— Но не доктор, — заметил Уордмен. — Он-то догадался сразу.

— Да, сэр. Мы тоже так полагаем.

— И он не сообщил, куда надо…

— Нет, сэр.

— Вы его уже забрали?

— Не успели. Мы только что закончили допрос фермера.

— Я хочу поехать с вами. Подождите меня.

— Слушаюсь, сэр.

Уордмен сел в «скорую помощь», на которой они отвезут обратно Ривелла. Сопровождаемые двумя машинами полиции штата, они бесшумно подъехали к клинике, ворвались в операционную, где доктор Оллин мыл инструменты.

Он спокойно посмотрел на незваных гостей и сказал:

— Я вас ждал.

Уордмен подошел к операционному столу, на котором лежал еще не пришедший в себя пациент.

— Это Ривелл, — кивнул он.

— Ривелл? — доктор Оллин в изумлении смотрел на операционный стол. — Поэт Ривелл?

— Вы что, не знали об этом? Тогда какого черта вы его оперировали?

Вместо ответа Оллин пригляделся к тюремщику:

— А вы будете тот самый Уордмен?

— Да, я тот самый Уордмен.

— Тогда я должен возвратить вам вот это…

И он протянул тюремщику миниатюрный датчик.

Потолок был бел и чист.

Ривелл мысленно писал на нем, но ничего из этого не получалось. Тогда он закрыл глаза и написал на внутренней стороне века одно слово: «Забвение».

Он услышал, как некто вошел в палату, но открыл глаза не сразу, так трудно было совершить это усилие. Он увидел мрачного Уордмена, который остановился в ногах койки.

— Как вы себя чувствуете, Ривелл? — спросил он.

— Я размышляю о забвении, — ответил Ривелл. — Я хочу написать стихотворение об этом.

Он поглядел в потолок, но потолок был чист.

— Вы просили у меня перо и бумагу, — напомнил Уордмен. — Ваша просьба удовлетворена.

Ривелл взглянул на него, ощутив вспышку надежды. Но тут же все понял.

— Вот вы о чем, — сказал он. Уордмен нахмурился и спросил:

— Вы что, удивлены? Я, кажется, ясно сказал: можете получить бумагу и ручку.

— А взамен я должен обещать вести себя примерно?

Уордмен схватился за спинку кровати.

— Что с вами творится? Вам отсюда не убежать. Хотя бы теперь вы в этом убедились?

— Вы хотите сказать, что я не смогу вас победить? Но я и не проиграю. Это ваша игра, ваши правила, ваша территория, даже ваше оборудование. И если я сведу матч к ничьей, это уже будет достижением.

— Вы все еще воображаете, что это игра, — с иронией спросил Уордмен. — И в ней нет ничего настоящего. А хотите поглядеть, что вы натворили?

Он отступил в сторону, сделал знак рукой — и в палату ввели доктора Оллина.

Уордмен спросил:

— Вы помните этого человека?

— Я его помню.

— Через час ему имплантируют «Стража», — пообещал Уордмен. — И это ваша заслуга. Можете этим гордиться.

Ривелл посмотрел в глаза Оллину и произнес:

— Простите меня.

Оллин улыбнулся и отрицательно покачал головой.

— Не просите прощения. Я надеялся, что открытый суд поможет избавить мир от «Стражей» и подобной ему мерзости.

— Вы скроены по одной мерке, — заключил Уордмен. — Вы можете кликушествовать в расчете на дешевые эмоции толпы. Ривелл старается вызывать их своими так называемыми стихами, а вы, доктор, идиотской речью, которую произнесли в суде.

Ривелл широко улыбнулся:

— Значит, вы все-таки произнесли речь! Как жаль, что я ее не слышал.

— Она не совсем удалась, — признался Оллин. — Я не подозревал, что они провернут суд за один день, так что даже подготовиться толком не успел.

— Хватит, хватит! — оборвал его Уордмен. — Вы еще наговоритесь. У вас годы и годы впереди.

В дверях Оллин обернулся и сказал:

— Ничего не предпринимайте без меня. Подождите, пока они сделают мне операцию и заткнут в меня своего паразита.

— Вы пойдете в следующий раз вместе со мной?

