Марина наконец решилась:
– Мы хотим написать книгу о русских женщинах, вывезенных в США.
– И что?
Марина стала говорить о том, какая это широкая тема и какой интерес может вызвать подобная книга.
– Где? – поинтересовалась я.
Насколько я поняла, они с мужем по большей части ваяют книжонки-руководства. Значит, теперь решили написать руководство для американских мужей, берущих русских жен? Так это может повредить выгодно налаженному бизнесу. Тем более фирмы, которые им занимаются, вполне могут подать в суд на супругов Смит, Америка не Россия. Создавать же подобное произведение для русских женщин (украинок, белорусок и прочих) смысла не имеет: тысячи и тысячи все равно будут стремиться всеми правдами и неправдами выйти замуж за иностранца, предупреждай их или не предупреждай. Выехав за рубеж, полагаться на русский авось: авось уживется, а не уживется, разведется, а там как-нибудь устроится. Главное, выехать, а дальше – хоть трава не расти.
– Я то же самое сказала Тому, – призналась Марина. – Нет, книга не рассчитана на потенциальных американских мужей… Мы хотим написать супербестселлер… Для всех… Мы давно искали тему. Ведь каждый же хочет стать знаменитым, не правда ли, Лана?
– Я не хочу, – сказала я Марине. По-моему, она не поверила, но тем не менее продолжала.
Им с Томом стала доступна информация, которая может оказаться бомбой… Только следовало собрать побольше сведений, поговорить с разными людьми… Тогда книгу можно будет перевести на разные языки и издать не только в США.
У Марины горели глаза, когда она об этом говорила. А меня интересовало, когда же она наконец подойдет к сути.
А суть, вернее, предыстория такова.
У Марины имелась троюродная сестра, родившаяся и выросшая в Ленинграде. В детстве Марина с мамой или бабушкой ездила к сестре в гости в Ленинград, та со своими мамой или бабушкой – в Москву. Они поддерживали отношения на протяжении, можно сказать, всей жизни. Потом Марина уехала в США. Они продолжали переписываться, но нечасто.
А потом сестра, Ольга, у которой рано умер муж и был взрослый сын, тоже вышла замуж за американца и переехала в США, только в отличие от Марины на западное побережье. Сын остался в России, не пожелав ехать в Америку и тем более жить там с отчимом. Ольге в США не нравилось, к тому же она не знала языка и никак не могла его выучить. Бывает такое: способности отсутствуют напрочь. Более того, у нее начались проблемы со здоровьем. Отношения с американским мужем тоже складывались не лучшим образом.
По всей вероятности, Ольга поняла, что ей недолго осталось жить, и решила попрощаться с родственницей. Родная русская душа оказалась ближе, чем американский муж. Ольга приехала в гости на восточное побережье и в слезах сообщила троюродной сестре, что у нее рак.
– Но ведь от рака необязательно умирают! – воскликнула Марина, знавшая о достижениях американской медицины. – Можно прожить еще двадцать лет!
Марина подробно расспросила сестру про то, как у нее была обнаружена болезнь, чем ее лечили и где.
Выяснились странные вещи.
Опухоль была обнаружена еще в России. Именно тогда Ольга стала посещать церковь, но не православную, а какой-то молельный дом, в который ходили многие больные из Института онкологии. Она была создана какой-то американской организацией – так, по крайней мере, утверждала Ольга. Но имелись и наши проповедники, прошедшие специальное обучение. В дополнение к религиозным мероприятиям (или как там их назвать в подобном заведении) пастве предоставлялась медицинская помощь. Программа называлась «Исцеление с верой».
Обязательным условием был отказ от, так сказать, официального лечения. Большинство соглашалось – хотя бы потому, что здесь все делалось бесплатно, а в медицинских учреждениях требовалось платить за лекарства, тесты, прием без очереди, давать на лапу врачу, нянечке в больнице, ну и так далее. Более того, кто-то уже потерял надежду на выздоровление, а организация могла похвастать успешным опытом лечения.
