— Значит, все, что вы мне рассказали, — правда?

— Да, прим-агент.

Сорннн кивнул.

— У нас довольно похожие желания, перв-капитан, — проговорил Сорннн, чувствуя, как в душе загорается огонек надежды. Неужели он все-таки сумеет помочь Пнину, а может, и не только ему? — И, кажется, есть способ их исполнить.

Он отвел Квенна в мастерскую Лейти, но самой оружейницы там не было. Никто не знал, куда она подевалась.

— Кажется, дочь флот-адмирала исчезла, — проговорил Квенн.

Сорннн отказывался в это верить. Лейти никогда не отступала перед лицом опасности. Его сердца чуть не остановились от страха, потому что он знал, куда она могла отправиться.

Исполненная дурных предчувствий Риана поднималась по лестнице кашиггена «Стрекоза». Элеана и Курган были так близко, что ей казалось, она вернулась в жизнь Аннона, когда Стогггул считался лучшим другом и они застали Элеану купающейся в лесном ручье. Солнечные зайчики, скользящие по сэсаловым деревьям, блеск воды делали воспоминания похожими на волшебный сон. Гибкое загорелое тело девушки, шелковистый плащ длинных волос… Вот они с Курганом бегут к ней, позабыв обо всем. Потом Курган взял ее силой, а Аннон, как ни старался, не смог его остановить. После этого их дружбе пришел конец. Разве они могли считаться друзьями? Наверное, нет. Начиная со дня убийства Элевсина Ашеры, жизнь Аннона превратилась в бесконечный кошмар, а случай с Элеаной лишил его лучшего друга.

Риана осторожно шла по вытертой ковровой дорожке второго этажа. Повсюду пятна, комнаты пусты, как глаза мертвеца. Отчаяние проступает на стенах, словно холодный пот.

Вдыхая кисловатый запах плесени и сырости, девушка снова наложила заклинание и максимально сузила границы его действия. Она думала лишь о Кургане и яд-камне, а, дойдя до последней двери, поклялась, что на этот раз ни за что не упустит артефакт. Полностью поглощенная мыслями о Кургане, она опять не заметила другую тень, призрачную словно дым. Впоследствии девушка не раз с горечью вспоминала слова хагошрина: «Нельзя полностью полагаться ни на какое оружие, даже волшебное. Лучше полагаться на свои мозги». Но в тот момент она не вспомнила о хагошрине и полностью доверилась своим эмоциям и силе заклинания. Риана увидела Кургана, а потом похожий на темное яйцо яд-камень. Казалось, камень пульсирует. Судя по всему, регент не понимал, что за ним следят. Будто он разговаривал сам с собой или скорее с яд-камнем, который, как заметила с ужасом Риана, держит голыми руками. Слова хагошрина крепко врезались в ее сознание: «Нельзя касаться яд-камня голыми руками. Он незаметно подтачивает и изменяет личность того, кто его коснется». Что же камень сделает с Курганом? Несмотря на кровавую вражду между Стогггулами и Ашерами, несмотря на то, что отец Кургана истребил всех Ашеров на Кундале, Аннон не мог забыть, что когда-то Курган был его лучшим другом. Они вместе охотились, росли и доверяли друг другу все свои тайны. Старого друга нелегко забыть, а считать врагом — тем более. Крепкая дружба сильнее кровного родства, ей не страшны ни время, ни испытания.

Риана стояла, затерявшись в собственных воспоминаниях, не обращая внимания на настоящее.

Но тут мимо пронеслась Тигпен, которую будущее интересовало гораздо больше, чем прошлое. Незамеченная Рианой, она влетела в незапертую дверь и попала прямо в руки сараккона.

Зубы и когти впились в ногу Лужона, царапая до крови, и в ту же секунду ардинал швырнул раппу головой вперед в зеркало. В зеркало, где Риана, сама того не понимая, видела отражение Кургана.

Тигпен исчезла в Зазеркалье, даже не повредив амальгаму!

Риана ворвалась в комнату и заметила Лужона, до этого прятавшегося в темном углу. Он очень напоминал скалу, скрывающуюся в затуманенной бухте, ожидая, когда на горизонте покажется очередной корабль.

