Подозревая самое худшее, Элеана стала подниматься по винтовой лестнице и наткнулась здесь на тело соромианта, который лежал, растянувшись на ступеньках. В глазах колдуна читались ужас и недоумение. Несколько ступенек были залиты кровью.

Это был не единственный соромиант, которого Элеана нашла убитым по пути к монастырю. Она насчитала примерно дюжину трупов, все они выглядели так, будто их терзали бешеные псы. Не может быть, чтобы это сделала Риана! Тогда кто же мог напасть на соромиантов в их же святилище?

Однако Элеана и думать забыла о колдунах, когда, поднявшись по окровавленной лестнице, оказалась в центральной части монастыря. В кабинете Хаамади Риана сражалась с Лужоном не на жизнь, а на смерть.

Риана содрогнулась, когда призрак проник в ее тело. Казалось, что все вокруг пахнет мертвечиной. Девушке хотелось бросить гороновый жезл, скинуть одежду и разодрать свое тело в кровь, чтобы избавиться от гадкого запаха. Теперь она поняла, почему рамаханы предали некромантию анафеме. Риана чувствовала, что каждая клеточка ее тела выворачивается наизнанку, свет стал казаться тьмой, а день — ночью. Разве не ужасно ощущать, что гниешь заживо? Риана поймала себя на том, что думает о нуль-пространстве, и мозг девушки бессознательно переместил ее туда.

Призрак пытался затащить Риану в болото смерти, и все-таки девушка смогла активизировать гороновый жезл и направить луч прямо на себя. Первый удар чуть не стоил ей жизни, но Дар Сала-ат быстро приспособилась к пульсации горонового потока. Пронзив ее руку, луч стал подниматься по плечу к груди и столкнулся с призраком. Риана испугалась, что от воплей жуткого зверя разорвется грудная клетка. Призрак отчаянно сопротивлялся, да только от гороновых лучей не убежишь. Девушка не отключала жезл, пока призрак не превратился в серую тень, а потом и вовсе не исчез.

Интуиция не подвела. Нуль-пространство, пропитанное гороновой энергией, во многом напоминало смерть. В бестелесной форме призрак не был чувствителен к горону, зато все изменилось, едва он проник в Риану.

Не успев прийти в себя, девушка поняла, что Лужон готовится к новой атаке, которую следовало пресечь в корне. Сосредоточившись на пульсации горона в ладони, Риана направила луч на ардинала и угодила ему прямо в лицо. Горон моментально прожег глаза, нос и уши. Сараккон забился в агонии. Кожа отслаивалась от костей, а кровь, закипев, испарилась. Очень скоро от головы Лужона остался лишь череп на безвольном теле. Ноги переплетались, и ардинал, споткнувшись о труп Несты, бесформенной кучей упал на пол.

— Что ты наделала?!

— Принесла тебе девятый яд-камень, — проговорила Элеана. Развернув шарф, она протянула темный яйцеобразный предмет Риане. — Я думала, ты будешь рада.

— Конечно, рада. — Глаза девушки расширились от недоумения. — Где ты его взяла?

— На корабле. Мне показалось, Лужон не отважится принести такое сокровище на встречу с Хаамади.

— Гениальная догадка! — воскликнула Риана, прижимая подругу к себе. — А как, ради Миины, тебе удалось пробраться сюда незамеченной? Если бы соромианты заметили…

— Соромианты убиты, — объявила Элеана. — Все до единого.

— Это Джийан, — вступила в разговор Кристрен, — я оставила ей послание во дворе монастыря Пяти Твердынь. Она наверняка его нашла. Почти уверена, Джийан уничтожила соромиантов при помощи волшебного телескопа.

— Значит, самое время найти клетку, — проговорила Элеана.

Риана кивнула:

— Да, нужно скорее спасти Сеелин!

Как только Риана расправилась с Лужоном, оживший труп Оруджо снова превратился в быстро разлагающееся тело. Где Хаамади, никто не знал, но все опасались, что архонт отправился к клетке.

— Я видела дракона, — заявила Кристрен, — и помню, где они его держат.

Она повела Риану и Элеану длинными коридорами за пределы монастыря.

