув на небо, девушка увидела то же, что и Варда, — Око Айбала потемнело. Словно лепестки засыхающего цветка, его края стали загибаться к центру.

«Джийан», — подумала Кристрен, склоняясь над Миннумом. Она посылала ему один целительный импульс за другим, столько волшебных сигналов девушка не отправляла за всю свою жизнь! Она видела, что импульсы помогают, хоть и недостаточно. На каждое восстановленное нервное окончание приходилось четыре мертвых. Похоже, она сможет только защитить его тело от Варды, который, несомненно, вернется за трофеем. Несмотря на грустные мысли, Кристрен смогла улыбнуться, когда Миннум открыл глаза.

Сначала он не чувствовал ничего, кроме боли. Затем Кристрен положила его голову на колени, и Миннум стал что-то видеть. Его губы беззвучно шептали, однако она не слышала. Пришлось нагнуться к самым губам соромианта, и девушка ощутила запах смерти.

— Ты… в порядке? — с трудом прошептал Миннум.

— Да, — улыбнулась Кристрен, — благодаря тебе.

Миннум слабо улыбнулся. Он едва дышал, его пульс то исчезал, то появлялся снова. Тем не менее Кристрен посылала импульсы, стараясь хоть ненадолго отдалить неминуемое.

— Око умирает.

— Мы дали Джийан достаточно времени.

— Ты настоящий герой! — с чувством произнесла Кристрен.

На секунду взгляд Миннума затуманился, и девушка испугалась, что он умер. Она позвала его, и Миннум открыл глаза.

— Варда жив?

Миннум кивнул, не дожидаясь ответа. Как ни странно, он четко осознавал каждое свое слово и движение. Они оказались бесценными, эти банальные чувства, которыми соромиант пренебрегал всю жизнь.

— Хочу рассказать тебе кое-что о Варде, — проговорил Миннум так тихо, что Кристрен пришлось наклониться к его губам. — Я прикрепил к нему Колокол Духа. Передай это Джийан, когда увидишь.

— Конечно, но…

— Обещай мне! — потребовал маленький соромиант.

— Конечно же, я обещаю! — кивнула Кристрен.

Миннум почувствовал бесконечную усталость.

— Никакой я не герой, я просто…

— Тс-с! — Кристрен приложила палец к его губам, и Миннум закрыл глаза. — Ты настоящий герой с бесстрашным сердцем.

— Кристрен…

— Не сейчас, — попросила она. — Береги силы, импульсы тебе помогут.

Когда Миннум открыл глаза, в них заблестели слезы.

— Спасибо тебе. За все. Продолжать нет смысла. Мы оба понимаем, что должно случиться.

— Не сейчас, — прошептала она. — Послушай, как шелестят сосны-марры, вдохни аромат весеннего леса, почувствуй, как ветерок обдувает лицо.

— Хочу запомнить… — Последними вдохами Миннум словно старался вобрать в себя все то, о чем говорила Кристрен, и кое-что еще. Девушка так нежно касалась его лица! Миннуму было хорошо, он не знал, что умирающий может испытывать такое блаженство. Он смотрел на Кристрен во все глаза. — Убери импульсы.

— Что? Ну нет! — Кристрен прижала его к себе. — Ни за что.

— Пожалуйста, убери.

Кристрен не ответила. Она просто не знала, что сказать, хотя и сделала так, как просил Миннум. Он тут же закашлялся, давясь кровью.

— Хочу…

— Я знаю, что ты хочешь.

Кристрен нежно поцеловала его в губы, и вкус поцелуя был последним, что почувствовал Миннум в жизни.

Курган услышал зов яд-камня во время разговора с Нитом Нассамом. Он щедро делился с гэргоном полученной от Лужона информацией, поэтому ложь выглядела вполне правдоподобно. Регент с радостью отметил, что глаза техномага алчно заблестели: наконец-то он узнал, что связывало Куриона с Нитом Батоксссом.

— Оказывается, в рамках Ориениада существует не одна, а две организации, — проговорил Нит Нассам. — Интересно, какие еще секреты скрывают от нас саракконы?

