На этом я хотел бы завершить свою речь.

Ли спустился с трибуны и прошел по проходу к пустому креслу. Зал тем временем разразился криками. Люди громко спорили, пытаясь перекричать друг друга. Место полковника Ли на трибуне занял Том Луэллин. В ментальном окошке Ли увидел его лицо – советник по вопросам науки тщетно пытался призвать зал к порядку.

Каждый голос будет на счету, подумал Ли, однако теперь можно надеяться, что правительство предпримет правильный шаг. Ли был в этом почти уверен. Некоторые из тех, кому повезло остаться в живых после астероидного Армагеддона – богатые, сильные мира сего, политическая элита, – вполне могли с пеной у рта отстаивать план ‹Андромеда›, озвученный сенатором Фортье. Поскольку Армагеддон существенно подорвал их влияние и могущество, они вполне могли решить для себя, что им нечего терять, зато, перебравшись подальше от Земли, они смогут начать все сначала. В конце концов, как только будет основана новая колония, власть тотчас вновь перейдет в их руки.

‹Скатертью дорога, – подумал Ли и сам удивился собственной злости. – Обойдемся и без них›.

Однако до того как паникеры покинут Землю, им придется дать тем, кого они готовы бросить здесь на произвол судьбы, хотя бы один шанс, даже если этот шанс подвергает серьезному риску всю военную мощь землян.

Лишь время, причем немалое, окончательно рассудит, кто в этой ситуации прав, а кто нет. Только оно даст ответ на вопрос, какая судьба ждет человечество.

Полковник Ли знал, какое решение примет он сам.

Как знал он и то, какое решение примут морпехи – мужчины и женщины, которые приносили присягу Соединенным Штатам и Федеративной Республике. Они будут на его стороне.

А все вместе они будут с генералом Гарроуэем, человеком, которому принадлежит идея операции ‹Морской огонь›. А за этим человеком, как известно, любой морпех, не раздумывая, последует в любую часть галактики.

25 марта 2314 года, Кэмп-Хоуп, Ринг-Сити, Виргиния, США/ФРА, 18:15 по восточному времени

Гарроуэй поставил поднос на свободный столик, сел и вновь посмотрел на брусок высушенной коричневой грязи в своей тарелке. Это был его обед.

– Можно к тебе? – спросил за спиной знакомый голос.

– Эй, привет, Кроум, – ответил он. – Конечно. Бери стул.

– У тебя такой вид, будто ты потерял последнего друга.

– Да нет. – Он провел пальцем по пластиковой упаковке и тупо уставился на тарелку, глядя, как пища начала готовиться сама по себе. – За то, что нас ждет…

– Хватит ныть, – перебила его Кроум. – В доисторические времена морпехам приходилось промышлять охотой и самим добывать себе жрачку.

– Это верно. Думаешь, нам подали б что-то повкуснее, если бы мы пошли к Потомаку и сами поковырялись в грязи?

Кроум поморщилась.

– Особенно если вспомнить, сколько мертвых адвокатов и политиков там накрыло водой.

– Ты права. Эти дармоеды – не слишком аппетитное блюдо.

– Согласна. Предпочитаю питаться кем-то, кто занимает в пищевой цепочке более высокое место. Так что давай ешь свою кашу.

‹Казарменный юмор, – подумал Гарроуэй, – последнее время стал откровенно мрачным. То и дело можно было услышать шуточки про каннибалов и конец света. Кто знает, может, у людей съехала крыша, а может, это единственный способ не сойти с ума›.

Гарроуэй взял ложку и поднес ко рту. В принципе вполне съедобно… вкуса, правда, никакого, слегка похрустывает на зубах. Но если на этом не особенно зацикливаться, то есть можно.

– Как тебе ребята, что проявили себя сегодня утром на стадионе? – спросила Кроум.

– Ишек?- Он кивнул. – Молодцы ребята. – Он поднес ко рту очередную ложку каши. – Я представил их к награде. К морскому кресту.

– Он им не светит. Чтобы его получить, нужна рекомендация от офицера. Когда дело касается наград, нашего брата сержанта никто не слушает.

