Хью навсегда запомнил выражение ее лица. Широко раскрытые глаза, и в них – острое разочарование и непривычная беззащитность. Горячо сочувствуя Джейн, Хью неожиданно для себя самого прошептал: «Брось вызов мужчинам, девочка».

Джейн вернулась домой с медалью.

Это была не первая ее награда – женщины не зря видели в дочери Уэйленда опасную соперницу, – но Джейн придавала медали особое значение: ее желание осуществилось, она добилась своего. Зажав в руке награду, девочка решительно встретила взгляд Хью.

«Я хочу большего».

«И ты заслуживаешь большего», – пряча глаза, с грустью отозвался Хью. Он знал, что юной девушке вроде Джейн нечасто выпадает случай вступить в бой. Как бы ей ни хотелось сразиться…

– Так ты поэтому не хотел жениться? – спросила Джейн. – Ремесло неподходящее?

– Джейн, почему так получается, что мне все время приходится отвечать на вопросы?

– Скажи хотя бы, куда мы едем?

– А если бы я сказал тебе сегодня утром, ты передала бы мои слова Бидуорту?

– Нет, – поспешно выпалила Джейн, а затем призналась: – Хотя, возможно, и да. Но Фредди ни за что не проболтался бы.

– Тогда я не скажу тебе, – покачал головой Хью. Джейн хотела возразить, но шотландец добавил непререкаемым тоном: – Больше никаких вопросов.

Тяжело вздохнув, Джейн обвела комнату беспокойным взглядом. Она, казалось, не заметила, как капот соскользнул с ее гладкого белого плеча, но в теле Хью напрягся каждый мускул. Тонкая шелковая сорочка плотно облегала грудь Джейн, и Маккаррик почувствовал, что не в силах отвести от нее взгляд. Ткань повторяла все изгибы ее фигуры, и Хью мгновенно представил себе, как легкий шелк соскальзывает с ее плеч, обнажая розовые соски и перламутрово-белый живот. Он шумно перевел дыхание, надеясь, что Джейн истолкует этот звук как признак раздражения, а не знак капитуляции.

– Надень-ка капот.

Джейн недоуменно нахмурилась, скосила глаза вниз, а затем с интересом посмотрела на Хью:

– Я собиралась его снять. Здесь довольно тепло, а я не могу попросить тебя открыть окно.

– Надень капот.

Она насмешливо изогнула бровь.

– Ты так долго пялился на мои груди в карете, тебе бы следовало поблагодарить меня за то, что сейчас они открыты чуть больше.

– Не отрицаю, мне доставляет удовольствие смотреть на тебя. – Он даже не попытался опровергнуть слова Джейн. Сквозь тонкий шелк сорочки проступали два крохотных бугорка ее сосков, и Хью захлестнуло безрассудное желание обхватить губами один из них, почувствовать кончиком языка, как он твердеет и набухает. Маккаррик опустил глаза и тихо добавил: – Ты очень красивая. – От его слов щеки Джейн вспыхнули. – Но вид твоего обнаженного тела будит во мне желание, которое никогда не вызовет у тебя ответного чувства и потому останется неутоленным.

Джейн склонила голову набок, словно обдумывая слова Хью, а затем тихо проговорила:

– А если бы я тебе сказала, что испытываю то же желание?

– Я бы ответил, что ты безжалостная кокетка и что ты на удивление легко забыла Бидуорта. – «О, женщина, не прошло и дня. Какое поразительное непостоянство!»

Джейн прищурилась, но не произнесла ни слова.

Она даже не потрудилась изобразить преданность Бидуорту. Подумать только, а Хью еще переживал, что ему придется смотреть, как она тоскует по своему графу. Нет, не хотел бы он связать свою жизнь с подобной кокеткой, даже если бы мог.

Впрочем, это не важно. Его долг – защитить Джейн от опасности, а ее игры и уловки лишь отвлекают его от дела. Хью вскинул голову и добавил убийственно холодно:

– Я тебя предупредил. Ты знаешь, к чему может привести твое легкомыслие.

Джейн и не подумала прикрыться. Она снова бросала Хью вызов и не сомневалась в победе. Но Маккаррик был уже не тем уступчивым молчаливым мальчиком, каким она его помнила. Минувшие десять лет изменили его. Слишком много зла довелось ему увидеть… и совершить.

Ему случалось убивать голыми руками.

