Он взял у нас пальто (наши обычные) и передал нас по этапу следующему типу, по всей вероятности, выполняющему роль метрдотеля. Народу в зале почти не было. Возможно, поэтому тут сегодня и не стояла при входе девочка и пускали всех.
Нас усадили за столик в уголке, подали меню и карту вин. Изучая меню, мы с Татьяной уголками глаз оглядывали зал. У стойки бара сегодня было пять девочек, моих вчерашних собеседниц среди них я не увидела, о чем сообщила Татьяне.
– Они, наверное, по графику работают, – сказала Татьяна. – Нельзя же каждый день.
– Ты думаешь? – засомневалась я. – Сегодня ж суббота, клиентов должно быть много.
– Но их же нет. Вот девчонкам и дали выходной. Почему ты не спросила их адрес? Сейчас бы съездили в гости.
– Некогда было у них адрес спрашивать. Я только успела свою визитку сунуть. Хотя они могут быть сейчас в дальних комнатах…
Рассматривая штатных сотрудниц дальше (правда, не внаглую), я прикидывала, нет ли среди них девочек, работающих на Сухорукова. Если был официант, могут быть и девочки. Или кто-то еще. Значит, Сухоруков давно нацелился на этот клуб и заслал сюда шпионов? Интересно, в каком количестве? И интересно, какую все-таки цель преследует Иван Захарович?
Татьяна продолжала размышлять вслух, как бы раздобыть телефон и адрес нужных нам сотрудниц ночного клуба.
Я предложила пригласить кого-то из сегодняшних штатных девочек к нам за столик и спросить. Мало ли чего нам, лесбиянкам, захотелось. Теперь народ по-разному выкаблучивается. И вообще мы никому ничего не обязаны объяснять. Клиент всегда прав.
Подошел официант, уточнил, готовы ли мы сделать заказ. Мы заказ сделали (гулять так гулять) и стали ждать, обсуждая, когда лучше пригласить девочку. Решили, что сначала откушаем (мало ли что), а там видно будет. Вдруг нужные нам девчонки за это время появятся, например, отработав в нумерах?
– Юлька, к нам мужик какой-то направляется, – вдруг прошептала Татьяна, глядя мне за спину. Мы как раз закончили с горячим и ждали мороженого. Играла легкая музыка, две пары танцевали на пустом пространстве перед сценой, где вчера толпился народ, пробуя французское вино.
Я почувствовала, как кто-то склонился над моей рукой и нежно взял ее в свою.
– Разрешите вас пригласить, обворожительная незнакомка, – сказал до боли знакомый голос. Только моего начальника здесь нам и не хватало.
Я встала и проследовала вместе с Кириллом Александровичем к двум танцующим парам. По его словам по пути туда поняла: он меня не узнал! А мы с Татьяной и не заметили, что он тут. Хотя Татьяне-то с чего на него внимание обращать? Она же никогда не встречалась с ним лично, а в кадр он, слава богу, не лезет.
– Почему вы выбрали меня? – спросила я у шефа.
– Вы молоды, без мужчины и…
– Почти блондинка сегодня, – добавила я.
Выражение лица Кирилла Александровича резко изменилось.
– Тихо! – прошипела я.
Он выпустил меня из рук.
– Обнимите меня немедленно! И продолжайте танцевать! Вы мне всю малину испортите.
Кирилл Александрович положил мне руки на талию, правда, на этот раз так, словно обнимал гремучую змею, опасаясь, что я выделяю яд порами своего тела и он пройдет сквозь платье.
– Что вы тут делаете, Юлия Владиславовна? – Кирилл Александрович теперь тоже шипел.
– На физиономию улыбку повесьте. Представьте на моем месте…
– На вашем месте никого представить невозможно, – простонал он.
– Вы что, просто девочку не могли снять? – спросила я. – У них же они на разные вкусы. Вон из пяти – три блондинки.
– Я не танцую с порочными женщинами. Я имею дело только с приличными. С такими, как вы, – только по работе. Вынужден признать, что для работы, репортера в особенности, а уж криминального так тем более, приличные женщины не подходят вовсе. Вы там на своем месте.
– Вы считаете меня порочной? Я, кстати, никогда не спала на работе. Считаю, нельзя работать с теми людьми, с которыми спишь.
– Вы просто стерва, – прошипел шеф. – Кстати, а почему вас сегодня сюда принесло? Клуб, между прочим, очень дорогой.
