Несмотря на все препятствия, Сахор благополучно добрался до лаборатории Нита Батокссса. Он видел, как Нит Имммон открывал фотонный замок, и оставалось лишь повторить процедуру, которая, как и все, связанное с Нитом Батоксссом, была довольно оригинальной. Покойный гэргон использовал давно забытую Нанжинскую шкалу. Естественно, Сахор был отлично с ней знаком. Когда-то отец заставил его выучить эту шкалу наизусть. А совсем недавно Сахор обнаружил, что Венча, древний язык рамахан, и Нанжинская шкала удивительно похожи.

Закрыв за собой люк, Сахор включил свет, и лаборатория засияла, словно перламутровая ракушка. На секунду он застыл, вдыхая аромат апельсиновой сладости, а потом прошел к тому месту, где стоял, прежде чем Нит Имммон заставил его выйти.

Сахор сделал свет поярче и склонился над бутонами. Нит Батокссс потрудился да славу — они были безупречны. Почти. Естественно, сам Сахор сделал бы их иначе. Хотя Нит Батокссс и запрограммировал переходы цвета, структура бутонов была слишком идеальной. Все лепестки были одинаковой длины и ширины, а сами бутоны располагались симметрично.

Сахор касался одного бутона за другим, чтобы понять, где именно находится нейронная сеть. Затем он аккуратно отделил один из цветков от лозы и положил на приборную панель. Размер бутона идеально соответствовал цилиндрической прорези, и стало ясно, для чего Нит Батокссс сделал эту прорезь.

Сахор вошел в информационную директорию Батокссса, и на экране появились две «сорочки». Чтобы получше рассмотреть их, бывший техномаг увеличил изображение. Сахор успел заметить, что они принадлежат Кургану и Терреттту Стогггулам, когда почувствовал опасность.

Он успел вытащить искусственный бутон из прорези, и в ту же секунду в лаборатории зажглись все лампы. Сахор сидел спиной к люку, так что входящий не мог заметить, как он спрятал бутон. Обернувшись, он увидел Гуль Алуф, крылья которой нервно дрожали.

— Я думала, мы договорились, — гневно проговорила она. — Зачем ты так поступил со мной?

— Не стоит принимать это так близко к сердцу.

— Я знала, что ты что-то нашел. Наверное, не стоит слишком удивляться, что ты решил это спрятать. — Производительница улыбнулась. — Ты очень многое от меня скрываешь, Сахор.

— Не стоит называть меня по имени в этой лаборатории.

— Ты, конечно же, прав, и у стен есть нейронные сети. — Она подошла поближе. — Тем не менее я буду вести себя так, как считаю нужным.

— Твое право, Производительница, — проговорил Сахор.

— Хватит болтать. — Она ткнула в голографический экран. — Расскажи мне все сейчас же.

Сахор заколебался, хотя выбора у него не было. Чем больше правды во лжи, тем больше доверия она внушает.

— Смотри. — Он повернул голографический экран, чтобы Гуль Алуф было лучше видно.

Глаза Производительницы расширились от удивления.

— «Сорочки» Стогггула Терреттта и Стогггула Кургана.

— Есть ли какой-то смысл в том, что имя Терреттта стоит первым? — спросил Сахор. — Что хотел от них Нит Батокссс?

Гуль Алуф молчала, склонившись над приборной панелью, ее глаза так и пожирали изображение.

— Продолжай, — наконец проговорила она, — что еще ты нашел?

— Это все, — ответил Сахор.

— Не может быть, — Производительница выпрямилась, — есть что-то еще, я уверена.

Сахор подумал, что ей отлично известно, почему Нит Батокссс интересовался «сорочками» братьев Стогггулов.

— В конце концов, это Нит Батокссс хотел сместить Ашеров с поста регента, и именно он заставил Товарищество одобрить назначение Стогггулов. — Сахор наблюдал за Гуль Алуф, но та молчала. — Даже ты посчитала безумием кандидатуру Веннна Стогггула. Однако Нит Батокссс и не думал о нем как о регенте. За слабовольным отцом он видел умного и честолюбивого сына. Уверен, что с самого начала Батокссс желал видеть регентом именно Кургана Стогггула. Вопрос только в том — почему.

— Нит Батокссс воспитывал мальчишку с самого дня Восшествия. — Гуль Алуф не отрывала глаз от «сорочек». — Он полностью его контролировал.