Хью вскочил на ноги, подошел к Джейн и одним резким движением усадил ее на стол. Он собирался лишь заставить Джейн запахнуть капот, но его руки сами собой сжали ее хрупкие плечи. Еще не поздно было отступить, так почему же Хью придвинулся ближе?

«Добром это не кончится», – произнес он про себя. Жестокий убийца, вот уже десять лет одержимый ветреной кокеткой. Джейн нравилось дразнить его, но он не смел прикоснуться к ней, особенно после того, как она стала его женой. Добром это не кончится…

Джейн, казалось, ждала затаив дыхание, не догадываясь, что будет дальше. Хью и сам этого не знал. Он подался вперед, раздвинув бедрами ноги Джейн, и она, словно пойманная бабочка, затрепетала в его руках. Ее кожа была удивительно нежной и чувствительной, а тело отзывалось на малейшее прикосновение. Хью почудилось, что он взял в руки горящую головню.

Что, если бы он попытался овладеть Джейн, а она бы это позволила? Хью судорожно сглотнул, его дыхание участилось.

Овладеть ею после стольких лет бесплодных мечтаний…

Хью застонал, признавая свое поражение, наклонился и приник ртом к нежному ушку Джейн, к изящной чувствительной мочке. Ответом был тихий вздох и жаркая волна дрожи. Хью потянул Джейн вниз, заставив распластаться на столе. Не в силах побороть искушение, он сжал губами ее сосок, прикрытый тонким шелком рубашки.

Хью целовал ее, что-то хрипло шепча по-гэльски. Казалось, он погружен в транс и не сознает, что делает. Джейн нежно прижимала его к себе, перебирая пальцами пряди его волос. Ей хотелось стонать от наслаждения.

С Фредди она не испытывала ничего подобного, и теперь, захваченная новым ощущением, Джейн твердила себе, что отныне не сможет без этого жить.

Хью не просто пробудил в ней желание, он каким-то непостижимым образом передал ей свою страсть, свое нетерпение. Джейн понимала, что он сгорает от жажды, и готова была на все, чтобы утолить ее.

Мысли о будущем и воспоминания о прошлом развеялись как дым, остался лишь голодный огонь в глазах Хью.

Слегка потянув Джейн за волосы и заставив прогнуть спину, он лизнул ее затвердевший сосок и беспомощно пробормотал:

– Черт возьми, ты должна приказать мне остановиться.

Мгновение поколебавшись, он обхватил сосок губами и жадно обвел кончиком языка.

– О Господи! – изумленно выдохнула Джейн.

Хью поднял голову, следя за Джейн потемневшими глазами, изучая ее, читая знаки на лице.

– Тебе нравится? – Она бессильно застонала в ответ, и Хью потянулся к другой груди. – Ты думала, что сможешь дразнить меня, а я буду пай-мальчиком, как много лет назад? – Его язык нашел ее сосок, и у Джейн вырвался тихий хрип. – Всему есть предел, и моему долготерпению в том числе.

– Но прежде…

– Прежде я был юным и благородным. Теперь я достаточно стар, чтобы понимать, чего хочу, и достаточно бесчестен, чтобы… – он слегка сжал зубами сосок, заставив Джейн застонать и выгнуть спину, – взять желаемое.

– Хью, – взмолилась Джейн. – Хью, пожалуйста!

– Ты хочешь, чтобы я это сделал, девочка? Попробуй и дальше поиграть со мной и почувствуешь, как я погружаюсь в твою сладкую плоть. – Он отстранился и встретил ее взгляд. Выражение глаз Джейн заставило его отпрянуть. Нервно пригладив волосы, он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но промолчал. Потом отрывисто процедил сквозь зубы: – Оставайся здесь. Запри за мной дверь и не выходи из комнаты.

– Почему? – испуганно прошептала Джейн.

– Я не думал, что ты окажешься такой, – пробормотал он тихо, будто про себя. – Только не со мной. – Нетвердой походкой он вышел из номера. Дверь с шумом захлопнулась.

«Не думал, что ты окажешься такой»? Какой? Что она сделала не так?

За дверью Хью тяжело привалился спиной к стене. Он решил выждать и только потом спуститься в зал. Требовалось время, чтобы успокоиться. Он не смог совладать со своей страстью, не сумел обуздать себя, и Джейн поняла это. Ее тело отзывалось на его прикосновения с той же необузданностью и пылкостью.