Некоторые люди даже такие отрицательные явления, как одиночество и болезни, воспринимают как благословенные. Например, преподобный Серафим Саровский говорил: «Болезни бывают у нас от греха», но здесь же добавлял о пользе недуга: «...от них ослабевают страсти, и человек приходит в себя». А ведь многим известно, что некоторые, связанные с упрямством, состояния души настолько трудны, что для человека бывает большое благо, если ему удается «прийти в себя». Далее святой Серафим Саровский говорит о большем утешении: «...кто переносит болезнь с терпением и благодарением, тому вменяется она вместо подвига или даже более».

В одиночестве также можно стяжать радость и утешение. Если бы люди могли видеть своего ангела-хранителя, в какой близости он к нам находится, то никогда не чувствовали бы себя одинокими. Кроме ангела, у нас есть еще множество друзей. Это Иоанн Предтеча, херувимы, серафимы, святые и, в особенности, Божия Матерь. Поэтому одиночество тоже богато общением, только общением с миром горним.

Однако благодарность в скорбях нельзя путать с непротивлением злу. Это разные состояния духа, из которых одно доброе, другое же недоброе и трусливое. Святые никогда не были непротивленцами, они были воинами Божиими, боролись со злом, и оно отступало.

Дух уныния несовместим не только с мирской, но и с христианской жизнью. Потому что жизнь, какой бы она ни была, требует от человека постоянной деятельности, как физической, так и духовной, а также мужества, силы и бодрости духа. Кроме того, жизнь христианина, надеющегося на Царство Божие, есть мир, правда и радость о Святом Духе. А в унынии какая может быть радость и какой мир? Поэтому те, кто считает, что христианская жизнь сопряжена с унынием, в корне не правы: просто многие из нас мало знакомы с духом истинного христианства.

Дух истинного христианина – это дух крепости, силы, мира, света и непрестанной радости. Конечно, не каждый сразу же достигает такого блаженного состояния. Но ведь и тяжелобольные не сразу выздоравливают. Зато ощущение начала выздоровления уже является чувством утешительным и отрадным, особенно когда оно возрастает, наполняя душу радостью и миром.

Правда и то, что настоящий христианин, постоянно занятый спасением своей души, испытывает временами высшие духовные удовольствия. Между тем он чуждается радостей этого мира, поэтому представляется задумчивым в те минуты, когда остальные не знают меры восторгу. Однако он при этом мало теряет от своего неучастия в мирских радостях, точно так же, как взрослый человек не считает потерей то, что не может больше участвовать в детских забавах. Задумчивость истинных христиан не от уныния, а от иных причин, причем нередко они удивляются тому, как некоторые люди могут веселиться в тот момент, когда им надлежит плакать и каяться.

Христианин до конца своей жизни ведет непрестанную борьбу со страстями и грехом и подвергается таким искушениям, о которых многие не имеют понятия. Но духовная борьба не производит уныния, потому что воины Христовы борются с врагами своего спасения более мужественно, чем солдаты земных правителей.

Поэтому, если вы увидите христианина, впавшего в уныние, не выводите его из этого состояния в пользу мирских забав, так как оно свидетельствует только о том, что он еще несовершенен в преданности и вере, а по слабости человеческой имеет недуг сердечный, который допущен Небесным Врачом для того, чтобы вернуть ему полное здравие.

Тем не менее уныние – неестественное состояние души, это болезнь, которая при продолжительном течении становится крайне опасной и может не только причинить смерть духовную (отчаяние), но и разрушить тело человека многими болезнями. Апостол Павел писал: «...печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению, а печаль мирская производит смерть» (2 Кор., 7 : 10). Поэтому святые ничего не боялись так, как уныния, и при первых же его признаках спешили принять меры к его отражению.

Конечно, при подвижнической уединенной жизни уныние опаснее, чем для тех, кто живет в миру, но и живущие мирской жизнью не могут предаться этому чувству без опасности для души и тела. Эта опасность становится реальнее, если состояние уныния продолжается слишком долго. Поэтому каждому человеку нужно знать, отчего появляется уныние и как с ним бороться.