— По крайней мерс так он думал, — отозвался Сахор. — Но Курган Стогггул смог перехитрить даже Нита Батокссса.

— Со Стогггулами что-то не так, — проговорила Гуль Алуф, обращаясь скорее к самой себе, — по крайней мере с Курганом и Терретттом.

— Терреттта уже много лет держат в «Недужном духе». У него неизлечимая форма слабоумия.

Гуль Алуф переводила взгляд с одной «сорочки» на другую.

— Слабоумие — всего лишь побочный эффект.

— Побочный эффект чего?

— Именно это я и хотел бы узнать, — прогудел знакомый голос.

Обернувшись почти одновременно, они увидели Нита Нассама, стоящего у открытого люка гороновой камеры.

Миннум продолжал жить в сознании Кристрен — его лицо, доброе сердце, последние слова.

— Из-за горя, страха и неизвестности я забыла передать тебе то, что просил Миннум.

— Что именно? — заинтересованно спросила Джийан.

— Как же он сказал… — Кристрен насупила брови, взглянула на свои татуировки и щелкнула пальцами. — Ах да, Колокол Духа! Он сказал: «Я прикрепил к нему Колокол Духа» или что-то подобное.

— Миина, благослови Миннума! — воскликнула Джийан. — Он наложил заклинание-прилипалу — одно заклятие внутри другого, как семечко внутри фрукта. Совершенно незаметное, оно действует, даже если нейтрализовать внешнее заклинание. У заклинаний-прилипал множество применений, например, Колокол Духа сможет найти Варду, где бы он ни был.

Закрыв глаза, Джийан наложила Колокол Духа и, услышав его сигнал, нацелилась на него, чтобы ее собственный Колокол и Колокол Миннума звучали на одной частоте. Затем она стала искать того, к кому Миннум прикрепил свое заклятие.

— Я его вижу, но почему-то не могу понять, где он, — глухо проговорила Джийан.

Кристрен подошла ближе и наклонила голову, прислушиваясь к каждому слову.

— Он что, пытается тебя заблокировать? — спросила девушка так тихо, словно боялась спугнуть Варду.

— Что-то мне мешает.

Мурашки побежали по спине Кристрен.

— Что же нам делать?

— Не беспокойся, милая, — ответила Джийан, растирая виски подушечками пальцев. — Нам поможет волшебный телескоп.

Колдунья поднялась по самой обыкновенной стремянке и, присев на верхнюю ступеньку, оказалась в самом центре потока янтарного света. Кристрен отступила на шаг и прищурилась, с каждой секундой свет становился все ярче. Она с трудом разглядела, что Джийан стала неистово размахивать руками, а янтарный поток — вращаться, словно фонарь огромного маяка.

Пол библиотеки затрясся, и Кристрен едва устояла на ногах. Она побежала к полкам у одного из трех окон и, сбросив книги, вскарабкалась на полки, чтобы лучше видеть. Книги падали и с других полок, которых девушка даже не касалась. Шелестя страницами, они рассыпались по всей комнате.

Выглянув в окно, Кристрен увидела, что лес движется. Затем она поняла, что, наоборот, движется башня. Девушка заметила, что две другие башни тоже не стоят на месте, а раскачиваются, словно деревья на сильном ветру.

Внутри потока янтарного света Джийан трудилась, забыв про усталость. Она впервые пользовалась волшебным телескопом монастыря Пяти Твердынь, хотя, конечно, читала инструкцию конары Ло, написанную очень четко и доступно. Теперь пророчица использовала эти знания и собственную интуицию, ежесекундно благодаря Миннума за то, что тот сумел прикрепить к Варде Колокол Духа. Первой Матери предстояло настроить волшебный телескоп на частоту Колокола.

Очень давно, когда Осору еще только зарождалось, конары изобрели телескоп, чтобы исследовать Космос и силовые ручьи, назначение которых в то время было неизвестно. Основной функцией телескопа было слушать и записывать услышанное. На основе этих данных и формировались представления о пространстве, времени и иных мирах.

Джийан пыталась настроить телескоп на частоту заклятия, прикрепленного к Варде. Для этого нужно было знать, где сейчас архонт и чем занимается. Первая Матерь боялась признаться себе, что очень боится Варды, того, кем он стал и кем может стать, если не прервать его нечестивую связь с древними соромиантами.