Анна была просто в отчаянии. С одной стороны, ей вовсе не улыбалось, чтобы Бобби улетел в Лос-Анджелес один, без нее, но с другой — она не хотела упустить уникальный шанс присвоить кольца Кладда.

Она прямо голову сломала, но так и не нашла выхода. Только что они прослушали вдохновенный монолог Шейна Мэгилликадди о том, как прекрасны эти кольца, как любой ирландец, будь то мужчина или женщина… да любой человек, если на то пошло, полжизни отдаст, чтобы заполучить одно из них…

Да знаю я! Анна чуть не плакала от безысходности. Но Бобби такой упрямый! К тому же она боялась, что, если они не будут держаться вместе, не миновать беды. Все эти восемь лет они никогда не разлучались, всегда были вместе, как говорится, в горе и радости, в болезни и здравии.

Черт бы побрал этого неумеху-дантиста! Если бы он сделал приличную коронку, все пошло бы совсем по-другому.

Бобби давным-давно завалился спать.

Анна взяла свой мобильник и позвонила матери. Может, звук маминого голоса поможет ей найти какой-нибудь выход из создавшейся ситуации. Однако наткнулась на автоответчик.

— Мам, если ты дома, возьми трубку. Это Анна. Твоя Анна. Обезьяна без кармана.

— Господи, кто бы мог подумать! Чему обязана такой честью? — язвительно осведомилась Гортензия.

— Просто хотела узнать, как ты поживаешь. — Анна знала, что мать до сих пор дуется на нее из-за того, что они с Бобби не приехали к ней на Рождество, хотя в феврале, когда Бобби вставил передние зубы, они все-таки приехали и прогостили целую неделю.

— Где ты сейчас? — спросила Гортензия. — Я никогда не могла понять…

— Ты же знаешь, я не могу тебе этого сказать, — мягко сказала Анна. — У Бобби жутко засекреченная работа.

— Ну да, конечно. Как поживает наш дорогой мальчик?

— Не очень. На днях у него выпала коронка, а местный дантист, как бы это сказать… оставляет желать лучшего.

— Когда вы приедете в Суитсвилл?

— Не знаю. Пока не могу сказать точно.

— Кто-то звонит в дверь. Пойду погляжу, кто там.

— Я могу подождать, — предложила Анна.

— Нет, не надо. Лучше перезвони мне завтра. Если выкроишь минутку, разумеется. — И Гортензия положила трубку.

Анна стояла посреди комнаты с телефоном в руке, не зная, что ей делать дальше. И вдруг ее осенило. Когда тебя одолевают сомнения, лучший выход — погрузиться в виртуальный мир. Она включила компьютер и скачала из Интернета все статьи, которые только смогла разыскать, посвященные аукциону по продаже колец Кладда.

Она также узнала кое-что и о Шейне Мэгилликадди: он был вдовцом и жил один в доме, который еще совсем недавно собирался продать. Но теперь он передумал, потому что, по его словам, этот дом принес ему удачу, стал своего рода «талисманом».

«Я собираюсь наслаждаться этими кольцами вплоть до начала аукциона, — сообщал он в одной из статеек. — Конечно, мне очень не хочется расставаться с ними, но деньжата тоже не помешают. Кроме того, мне не терпится отдать половину суммы, полученной от торгов, благотворительным организациям».

Значит, кольца до сих пор у него дома, подумала Анна. Она нашла его адрес в телефонной книге и через несколько минут уже распечатывала маршрут подъездного пути к дому Мэгилликадди. Мы отправимся туда прямо сейчас, решила она. Игра стоит свеч. Спору нет, кража со взломом не наш жанр, но Бобби ничего не стоит отпереть дверь с помощью отмычки. Ему это раз плюнуть.

— Бобби! — завопила она. — Просыпайся! Вперед! Труба зовет!

«…Потому что он такой славный парень», — распевали, размахивая в такт бокалами с шампанским, друзья Дермота на борту его роскошного личного самолета.

Дермот так и сиял от удовольствия.

— И я не буду этого отрицать! — рассмеялся он и тоже взмахнул своим бокалом. — Мы все оч-чень славные парни!

Всего «славных парней» на борту было восемь душ, включая Дермота и его верного ассистента Роберта. Несколькими часами раньше Дермот велел ему обзвонить всех гостей с тем, чтобы те подхватили чемоданы и как можно быстрее примчались в аэропорт.