Источников уныния, как внутренних, так и внешних, как чувственных, так и духовных, немало. В души, близкие к совершенству, оно может закрасться из-за ощущения отсутствия Божией благодати.

Состояние благодати считается наиболее блаженным, однако, чтобы находящийся в нем не возомнил, что оно вызвано его собственными совершенствами, благодать изредка удаляется, скрываясь порой совершенно и предоставляя человека самому себе. Тогда в чистой душе вместо света Божиего появляются мрак и холод, а вместе с ними и уныние.

По свидетельствам людей, опытных в духовной жизни, уныние может принести дух тьмы. Не сумев прельстить душу мирскими удовольствиями, враг нашего спасения может обратиться к другому средству и навести на человека внутреннее уныние. В этом состоянии душа, словно путник, застигнутый туманом, не видит ничего ни впереди, ни позади себя и, не зная, что предпринять, впадает в нерешительность. Такого рода унынию подвергаются те, кто уже подвизался на пути добродетели и победил искушения чувственности.

Еще одним источником уныния является нечистая, падшая и обессиленная грехами наша человеческая природа. До тех пор пока человеком руководят самолюбие и страсти и он наполнен духом мира сего, природа в нем жива и весела: в ней есть и сила, и отвага, и терпение. Но, изменив жизнь и отрекшись от удовольствий ради христианского покаяния, он обнаруживает внутреннюю пустоту и духовное бессилие. Это продолжается до тех пор, пока душа не наполнится любовью ко Всевышнему и ближнему. Для этого нужно прилепиться как ветвь верой к древу Креста Христова и все свои чувства и мысли посвятить Господу нашему Иисусу Христу. В этом случае уныние оставит человека. И большое счастье, если страдалец недолго пробудет в состоянии уныния. В противном случае его может одолеть отчаяние. Этого рода унынию подвержены бывшие грешники после обращения.

Уныние может навалиться и тогда, когда человек прекращает привычные труды: перестав применять свои способности и силы, душа теряет бодрость и становится вялой. Ей противно любое занятие, и даже прежние труды ее больше не прельщают. Приходит внутренняя пустота, недовольство и, как следствие, скука и уныние.

Человек может впасть в уныние и из-за печальных случаев в своей жизни, например из-за смерти близких, потери достоинства и пр. Все это сопряжено со скорбями и неприятностями. Однако по закону нашего естества печаль должна со временем уменьшиться, а после исчезнуть вовсе. Но при этом человек должен употребить все средства для своего воодушевления и не поддаваться печали. В противном случае может развиться уныние. Оно может напасть и от мрачных, тяжелых мыслей, если человек слишком часто им предается и смотрит на мир не в свете евангельском. Так, если часто размышлять о господствующей в мире неправде, о скорби праведных и о торжестве нечестивых, можно прийти к мысли, что все в мире отдано на произвол слепой судьбы и человеческих страстей.

Источником уныния могут быть и болезни тела.

От чего бы человек ни впал в уныние, первым и последним средством против этой напасти является молитва.

Слушать или читать Новый Завет – еще одно очень сильное средство от уныния. Ведь Иисус недаром призывал к себе «всех труждающихся и обремененных», обещая им радость и успокоение. Причем радость Он не взял с Собой на небеса, а оставил нам в Евангелии для всех унывающих и скорбящих. И тот, кто проникся духом Евангелия, перестает безотрадно скорбеть, потому что этот Дух есть Дух мира, отрады и успокоения.

Богослужения и особенно причастие святых таинств тоже помогают исцелить уныние, потому что в церкви – доме Божием – для него места нет. А церковные таинства напрямую действуют против слабостей природы и духа тьмы, в особенности таинство исповеди и причащения. Во время исповеди человек слагает с себя бремя грехов, и душа, очистившись, становится бодрой и легкой. А приемля Тело и Кровь Господни во время причастия, чувствует радость и оживление.