Литмир - Электронная Библиотека

Какая-то крепкая рука схватила меня чуть выше локтя. В ухо прошипели:

– Сматываемся, быстро! Пока менты не приехали.

Я чуть повернула голову. Рядом со мной стоял Лопоухий. Он уже толкал меня в нужную сторону.

– Я должна остаться! Я…

Он еще крепче сжал мою руку и процедил:

– Иди!

У моей машины паслись Змей с Кактусом, не так давно сопровождавшие меня к Сухорукову. Тогда у нас с Татьяной отобрали найденный в лесу кейс. Но что возьмут сейчас? Мне стало просто любопытно. Я же, в первую очередь, журналистка.

Лопоухий приказал мне открыть машину и садиться за руль, сам устроился на переднем месте пассажира. Змей с Кактусом, к моему удивлению, от нас отделились и отправились куда-то пешком.

– Трогай! – приказал Лопоухий.

– Куда едем?

– Куда хочешь.

Я поехала к родному дому. Лопоухий же, не спрашивая разрешения, открыл мою сумку и принялся за изучение содержимого. Материалы о своем боссе тут же забрал, увидев баксы, только хмыкнул, но их не взял. Мою сумку бросил на заднее сиденье и попросил притормозить у края тротуара. Я притормозила и вопросительно посмотрела на него.

– До свидания, Юля, – сказал Лопоухий. – Не сомневаюсь: мы еще встретимся.

Он вышел из машины, а я развернулась и поехала к месту взрыва. По мобильному позвонила Пашке, велела ехать туда же с камерой. Мне требовалось собирать материал для следующего репортажа.

На следующей неделе позвонил Сухоруков и пригласил меня на Арсенальную набережную.

– В какое именно место? – уточнила я.

– Ну как какое? Дом семь, естественно, – даже обиделся Иван Захарович. – Я там презентацию устраиваю. Ровно в полдень. Хочу, чтобы ты осветила мою новую инициативу и в «Криминальной хронике», и в «Невских новостях».

Я ожидала любой пакости, но только не того, что услышала в полдень.

Господин Сухоруков вознамерился строить мост: перекинуть его с Арсенальной набережной на набережную Робеспьера. Параллельно этой набережной пролегают улицы Шпалерная, Захарьевская, Чайковского, Фурштатская. Старый фонд. Очень дорогие квартиры. Думаю, и непитерцы поймут без специальных объяснений, кто там поселился. А господин Сухоруков, как выяснилось, опять хотел проявить заботу о правоохранительных органах: у них ведь проблемы с бензином, автозак приходится в объезд гонять – Литейный мост, в принципе, недалеко, но там вечно пробки, а до Большеохтинского пилить – ого-го. Лучше прямо – как раз напротив входа в Кресты. Да и элитных постояльцев тогда можно будет вывозить на прогулку в Таврический сад. Закрыть его для свободных граждан (мало, что ли, садов в Питере и области?), пусть уважаемые люди там гуляют, воздухом дышат. Иван Захарович был готов окружить его высоким забором с колючей проволокой по верху. Сделать, так сказать, частью комплекса.

– Мост разводной будет? – спросила я.

– Конечно, – кивнул Иван Захарович. – Как же иначе? Разве можно через Неву и не разводной?

– А назвать как думаете?

– Ну… – заскромничал он.

– Опять хотите о себе память на века оставить?

– Так ведь есть же у нас мост лейтенанта Шмидта?

– Вы что, считаете, его сам лейтенант Шмидт строил? – спросила я. – Вообще-то первое название того моста Благовещенский. А вы думали ваш назвать «мост Сухорукова»? Или «мост Сизо»? Или все большие буквы – СИЗО?

– А ты бы что предложила? Есть идейки?

– Ну, например, Крестовский, – ответила я.

– А ничего! – воскликнул Иван Захарович. – Здорово. Звучит. И очень к месту подходит.

«Еще бы», – подумала я.

– Ты уж освети мою инициативу должным образом, Юленька. Я считаю, что, как коренной ленинградец, должен сделать подарок родному городу, раз могу себе такое позволить. У тебя будут ко мне вопросы?

У меня был один вопрос, и он не относился к строительству моста. Ну или это я так думала.

– А деньги-то вы вернули, Иван Захарович? – спросила я. Меня на самом деле очень интересовало, удалось ли Сухорукову до них добраться.

– Ну а как же?! – воскликнул он. – На что я мост-то собираюсь строить, как ты думаешь?!

69
{"b":"131772","o":1}