Марина вспомнила, как Ольга рассказала ей про одну женщину с раком груди. Операция требовалась немедленно, а в одном из онкологических центров Питера ей сказали, что очередь на бесплатную операцию – четыре-пять месяцев, если хочешь сразу – плати. Таких денег у женщины не было, собрать их она не могла, хотя требовалось всего-то пять тысяч рублей. Наверное, просто хотели сорвать куш на чужом горе.
Другой больной районный онколог без каких-либо анализов поставил диагноз: рак кожи, неоперабельный. Женщина и все ее родственники уже готовились к смерти.
А в молельном доме, куда они обе пришли, их вежливо приняли, используя новейшую технологию, провели диагностику (причем и биопсия, и компьютерная томография, и рентгеновское и радиоизотопное исследование, и все анализы делались бесплатно, только верь) и определили, что у «больной» раком кожи – обычный лишай, который исчез после прижигания. Правда, диагноз «рак груди» подтвердился. Но операцию делать не стали, использовали какое-то медикаментозное лечение (плюс молитвы). Женщина, когда Ольга уезжала в Америку, жила уже три года и умирать в обозримом будущем не собиралась, несмотря на прогнозы официальной медицины.
Ольга поверила – как и множество других – и стала лечиться нетрадиционными методами.
Затем ее вызвал к себе старейшина и заявил, что, к сожалению, в России у организации нет достаточного количества нужных медикаментов, чтобы довести лечение до конца. Ввоз медикаментов в Россию затруднен. Старейшина говорил что-то про Минздрав, таможню, чиновников и немереные взятки. Суть его речи сводилась к тому, что Ольге нужно выехать в США.
Она тут же вспомнила про сестру, но старейшина заявил, что ей придется жить на другом побережье: именно там находится штаб организации.
– Но на что я буду жить? И как? Я же не знаю языка, и…
Ей объяснили. «Фирма» также занималась организацией браков американских мужчин и наших женщин. Тех, кому требовалось лечение в США, так сказать, «пристраивали», не предупреждая ни о чем американских мужей, желавших жениться на русской. От Ольги требовалось лишь не посвящать американца в свои проблемы, ну а там, как сказал старейшина, вылечитесь – и можете разводиться. А если понравится – то и остаться в США. А вдруг стерпится-слюбится? Или американец в самом деле понравится?
Ольга подумала и согласилась. Сын – взрослый, отрезанный ломоть. Более того, может, и он через некоторое время последует за матерью и захочет устроиться на хорошую работу в США. А она стремилась замуж за обеспеченного человека. Она была благодарна руководству организации, что они так заботятся о людях. Нравственная сторона (в смысле изначальный обман доверчивых американцев) ее не особо волновала, как и других женщин, точно так же всеми силами старавшихся понравиться американским женихам, приезжавшим за женами в Россию. Многие вообще считали это подарком свыше (за регулярное выполнение наставлений старейшин и посещение молельного дома): и лечат, и за американца замуж выдают! Да об этом можно только мечтать!
Ольга понравилась одному банковскому служащему, который до своих сорока четырех лет никогда не был женат и оказался младше супруги, но хотел именно такую женщину, а не молоденькую. Правда, общались они в основном на пальцах, и он воспринимал Ольгу как прислугу и одновременно навсегда купленную проститутку. То есть днем она выполняла работу по дому, причем муж при виде каждой не замеченной женой пылинки страшно ругался (слава богу, Ольга не все понимала), а ночью использовал ее тело как хотел. Свою квартиру в Питере Ольга отписала «фирме» – это было одним из условий. У сына осталась квартира, завещанная бабушкой.
Отдушиной было посещение медицинского центра, где она встречалась с другими соотечественницами, раньше или позже нее выехавшими в США по той же причине. Все были или из Москвы, или из Петербурга, или из Киева. Персонал тоже по большей части был наш, встречались еще мексиканцы, пуэрториканцы, но в основном на подхвате. Медицинский центр мог считаться клубом по интересам. С американскими мужьями некоторые были счастливы, некоторые – нет. В медицинском центре имелся свой молельный дом, где проводились такие же, как в России, службы.