— Элеана! — заорал Курган. — Где она? — Регент бросился к Риане, но Лужон поставил ему подножку, и правитель растянулся на полу. Разозлившись, Курган выхватил ионный пистолет, прижал его дуло к груди сараккона и нажал на спуск.

Ничего не случилось.

— Удивлен? Говорили же тебе, будь осторожен, — не обращая никакого внимания на пистолет, проговорил Лужон и потянулся за кинжалом.

Курган перешел в рукопашную. Старый В'орнн его отлично натренировал, и на калллистоте будущий регент легко справлялся с бойцами постарше и посильнее. Для своего возраста он обладал почти идеальной техникой, однако проблема заключалась в том, что ему приходилось следить не только за Лужоном, а еще и за яд-камнем вместе с Рианой. Лужон тоже прошел неплохую подготовку. В Синтайре его с детства учили искусству убивать. Теперь же соромианты обучили ардинала азам некромантии, которая в отличие от белой магии оказалась не такой сложной. Нужно было лишь иметь твердую руку, запомнить несколько несложных заклинаний и научиться расчленять тела. Теоретически некромантом мог стать любой дэйрус.

Курган сломал два нижних ребра Лужону с левой стороны. И в тот же самый момент ардинал сильно ударил регента кулаком по переносице. Сухой треск эхом разнесся по комнате, и Курган запрокинул голову. Ардинал тут же схватил его за горло и приготовился вырвать глаза. Вне всякого сомнения, соромианты научили Лужона, что таким образом можно обеспечить себе победу.

Чтобы отогнать ардинала, Риана наложила заклинание Ментальной Попытки. Курган упал на колени, одной рукой держась за горло, а другой прижимая к груди яд-камень. Лужон поднял руку с талисманом некромантов, перекачивающим энергию умерших.

Комнату заполнила темнота, густая словно деготь, зловонная, всепоглощающая. Стало очень холодно. Риана двигалась с огромным трудом, будто во сне. Лужон вытащил небольшой цилиндр, хорошо знакомый девушке. Гороновый жезл! Молочно-белый, гладкий, как шелк, очень похожий на тот, что Миннум дал ей в Музее Ложной Памяти. Сараккон коснулся яд-камня жезлом, который тут же стал малиновым. Очевидно, он каким-то образом поглощал энергию артефакта. Внезапно из жезла вылетел поток гороновых частиц и завертелся, словно огромный бумеранг, который в любую минуту мог отрезать Рианину голову.

Девушка наложила Весеннее заклинание. Холод и тьма отступили, Дар Сала-ат пригнулась, чтобы приближающийся гороновый поток ее не задел, и поползла к Кургану. Вытащив свой гороновый жезл, она коснулась им яд-камня и нажала на золотой диск. Рианино оружие также испустило гороновый луч, который перерезал луч Лужона.

На лице сараккона отразился шок, когда он увидел, как лучи пересекаются. Однако ардинал быстро взял себя в руки и, отключив цилиндр, тут же включил его снова, на этот раз придав лучу форму осиного жала. Риана не знала, как управлять гороновым жезлом, она использовала его лишь несколько раз против ионного оружия гэргонов. Естественно, ей и в голову не приходило, что для того, чтобы изменить форму луча, жезл нужно выключить, а потом еще раз включить. Увидев гороновое жало Лужона, девушка едва не выпустила свой жезл из рук. Быстро выключив и включив его снова, она придала лучу форму обоюдоострого топора, который направила на левый бок Лужона. Ардинал поморщился — сломанные ребра сильно болели, и острота его реакции ослабла. Именно на это и рассчитывала Дар Сала-ат. Ее топор столкнулся с жалом Лужона, посыпались искры, и сильно запахло паленым. Сердце Рианы бешено колотилось, зубы стучали — она не решалась поверить, что у нее получается.

Риана наступала, у Лужона не было сил сопротивляться ее атаке. Еще немного — и ее луч разрежет ардинала пополам. Но тут Курган неожиданно пришел в себя и осторожно вытер кровь с глаз. Он не видел, что Лужон зарядил свой жезл о яд-камень, он вообще не подозревал о существовании гороновых жезлов. Вспомнив, как артефакт убил огромное кундалианское чудовище, Курган решил, что Лужона можно прикончить таким же способом.

— Нет! — закричала Риана, поняв, что собирается сделать регент.

Курган не желал ее слушать и прижал яд-камень к голой спине Лужона.