— Можно было спросить Куриона, но, к сожалению, его убил Нит Батокссс. — Единственное, чего хотел Курган, — попасть в лабораторию гэргона. Регент считал, что выполнил свою часть соглашения и заслужил это право.

Нит Нассам расплылся в добродушной улыбке.

— Ты получишь доступ в лабораторию, как только узнаешь, что Курион делал в Аксис Тэре. Ведь я просил именно об этом.

— Моя информация гораздо ценнее, — проговорил Курган, отчаянно пытаясь сдержать гнев. — Таких данных нет ни у одного гэргона. Никто не знает о существовании Оннды и Синтайра.

— Ты молодец, Курган! Отличное начало! Продолжай в таком же духе! — с издевкой проговорил гэргон. — Поторопись! Чем быстрее ты узнаешь то, что мне нужно, тем скорее окажешься в лаборатории.

Курган яростно заскрипел зубами и все же промолчал. Едва Нит Нассам скрылся за поворотом, молодой регент плюнул на пол своей спальни. До него наконец дошло, что гэргон никогда не пустит его в лабораторию. Зато постарается выдоить как можно больше информации о саракконах. Нет уж, увольте! Он найдет другой способ туда проникнуть!

Однако это может подождать. Яд-камень звал его, причем так настойчиво, что у Кургана заболела голова. Правда, не успел он даже прикоснуться к фетишу, как ему снова помешали. На этот раз это был вездесущий перв-капитан Квенн. Он вошел вместе со щенком, которого регент подарил Квенну вместо пса, разодранного на Черной Ферме клайвеном. Песик скулил так отвратительно, что Курган пожалел о подарке.

— Сколько раз говорил, не приводи мерзкое существо в мою спальню, — раздраженно проговорил правитель Кундалы.

— Я помню, регент, но я как раз кормил его, когда узнал новости.

— Какие еще новости?

— Я решил, что должен немедленно поговорить с вами.

— В Н'Луууру, перв-капитан! Что случилось?

— Помните, вы приказали найти вашу сестру, — начал Квенн. — Поступило несколько сообщений о том, что молодую тускугггун видели в горах в районе Слезного Хребта.

— Наверняка какая-то лооорм из тех, что ездят с отрядами Меннуса. — Курган потер висок — боль стала невыносимой. — Почему бы тебе сначала не проверить всю информацию?

Щенок зарычал громче, вероятно, испуганный резким тоном регента.

— Дело в том, что та тускугггун была одета не как тускугггун и вообще не как в'орнн, а как боец Сопротивления. — Квенн откашлялся, ему явно было не по себе. — Регент, эта тускугггун — ваша сестра Маретэн.

— Что?

— У меня есть показания свидетелей, которые…

— Твой свидетель ошибается, а ты — идиот! Разве моя сестра может быть бойцом Сопротивления? Ты за кого меня принимаешь?

К этому времени Курган уже сорвался на крик. Туго натянув поводок, щенок бросился на регента, острые мелкие зубы лязгнули в сантиметре от горла правителя, и Квенн едва успел оттащить щенка в сторону.

— Тысяча извинений, регент, — пролепетал Квенн, обливаясь холодным потом. — Пожалуйста, не обращайте на него внимания, он еще совсем несмышленыш.

Глаза Кургана вспыхнули. Боль огненным обручем сжала виски, в глазах потемнело. Он выхватил кинжал и одним движением перерезал щенку горло.

Брызнула кровь, и перв-капитан Квенн вскрикнул. У щенка подкосились лапки, и, забившись в конвульсиях, он упал на бок. Перв-капитан опустился на колени, однако Курган, выругавшись, за шиворот поднял его на ноги.

Когда Наватир выступил из монастыря Плывущей Белизны, погода стояла отвратительная. Дождь и клубящийся в низинах туман навевали самые мрачные мысли. Только нарию дождь совершенно не мешал — он скакал по лужам, с наслаждением подставляя голову под серые струи. Лишь когда они спустились к селению Каменный Рубеж, нарий приуныл. Наватир чувствовал, что темные улочки затихли, словно оцепенев от страха. Тем временем из кхагггунского лагеря к югу от селения доносились шум и вспышки ионного огня.