Читаю Боккаччо,

Чуточку морщусь;

Поезд, покачивая,

Мчит через рощу.

Окнами глупыми

Пульман закупорен,

Солнце за купами

Катится кубарем,

Солнце ныряет,

В листве догорая…

Мы, дорогая,

У самого рая.

А рай первозданный,

Могучий, дремотный,

С пещерой стеклянной

В гостинице модной…

Там выкрики чаек,

И море, и скалы,

И пальма качает

Свои опахала,

И так мы похожи

На Еву с Адамом,

Ты — с сумкой дорожной,

А я — с чемоданом.

По нашим небыстрым

Торжественным жестам

Поймут: мы — туристы,

В раю мы проездом.

Как с трамплина влетают в бассейн,

Так и я моей тяжестью всей

Рассекаю до самого дна

Стекловидную светопись дня.

Словно тело в стекло вплетено,

Словно тело в стекле ледяном,

И вослед сквознякам световым

Я теку по каким-то кривым,

Словно я в полусмерть занесён,

В полусвет, в полумрак, в полусон;

Обнадежь меня, время, скажи,

Что я вставлен в твои витражи:

Когда стекла твои зацветут,

Ты поставишь меня на свету,

На юру, на восход, на закат,

В листопад, в снегопад, в звездопад.

Встал у платформы дымный и шипящий

Вечерний поезд, выходец из чащи.

Но стоит только пристальней вглядеться,

Поймешь, что поезд — выходец из детства.

И может быть, ты обнаружишь сходство

С тем мальчиком, который там смеётся.

А поезд снова просекой еловой

Погнался за луной большеголовой,

Где по бокам большие тени леса

Толкаются и под колеса лезут.

А мальчик за ночным локомотивом

Так и остался лунным негативом.

Остался за стеклянным расстояньем,

За временем, за звуком, за сияньем,

Куда уже не добежать по шпалам.

За временем, за выщербленно-впалым

Пересеченным временем, за теми

Деревьями, уплывшими за темень.

Я решаю вопрос большой —

Что мне делать с моей душой?

Вот стою я под фонарём,

Говорю ей — вдвоём умрём,

Только жизнь со мной промытарь —

И потухнешь ты, как фонарь.

А выходит, что всё враньё,

Что обманываю её,

Что дела её нехороши,

Что бессмертье есть у души!

И хотя она здесь со мной,

Для неё я — двор проходной,

Сквозь который душа пройдёт

От одних до других ворот.

Мне-то что, я пойду на снос,

Вот с душою как быть — вопрос.

Как помочь разорвать ей круг

Этих вечных блаженств и мук.

Что же будет с моей душой?

Вечность — срок чересчур большой!

На Севере и на Юге,

На Западе и Востоке,

Волны сгибая в дуги,

Плещут моря — широки.

Суши клочок сиротский

Всем нам отмерен скупо.

Словно живём на клёцке

Где-то в тарелке супа.

Вот занесёт волною,

Так, как заносит снегом,

И никакому Ною

Не уцелеть с ковчегом.

Только звезда над зыбким

Неугомонным лоном,

Да проплывают рыбки

По храмам и стадионам.

Лакированным отрядом

Мчат они по автострадам.

Пролетают, как в угаре,

К Ниагаре, к Ниагаре!

Бравый парень за рулём

Восседает королём.

Он король-молодожён,

Он, как пушка, заряжён!

И сидит у парня справа

Расфуфыренная пава.

Ниагара, Ниагара,

Над речным резервуаром,

Упираясь в берега,

Блещет вольтова дуга!

Ослепительно, бурливо

Со скалистого обрыва,

Точно с ткацкого станка,

Льются белые шелка.

Ниагара, грохот твой

У меня над головой,

Надо мной твой звездный ливень

Неизбывен, непрерывен.

Над веками, над людьми

Ты шумела и шуми,

Ниагара, так и стой

Подвенечною фатой!

Пусть шипит твоя волна,

Добела расщеплена.

Ниагара, Ниагара,

Обдаешь ты белым паром,

Ты вздымаешь горы брызг,

Над тобою чаек визг,

И малютка-пароходик

Под стеной твоей проходит,

Под летящею стеной,

Леденящей, навесной.

Ниагара, Ниагара,

Никому ты не налгала,

Твой пленительный обвал

Грохотать не уставал.

Отчего ж такая кара,

Ниагара, Ниагара?

Над тобою непрестанно

Вырастают рестораны,

Твой могучий водоём

Отдан хищникам внаём,

И пристал, как банный лист,

Облепил тебя турист,

Он толпится у перил,

Он очки в тебя вперил,

Он садится в вертолёт,

Сверху он в тебя плюёт,

Там, где воды мчатся вскачь —

Сколько выстроено дач!

Там, где вечность шумно льёт, –

Он свои коктейли пьёт,

И жену, как тесто, месит,

Проводя медовый месяц,

Дышит пьяным перегаром

Ниагара, Ниагара!

Помнишь ты, как ирокез

По твоим порогам лез?

Сжаты водами в тиски,

Мчались в бочках смельчаки,

В твой поток кидаясь ярый,

Ниагара, Ниагара!

Пред толпою хорохорясь,

Над тобой канатоходец

Балансировал с шестом

И чернел вверху крестом.

А совсем внизу у спада,

Где вода толпиться рада,

Где река буграми взрыта

Между выступов гранита,

Прямо в каменные щели

Гидростанции засели.

Рев бушующих турбин

Слился с грохотом глубин.

Ниагара, сотрясай

Гидростанций корпуса!

Ниагара, оправдай

Все на свете провода!

Чтобы славу разносила

О тебе электросила,

Что ты трудишься на благо,

Что у нас ты работяга,

Что ты мощь земного шара,

Ниагара, Ниагара!