– Хейнс сказал, что поддержит меня. – Капитан Теодор Хейнс командовал их ротой здесь, в центре Файрфакса. – Я сегодня прокрутил ему запись утренних событий. Она его впечатлила.

– Классно. Что ж, может быть, и пройдет.

– Они того заслуживают. Черт. Они ведь еще совсем мелюзга зеленая. Только-только прошли курс начальной подготовки. Более того, они понятия не имеют, как вести себя в цивилизованной жизни.

– И ты называешь это цивилизованной жизнью?

– Я знаю, что говорю. Они представители примитивного племени, всю жизнь прожили там у себя в джунглях. Для них самый большой город – это Новый Шумер. Возможно, они записались в морпехи лишь потому, что увидели полубогов или что-то в этом роде.

– А может, для них записаться в корпус значило вырваться из джунглей? Или своего рода знак благодарности за то, что мы освободили их?

Гарроуэй пожал плечами.

– Может, и так. В принципе какая разница. Дело в другом. Ты вспомни, как красиво они взяли грузовик. Для этого нужно иметь стальные нервы.

– Согласна. – Кроум задумалась. – Мне кажется, что некоторые слишком сильно нажимают на то, что, мол, они ‹дикари›, какой бы смысл ни вкладывался в это слово.

– Это ты к чему?

– Просто дело в том, что они… тоже люди. Точно такие же, как мы с тобой. Согласна, люди иного воспитания, иной культуры, иного уровня развития техники. Но они не глупее нас. А может, даже в чем-то умнее, ведь они не привыкли полагаться на всякие там штучки… – С этими словами Кроум постучала пальцем по виску. – Вроде имплантатов и загруженной в готовом виде информации. Всю свою жизнь им приходится довольствоваться гораздо меньшим.

– Возможно. Последнее время много говорят о том, что древние люди нуждались в помощи внеземных цивилизаций. Сама знаешь, египтяне и шумеры не сдвинулись бы в своем развитии с мертвой точки, если бы им не помогли Номмо. Пришельцы словно дали им крылья.

– Интересная мысль, если учесть, что у Номмо нет никаких крыльев. Вообще никаких конечностей. По крайней мере у взрослых особей.

– Верно. Но наши предки были такие же умные и с той же легкостью перенимали все новое, что и мы сегодня. Согласна, может, Номмо и дали их цивилизации первоначальный толчок, но наши предки и без того сумели выжить после того, как ксулы уничтожили Анов.

– И теперь перед нами стоит та же задача – выжить.

К ним подошел с подносом еще один морпех в зеленой повседневной форме.

– Не против, если я к вам подсяду?

Гарроуэй поднял взгляд и, увидев серебряные полосы на его петлицах, тотчас подскочил с места.

– Сэр!

– Сидите, сидите. – В голосе лейтенанта звучала усталость. На вид он тоже был молод – лет двадцати с небольшим, подумал Гарроуэй. – Мне просто нужно куда-то припарковаться.

Гарроуэй обвел глазами столовую – в ней оказалось полно народу. Мимо окошка раздачи двигалась офицерская очередь, и каждый получал свой нанопаек.

– А что, в столовой для неженатиков уже нет места? – поинтересовалась Кроум.

– Нет, нас отправили сюда.

Столовая для неженатого офицерского состава была жутко тесной. ‹Даже в солдатской казарме, – подумал Гарроуэй, – и то больше места›.

– Как я понимаю, вы у нас здесь недавно? – спросил Гарроуэй.

Лейтенант улыбнулся.

– Можно сказать, пролетом. Только что прибыл сюда с Тихоокеанского побережья.

Все тотчас встало на свои места.

– Так вы один из ‹Небесных драконов›?

– Так точно. – Лейтенант протянул руку.

– Друзья называют меня Маверик.

– Рад познакомиться, сэр.

Гарроуэй пожал руку и вместе с рукопожатием получил информационный пакет лейтенанта, который включал его имя, звание и номер части – своего рода электронную визитку.

– ВМА-412?

– Да. Только что с Марса.

– В последний раз наша часть стояла там же, – добавила Кроум.

Маверик тем временем изучил электронный информационный пакет, который вместе с рукопожатием передал ему Гарроуэй.

– Так вы из первого полка! Вы те самые парни, которые брали ксулов?