— Не нравится мне это, коротышечка, совсем не нравится! — проворчала Тигпен.

— Пойдемте. — Риана посмотрела вниз. Она предпочитала не думать о пахнущем горечавкой чудище, затаившемся справа, да и ждать слишком долго не имело смысла. А все же что, если монстр бросится наверх?

— Нужно спускаться по среднему пролету. — Девушка обернулась и посмотрела на раппу. — Видишь его?

— Конечно же, вижу! — рявкнула Тигпен. — Я не слепая!

— Я просто спрашиваю, потому что здесь темно и легко запутаться. Лучше я пойду последней, чтобы убедиться, что вы с Элеаной спускаетесь правильно. Готова?

— Нет. Правда, боюсь, ты не оставила мне выбора.

— Ты права, — ответила Риана и легонько подтолкнула Тигпен.

Раппа понеслась вниз по среднему пролету. Риана обернулась.

— Отлично, — прошептала она. — Теперь твоя очередь, Элеана.

Она взяла Элеану на руки, помогая спуститься. На какое-то мгновение их лица оказались совсем близко. От разгоряченного тела воительницы пахло мускусом, и Риана вспомнила, как совсем недавно они разговаривали в За Хара-ате.

«Когда ты далеко, я постоянно о тебе думаю, — сказала Элеана. — Когда ты рядом, мое тело трепещет».

Заглянув в глаза спутницы, Риана поняла, что это правда. «Она знает, — подумала девушка, и ее сердце радостно встрепенулось. — Она знает, что ее любимый живет во мне».

Она притянула к себе Элеану и почувствовала прикосновение ее ресниц, шелковистых, словно крылья бабочки. Элеана повернула голову, и их губы встретились. Теряя равновесие, Дар Сала-ат поскользнулась и чуть не упала с площадки. Элеана неловко повернулась, и ее каблук застрял в какой-то трещине.

Через секунду она выпала из объятий Рианы и вниз головой полетела по правому пролету.

Маретэн вернулась в лагерь настоящей героиней. Тем временем подул сильный ветер, и начавшийся снег тут же превратился в дождь. Капли отскакивали от крапчатых доспехов, в которые по настоянию разведчиков вырядилась Маретэн. Вполне естественно, ее появление вместе с Майей и Кином вызвало ликование.

Влажные сосны-марра пахли миндалем. Медда налил всем вина, и разведчики выпили, чокнувшись друг с другом. Кин не отходил от Маретэн, он смотрел на нее с обожанием и осторожно касался в’орнновских доспехов. Когда художница с ним заговаривала, он вспыхивал и начинал заикаться.

— Кажется, у тебя новый поклонник, — смеясь, прошептал Бассе.

Маретэн улыбнулась в ответ, хотя на самом деле ее грызла тревога. Когда они уходили с полянки, молодая женщина увидела следы третьей пары кхагггунских сапог. Она показала их Медде, и командир заставил кундалиан рассредоточиться и обыскать поляну и лес. Никого найти не удалось, и, по крайней мере, в лагерь они вернулись без приключений, уверенные, что никто за ними не следит.

— Ты просто молодец, Кин, — похвалил Медда и кивнул Маретэн поверх головы просиявшего парня.

— Да, и без Касстны нам гораздо лучше, — сказала Майя, опять вспомнив погибшего лидера отряда.

— Касстна был смелым и находчивым, — возразил Бассе.

— А еще недоверчивым и упрямым, — добавила Маретэн. — Эти качества не красят командира.

Майя кивнула.

— Если бы мы послушались Маретэн, то наверняка не попали бы в засаду.

— Хватит о прошлом! — перебил Медда, наполняя бокалы. — Пора праздновать!

Однако не всем хотелось веселиться. К Медде подошел адъютант Джервы, невысокий круглолицый кундалианин.

— Джерва желает видеть тебя и тускугггун, — заявил он. — Судя по его настроению и по тому, с кем он разговаривает, я бы посоветовал ей снять в’орнновские доспехи, — прошептал он Медде на ухо.

— А кто с ним? — спросила прекрасно все слышавшая Маретэн.

Адъютант мрачно посмотрел на нее.

— Тебе лучше не мешкать, тускугггун. Его величество и так в ужасном настроении.

Майя помогла Маретэн снять доспехи, а Медда с Бассе даже не потрудились отвернуться.

— Что, очень интересно? — насмешливо спросила художница.

Медда откашлялся.