— Само собой разумеется, — ответил Оллин.

Перевел с английского Кир БУЛЫЧЕВ

Узнавать о смерти лучшего друга всегда горько. Джастин Мэтьюз смотрел на экран своего персонального цифрового помощника, оцепенев от неожиданного и страшного известия.

— Алиса не мучилась, — пояснил юрист Алисии. Джастин мог только надеяться, что юрист разбирается в своем деле лучше, чем в именах клиентов. — Столкнувшийся с ней водитель бежал с места аварии. Он еще не арестован. Погибнуть в возрасте тридцати семи лет — его собственном возрасте — в какой-то бессмысленной аварии… Правда, с его личной точки зрения, Алисия Бриггс навсегда осталась двадцатитрехлетней, какими были они в том году, когда познакомились в Массачусетском технологическом. Откровенно говоря, за все время их знакомства она особо не изменилась, оставшись невысокой, поджарой и спортивной. И вредной. Алисия считалась необычайно талантливым программистом, и ее упорство в работе над очередным проектом было просто фантастическим.

Ну как такое могло произойти?

Не успев как следует оправиться от потрясения, Джастин пытался понять, как могла случиться такая авария в эру автоматизированных автомобилей. И еще одна мысль не давала ему покоя: как перенесет ужасную новость сестра Алисии. И, конечно, главное: как он будет жить без старинного друга.

Эти грустные мысли занимали его целиком, оставив лишь уголок сознания для весьма странной вещи: с какой стати Алисия сделала его своим душеприказчиком?

Техномика: синергическая комбинация техники и экономики. Техномисты стремятся понять экономический эффект совершенных в прошлом крупных технологических изменений и предсказать последствия воздействия предполагаемых новых технологий. Техномисты работают как в правительстве, так и в промышленности.

Ксенотехномика: важная специальность в рамках указанной дисциплины, занимающаяся экономическими последствиями возможного радиообмена технологиями с внеземными торговыми партнерами человечества (см. статью «Межзвездный Торговый Союз»).

Интернетопедия

Сельская местность исчезала за окнами экспресса со скоростью 500 км/час, слишком быстро для того, чтобы Джастин мог различить какие-либо подробности, даже если бы все внимание его было приковано к пейзажу. Однако он смотрел совершенно в другую сторону. Джастин полностью сосредоточился на экране своего персонального цифрового помощника. Тихий шелест движения магнитолевитирующего поезда время от времени нарушали только его вопросы к ПЦП, требующие обратиться к новой базе данных или загрузить очередной файл.

Паутинка моста, мимо которого скользнул поезд, невольно привлекла взгляд Джастина.

— Суперсталь из созвездия Льва, — отметил он машинально. Как штатный ксенотехномист ВТК, Всепланетной Технологической Корпорации, Джастин весьма внимательно относился к случаям применения внеземных технологий.

— Слишком широкая тема, — ответил ПЦП. — Прошу сузить запрос.

— Запрос отменен. — Джастин улыбнулся своему отражению в окне поезда. Высоко над слившейся в неразличимое пятно местностью в лучах солнца вспыхивали искорками сотни самолетов. «Появление в небе планеты оживленных, то и дело перекрещивающихся воздушных магистралей стало возможным, — он сумел не произнести эту мысль вслух, — лишь благодаря полученным из созвездия Водолея алгоритмам управления полетами. Высокотемпературные сверхпроводящие магниты, позволившие создать этот поезд, разработаны центаврянами. Ультралегкие, чрезвычайно энергоемкие топливные элементы, питавшие двигатели поезда, так же, как и суперсталь, были изобретены леонидянами».

ПЦП залился звонкой трелью, нарушая размышления Джастина: прибыла электронная почта. Звонок свидетельствовал о том, что ему предстоит получить сообщение личное и, скорее всего, не связанное с ВТК. Тем не менее мысли его сегодня никак не настраивались на работу.

— Выведи на экран полученное сообщение.

— Прошу разрешения на дешифровку, — Экран показывал открытым текстом только адреса отправителя и получателя. Джастин знал свой собственный, а отправителем было известное бюро анонимной электронной почты. Возможно, адрес реального отправителя обнаружится внутри зашифрованного сообщения.