— Подумать только! Меня в Ирландии ждут не дождутся картины и кольца! Я хочу вылететь туда сию же минуту!

Дермоту было легко говорить. Ведь не ему, а Роберту пришлось в спешном порядке упаковывать багаж и беспокоиться о том, как бы чего не забыть. Дермот даже палец о палец не ударил. Его шести приятелям, которым удалось-таки уговорить своих жен отпустить их в незапланированную поездку, тоже пришлось укладываться собственными силами.

Но, как это ни странно, никто не опоздал: к моменту вылета все в состоянии боевой готовности собрались в аэропорту.

— Мы готовы к взлету, — объявил пилот. — Пожалуйста, убедитесь, что вы пристегнули ремни безопасности.

— Трепещи, Ирландия! — провозгласил Дермот. — Завтра в полдень мы уже будем в замке Хеннесси, а потом, сразу после ланча — на поле для гольфа!

Он откинулся на спинку мягкого кожаного кресла размером с пляжный шезлонг, и самодовольная улыбка засветилась на его лице. Господи, как же ему хотелось поскорей увидеть физиономию Брайана О'Ши! То-то выражение на ней сделается, когда он, Дермот, объявит Брайану, что выяснил, в какой именно обители скрывается пресловутая монахиня, которая, по его мнению, ни в чем не уступает прославленной Джорджии О'Киф.[12]

Когда Анна разбудила Бобби, он был зол как черт.

— Пожалуйста, Бобби, сделай это для меня, пожалуйста, — умоляла она. — У меня предчувствие, что эти колечки Кладда принесут нам удачу. Если мы выкрадем их сегодня ночью, то завтра утром сможем вылететь в Лос-Анджелес.

Оба не мешкая облачились в черные трикотажные костюмы и быстро собрали инструменты, необходимые для проникновения в дом Шейна Мэгилликадди: молоток, садовую лопатку и, разумеется, отмычку. Они также захватили с собой веревку и рулон клейкой ленты — на тот случай, если старичка придется на какое-то время угомонить и связать.

Было три часа ночи, когда они прибыли в Солтхилл. Этот курортный городок, расположенный в северной части Голуэйского залива, находился в каких-то двух шагах от той самой древней деревушки Кладдах, откуда вели свое происхождение знаменитые кольца.

Старый каменный дом Шейна стоял в небольшом отдалении от дороги, а позади него высилась гряда живописных гор.

— Как здесь красиво, — заметила Анна. — Может, нам следовало прикупить домик где-нибудь поблизости?

— Ни в коем случае. Здесь слишком близко от Голуэя. Хорошо хоть эта улица достаточно пустынна, — ответил Бобби, ощупывая языком свою вновь приклеенную коронку.

Он воспользовался той самой смесью, которую дал ему доктор Шарки, и, надо сказать, был весьма шокирован, увидев пунцовую смеющуюся рожицу, нарисованную на внутренней стенке коронки. Какой же он все-таки недоумок, подумал Бобби.

— Анна, если б ты не была так одержима этой идеей, я ни за что на свете не дал бы себя уломать. Неужели ты не понимаешь, насколько это опасно? — в последний раз попытался ее урезонить Бобби.

— Шейн Мэгилликадди стар и беспомощен и живет совсем один. Ты же слышал, что он рассказывал о себе в программе Джеральда Рейли. Он добр и наивен как дитя. Я не удивлюсь, если он не запирает на ночь дверь, не говоря уж о системе безопасности. Здесь это будет сделать гораздо легче, чем на аукционе.

— А где мы поставим машину?

— Видишь старый, заброшенный сарай, вон там, на берегу? — спросила Анна, показывая рукой влево. — Давай оставим машину там.

Бобби выключил фары и подогнал машину к стене сарая, вне зоны видимости со стороны дома Шейна Мэгилликадди.

— А теперь слушай меня внимательно, солнце мое, — тихо сказала Анна. — Если нам придется его связать, сделаем это мягко. Запомни: нам надо просто забрать кольца и смыться.

— Знаю, крошка, знаю, — ответил Бобби, непрестанно ощупывая языком коронку. Ощущение было такое, будто она вот-вот отвалится. — А теперь идем.