— Не могу привыкнуть, что у тебя нет волос! Тускугггун в нашем отряде — невероятно!

— Хочешь сказать, что не понимаешь, почему я здесь?

— Нам пора к Джерве. Он не любит ждать.

— Значит, он не может быть лидером, — сказала Маретэн и тут же пожалела о своих словах.

— Ты этого хочешь, Маретэн Стогггул? Быть нашим лидером? — едко спросил Бассе.

Переодевшаяся в кожаные леггинсы и тунику молодая женщина подошла к Бассе.

— Ни о чем подобном я не мечтаю. Потому что понимаю — я не имею на это никакого права, — мягко сказала Маретэн. — Зато, пожалуй, я более объективна, чем любой из вас, и не могу не видеть подозрения, зависти, мелких перебранок между лидерами отрядов и полного отсутствия дисциплины. Неудивительно, что вы проигрываете войну за независимость.

Медда насупился.

— Скажи это Джерве и увидишь, как быстро он отрежет тебе голову.

— Именно поэтому я говорю тебе, а не ему.

— Она права, — заявила Майя.

— А тебя вообще не спрашивают, — рявкнул Медда.

— Ты сам понимаешь, что все это правда, — настаивала Майя. — Я не раз восторгалась ее храбростью. Если бы не Маретэн, мы бы никогда не получили столько оружия.

— Фу! — сморщился Медда. — Женщины всегда держатся друг за друга!

— Раньше никто так не говорил! — горячо возразила Майя. — До оккупации мужчины и женщины были равноправными!

— Времена уже не те, — заявил Медда. — Мы должны смотреть в будущее, а не в прошлое.

— Хватит тупо повторять заповеди Кэры! — В глазах Майи зажглись злые искорки. — Думай сам и поймешь, где правда!

— Ты так и не приняла культ и веришь в Миину, как и в стародавние времена, когда мы были столь слабыми, что не смогли дать отпор в’орннам! Кэра дает нам силу порвать с прошлым и взглянуть в будущее.

— Ты не прав, Медда, — заявила Маретэн. — Культ Кэры создали гэргоны. Это уловка, чтобы разобщить кундалиан, — сделать вас слабыми, безвольными и оторванными от прошлого.

— Замолчи, тускугггун! — зло прищурился Медда. — Еще раз предупреждаю, держи язык за зубами. — Он дернул головой. — А теперь давайте узнаем, что хочет нам сказать Джерва.

Новости у Джервы были весьма неприятные. Рядом с ним в палатке находился Касстна, лидер отряда Сопротивления, в который Майя и Бассе привели Маретэн. Джерва сидел за складным столом, разложив перед собой грубо начерченную карту окрестностей. Касстна стоял рядом, слегка расставив ноги и сложив руки на груди. Грубое лицо перекосилось от злобы, свежие раны на щеках уродовали его еще больше.

— Ты свободен, Медда, — проговорил Джерва, не отрывая глаз от карты.

— Я бы хотел остаться, — неожиданно заявил Медда.

— Это не просьба, а приказ, — свирепо уточнил лидер отряда.

— Пусть остается, если очень хочет, — бросил Касстна. — Скоро сам пожалеет о своей глупости.

Джерва скользнул по нему колючим взглядом, и Маретэн поняла, насколько он уязвлен тем, что Касстна пытается командовать.

— Маретэн Стогггул, лидер вашего отряда желает, чтобы ты ответила на некоторые вопросы, — объявил Джерва.

По раздраженному выражению лица Касстны Маретэн поняла, что он недоволен последними словами командира.

— Вопрос номер один, — заявил он, поворачиваясь к Маретэн. — Откуда кхагггуны знали, где и когда мы будем ждать их конвой?

— Не знаю, — ответила Маретэн.

— Не знаешь? — Касстна зашагал вокруг нее. — Напав исподтишка, кхагггуны перебили весь мой отряд.

— Нас бы всех перебили, если бы я не…

— Молчать! — Кундалианин заорал так громко, что жилы на шее напряглись. — Ты будешь говорить, только когда я разрешу, ясно?

Маретэн молча смотрела вперед.

— Вопрос номер два. — Касстна приблизился. — Неужели я должен верить, что ты, в’орнн и сестра регента, проникла в наш отряд не для того, чтобы спровоцировать эту резню?

— Ты можешь думать что хочешь, но я этого не делала.

Касстна заглянул в глаза художнице: