***

Мэр Миллвилла сидел на диванчике рядом со своей женой, Кларой, и не отрывал глаз от экрана, на котором вертелась молодая репортерша с сумасшедшими глазами. Она возбужденно кричала в микрофон, трясла лохматой челкой перед самым объективом и время от времени совала микрофон в нос шерифу. На заднем плане виднелся погром, оставшийся на месте дома Макконнехи. Чередовались кадры: грязная лужа на месте озера, зеленая рожа гуманоида, застрявшие машины, шериф, Мэтт Кобурка, Амелия с котами, мистер Фикс — отдельным планом, Айзекайя Славович, старый Барч на говновозке, пивнушка, мясник Билл, пьяный от счастья Морковка Чак, опять шериф.

Беф энд Пиг разевали рты, но ничего не было слышно. Панорамные кадры свалки. Фунт и Полпенни. Дикие глаза Андромеды, кореец с рыболовными крючками на шляпе, мамаша Дак смотрит на саму себя по ящику. Очень удивлена.

На диван с одышкой и сопением, раздирая обивку когтями, полез мопс Балтимор. Роняя слюни, он завозился, устраиваясь поудобнее между супругами.

— А что, рыбонька, — обратился мэр к жене, — не заняться ли нам разведением мопсов?

— Пупсик, ты с ума сошел, — меланхолично ответила Клара, — наш Балтимор шесть лет назад кастрирован.

Все было совсем не так просто. Слишком много накопилось вопросов и неясностей. Между Миллвиллом и Д. не прекращались телефонные разговоры. Шон Смит, федеральный агент, никак не мог связать концы с концами. Данных не хватало, а то, что было, являлось скорее версиями событий, как их видели глаза свидетелей. Дело о японцах на глазах превращалось в натуральный висяк.

Единственным свидетелем, который мог объяснить непонятное исчезновение группы из семи человек, был Валет Бурбон, точнее, Чарльз О'Доннел, который сам проходил по другому делу в качестве обвиняемого. И нес он сплошную околесицу.

Послушать его, так в Миллвилле, незаметно ото всего населения, разворачивались совершенно фантастические события. За какую ниточку его не дерни, он начинал болтать о сокровищах, о сторожах, которые его, якобы охраняли, о взорванном сундуке с золотом, о том же сундуке, что был запрятан у старого Макконнехи на дне колодца. Тот же сундук неизменно фигурировал у Валета при вопросе о мельнице, на которой нашли его револьвер. Тот самый, о котором доложили осведомители. И в развалинах дома Фрэнка тоже нашли оружие Валета с его личными отпечатками пальцев.

Кто бы присмирел от таких улик, а он все не унимается и требует очной ставки со стариками. Адвоката требует. Адвокат явился. Так он как увидел его, так тут же и обвинил, черт знает в чем. Не угодил ему Пазола!

Смит решил все-таки устроить Валету очную ставку с Макконнехи, Тороссом и Мбонгой. Пришлось везти задержанного в Миллвилл. Сначала осмотрели места, где он убил троих японцев и ранил одного.

Нашли провонявший труп в куче отрубей, один, раздувшийся, — в речке, еще один со свернутой шеей, — в доме. Но семеро исчезли без следа. И преступник уверял, что их поглотило озеро.

Нашлись и оба пропавших бумажника. Один изъял Дарби на ферме Пака, пока Валет катался в Д. Разумеется, в нем не было никаких листков от пропавших писем и никаких рисунков ключей — понятно, что задержанный просто водит следствие за нос. Второй бумажник — уже Валета — вместе со всеми кредитками и документами нашелся все там же, на ферме Пака. Никуда он не исчезал, как врал задержанный — он так и лежал за шкафом (Макушка Джо сам его туда засунул).

Услышав о найденных деньгах, Валет чуть не помутился рассудком.

В участок привезли троих стариков, на которых Валет был особенно сердит.

При виде их Смита одолело сомнение. Эти трое были слишком стары и к тому же явно выжили из ума.

— Вы только с ними потише, — предупредил Смита шериф, — не надо грубостей!

Едва увидев их, Валет тут же сорвался. Он и до этого был неспокойным. Зеленая его физиономия перекосилась.

— Сокровище существует! — кричал Валет.

Дюжие полицейские с трудом удерживали его.

— Проверьте! Спросите их, я знаю! Они все трое — Стражи! — не унимался он, вырываясь из рук копов.

Три старика, смирно сидящих на скамейке у стены, очень удивились.

— Смотрите-ка, сокровище он хочет! Хе-хе! — захихикал старый долговязый одуванчик Тыква Оддо, показывая на Бурбона корявым пальцем.

— Помилуйте, господин начальник, мы, старики, давно тут живем, — невинно заговорил Фрэнк Макконнехи, разводя руками, — ни о каком сокровище не слыхивали!

Мбонга с презрением отвернулся.

— У них еще ключ такой был! — вопил Валет, стараясь убедить инспектора, и рванулся вперед. — Он места кладов указывает!

Копы пригнули его почти к полу.

— У них подземные ходы есть! — пропыхтел Бурбон из-под себя.

— Может, они и ювелира убили? — с издевкой спросил Смит.

— Убили! — немедленно согласился Валет.

Троица сидела смирно и с интересом поглядывала вокруг себя. Тыква Оддо помаргивал голубенькими глазками.

— У них взрывчатка есть! — всё извивался Бурбон.

— Да уймите вы его! — крикнул инспектор. — Мешает ведь!

— Что вы можете сказать? — обратился Смит к старикам.

— Я делаю такие ма-а-аленькие кораблики, а Том — фигурки из дерева. — с готовностью подался вперед Фрэнк.

— Чёрные! — гортанным голосом уточнил Мбонга и гордо обозрел присутствующих.

Старик Тыква с блаженной улыбкой часто закивал головой.

— А у вас что? — спросил его Смит, едва сдерживая смех.

— А у меня курочки несутся! — в восторге сообщил лысый одуванчик.

***

Полицейский фургон возвращался в Д., путь его пролегал мимо свалки. У дороги сидели рядом с тюками бумаги два местных идиота. Завидев машину, они запрыгали и закричали, размахивая руками.

— Что им надо? — спросил Браун у Смита.

— Остановись, давай узнаем. — ответил тот.

Валет молча смотрел в окно, затянутое сеткой.

Агент выглянул.

— Мы всю бумагу собрали на свалке! — радостно сообщил долговязый. — Всё, как он велел! Пусть платит, он обещал!

И указал на окно, где сидел задержанный. Валет отвернулся.

— Что хотите, сэр, — промолвил немного позже Браун, не отрывая глаз от ленты шоссе, — а тут нужны совсем другие специалисты!

Смит предпочел не отвечать.

***

Еще через день Дарби вышел из больницы. Силы вернулись к нему, и он не пожелал более оставаться в постели. О происшедшем напоминали повязка на голове, непривычная бледность и ссадины.

Последними его посетили Дафния, Инфузория и Туфелька. Они принесли розы и бульон. Эскулап хотел возразить, но его просто выгнали из палаты. Они беседовали недолго, но после их ухода Дарби еще некоторое время лежал молча и смотрел в потолок, улыбаясь.

Утром к нему явилась делегация.

— Кончай валяться, Дарби! — решительно заявил Вилли. — Тебя одного все ждут!

Сарториус, тоже весь украшенный желтыми пятнами от сходящих синяков, подтвердил, что его ждут и очень.

— Несите штаны молодому человеку, голубушка, — пропел он при виде негодующей Маделин, — и не смейте говорить, что склад закрыт, сегодня не суббота! Не оставляй им своих штанов, парень!

Макушка Джо вертелся в дверях и делал знаки. По всему выходило, что повезут Дарби на его машине. Надо думать, он не утерпел и засобирался.

— Куда это вы? — всполошился молодой эскулап.

— Я при исполнении! — с достоинством ответил Дарби.

***

Из всех участников истории Дарби один оказался в Горном Гнезде впервые.