– Уже прикидываете, не снизить ли мне гонорары? – съязвила я. – Меня пригласила подруга.
Кирилл Александрович невольно бросил взгляд в сторону нашего с Татьяной столика. Он, как оказалось, был тут с другом детства, с которым встречается примерно раз в месяц. Их было видно с Татьяниного места и не видно с моего. Оглядывая зал, Кирилл Александрович присмотрел меня (со спины), уточнил у официанта мой примерный возраст и пошел знакомиться. Танец-то ведь ни к чему не обязывает…
– Вы… тоже?! – Лицо шефа приняло обалделый вид. – Как Виктория Семеновна? Лесбиянка?! Вы?!
– С кем я сплю – вас не касается, – заметила я, не отвечая ни «да» ни «нет». Пусть думает, что хочет. Даже лучше, если будет считать меня лесбиянкой: уволить тогда ни за что не посмеет и урезать гонорары. Кирилл Александрович ведет переговоры с американскими инвесторами, а если я пригрожу пожаловаться американцам, что меня ущемляют в денежном, творческом и любом другом плане из-за того, что я лесбиянка… Не видать тогда Кириллу Александровичу американских инвестиций. У них там с сексуальными меньшинствами строго. Хотя они, похоже, на Западе уже давно превратились в большинство. А если б я еще была и негритянкой, пардон, афроамериканкой, у меня бы точно были самые высокие гонорары в холдинге.
– А как же Сухоруков?
– У нас с ним чисто деловые отношения. Как с вами.
– Это он вас сюда прислал? Я-то, по крайней мере, не посылал.
– Кажется, я сама выбираю, куда мне идти. Это во-первых. Во-вторых, я уже сказала вам: меня пригласила подруга. В-третьих, лесбиянство у нас в духе времени. Вы журнальчики почитайте, которые издает принадлежащий вам холдинг. Любовь мужчины и женщины теперь не в моде, ну если только они не лесбиянка с геем. В-четвертых… Вы правы: я здесь не случайно. Вчера здесь прирезали одного депутата и сегодня с утра его выловили в Мойке. Я присутствовала при вылавливании. В понедельник можете полюбоваться кадрами.
– А я-то думал, почему тут так мало народу сегодня…
Мы с шефом станцевали уже два танца подряд, пора бы и честь знать. Но ему стало просто любопытно, а я хотела расспросить его про этот клуб. Может, поведает что-то интересное? В результате господа пригласили нас с Татьяной за свой столик.
– Мое имя произносим тихо, – предупредила я, потом принялась за расспросы.
Узнала немного, но информация была ценной. Вчерашний Неандерталец, который сегодня также появлялся на набережной, по словам Кирилла Александровича, выполнял роль то ли начальника охраны, то ли начальника штаба сети ночных клубов. Звали его Константин Георгиевич. Значит, Ящер из «Крестов» звонил ему? Девочки, работающие в клубе, часто меняются. Некоторых шеф с приятелем видели и в других клубах этой сети. Возможно, это делается, чтобы они не примелькались. Ведь мало кто из посетителей курсирует по разным клубам, в основном предпочитают один. Шеф с приятелем сами ходят в этот, в других оказывались чисто случайно: кто-то приглашал на встречу или устраивал презентацию.
После трапезы и разговоров Кирилл Александрович с приятелем отбыли в сопровождении двух блондинок в дальние комнаты (я не стала их предупреждать про двойное зеркало: не мои проблемы), а Татьяна поманила пальцем официанта и самым серьезным тоном объявила: мы тоже хотим девочку. Одну на двоих.
– Пальцем покажите, какую, – невозмутимо ответил официант. Он ничуть не удивился. – Двести долларов. Место у нас есть. Через пять минут она там будет.
– Пусть вон эта рыженькая вначале подойдет к нам сюда. Мы должны с ней поговорить, а там решим, подходит она нам или нет – Татьяна показала пальцем.
– Хорошо, – кивнул официант.
Он отошел, а рыженькая подсела к нам. Пока она еще двигалась в нашу сторону, я заметила: Татьяна, видимо, мало общалась с дочерью антикоррупционера. Мне лично рыжих хватило надолго. Татьяна хмыкнула и улыбкой поприветствовала девушку. Девушка тоже улыбнулась радостно, словно была безмерно счастлива видеть нас. Интересно, что она о нас на самом деле думает? Жаль, чужие мысли читать не умею. Очень пригодилось бы в журналистской работе.