Кристрен отлично помнила дорогу. Риана и ее спутницы спускались по бесконечным каменным коридорам, откуда-то снизу раздавался плеск волн, который, отражаясь о стены пещеры, становился похожим на голос какого-то существа. Довольно скоро они оказались в пещере с неестественно гладкими стенами, освещенной красноватым сиянием. Кристрен приложила ладонь к углублению в задней стене, открылась потайная дверь, и они вошли в зловещую толстостенную башню без единого окна. Жуткое красноватое сияние усиливалось. Кристрен показала на квадратную колонну в центре.

— Клетка там. Нужно вставить ноги в стремена, а затем…

— Нажать на рычаг и спуститься вниз, — закончила за нее Риана. — Я знаю, потому что уже дважды пользовалась подобным приспособлением.

— Дважды? — изумилась Элеана.

— Потом расскажу. — Риана обернулась к подругам. — Элеана, Кристрен, я вам очень благодарна за отвагу и помощь, которую вы мне оказали. Увы, дальше я должна идти одна.

— О чем это ты? — закричала Элеана. — Раз уж я оказалась на острове, то пойду за тобой до конца!

— После всего, что случилось, это наше право, — хмуро отозвалась Кристрен.

— В искренности ваших слов я не сомневаюсь, — проговорила Риана, — но взять с собой просто не могу. Я Дар Сала-ат и свою миссию должна выполнить в одиночку. Вас я попрошу узнать, что случилось в монастыре. Если соромианты правда перебиты, то кто-то должен собрать рамахан и подготовить их к дороге домой. — Ее глаза умоляюще смотрели на подруг. — Пожалуйста, объяснять нет времени, сделайте, как я прошу!

— Ладно. — Элеана едва не добавила «любимая». В присутствии Кристрен приходилось сдерживаться и следить за собой. Подруги даже не могли попрощаться так, как им бы хотелось.

Поколебавшись, Кристрен с неохотой кивнула.

— Хорошо, — вздохнула Риана, — выполните мою просьбу, а я скоро к вам присоединюсь.

Джийан очень устала. Даже для нее эта схватка стала настоящим испытанием. Собрав всю свою мощь, она смогла одно за другим разрушить кольца, словно нимб окружавшие голову Хаамади, и освободить духов умерших. Однако победа досталась нелегко — сокрушив волшебные кольца, Первая Матерь почти вконец обессилела. Однако и архонт, лишившись волшебного нимба, потерял значительную долю магической энергии. Джийан почувствовала, как Хаамади пытается вырваться из ее плена. Очевидно, он хотел сменить тактику. Неужели архонт отказывается от дальнейшей борьбы? Неужели признает поражение? Впрочем, интуиция подсказывала, что дело совсем не в этом. Архонт лишь желал сосредоточиться на чем-то другом, а Джийан мешала. Что же его отвлекло?

Хаамади снова попытался оторваться от волшебницы, и у нее опять возникло видение. Архонт в склепе монастыря Страшных Челюстей сцепился с Рианой в смертельной схватке. Между ними — девятый яд-камень. Они борются, и Хаамади побеждает. Вот он забирает камень и завершает клетку, в которой сидит Сеелин, Священный Дракон Преобразования. Вспыхивают искры холодного пламени, и Джийан чувствует, как огромная сила девяти яд-камней переливается в Хаамади. Архонт становится исполином, от камней к нему переходит аура. Ничто его теперь не остановит. Ничто!

Оказавшись на дне шахты, Риана отпустила поручни и вышла из созданного чакирами механизма. От мысли, что ее предки жили на острове в незапамятные времена, захватывало дух.

Огромная клетка возвышалась над Дар Сала-ат, гороновые лучи от восьми яд-камней составляли прутья, за которыми держали Сеелин, Священного Дракона Преобразования.

— Сеелин! — закричала Риана, бросаясь к клетке. Дракон лежал, закрыв глаза и скрестив передние лапы. Сеелин была точно такой, как помнил Аннон. Тело огромное, гибкое, сине-зеленое, передние лапы соединяются с сильными блестящими крыльями, напоминающими паруса. Длинный хвост, подобно прибою, находится в постоянном движении. У Сеелин была одна пара передних лап и две пары задних, на лапах — длинные коралловые когти (одного недоставало), конической формы голова и прекрасные золотые глаза. Сверкающие перламутровые клыки устрашающе торчали, а над чешуйчатыми надбровными дугами росли винтовые рога.