«21 августа подводная лодка М-172 прорвалась в порт Линахамари и атаковала разгружавшийся там транспорт». И все! Дальше каждый догадывался сам, чем эта атака закончилась.
Как уже отмечалось, до настоящего времени в отечественной историографии нет четких и однозначных оценок как своих потерь, так и потерь противника. Впервые послевоенные годы из отчетов, составленныхпо донесениям командиров кораблей, следовало, чтотолько подводные лодки потопили более 400 судов. Затем на страницах официального печатного органа Министерства обороны СССР «Красная звезда» появилась публикация следующего содержания:
«Потери противника на море В результате боевой деятельности Военно-морского флота Советского Союза в ходе войны против гитлеровской Германии и ее союзников в Европе по данным, подтвержденным документами противника и сличением различных источников (печать, радио и др.), было потоплено 676 транспортов и судов общим водоизмещением 1 586 553 тонны и 614 боевых кораблей и вспомогательных судов. Кроме того, было повреждено 546 транспортов и судов и 277 боевых кораблей и вспомогательных судов.
Северным флотом потоплено 177 транспортов и судов общим водоизмещением 492 559 тонн, 68 боевых кораблей и вспомогательных судов; повреждено 277 транспортов и судов, 28 боевых кораблей и вспомогательных судов.
Краснознаменным Балтийским флотом потоплено 320 транспортов и судов общим водоизмещением 819 511 тонн, 281 боевой корабль и вспомогательное судно; повреждено 104 транспорта и судна, 275 боевых кораблей и вспомогательных судов.
Черноморским флотом потоплено 179 транспортов и судов общим водоизмещением 274 483 тонны, 265 боевых кораблей и вспомогательных судов; повреждено 85 транспортов и судов общим водоизмещением 195 291 тонна, 243 боевых корабля и вспомогательных судна».
У цензоров эти цифры всегда были на рабочем столе, и никакие аргументы исследователей в отношенииих исправления в расчет не принимались.
В секретном 3-томнике Главного штаба Военно-морского флота «Боевая деятельность подводных лодок Военно- морского флота СССР в Великую Отечественную войну 1941–1945 гг.» (1969–1970 гг.) указано, что подводные лодки потопили 343 транспорта (158 — на Северном флоте, 125 — на Балтийском и 60 — на Черноморском); в 3-томном секретном труде «Военно-морской флот Советского Союза в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» — 175 (59 — на Северном флоте, 76 — на Балтийском и 40 — на Черноморском), а в учебнике для слушателей Военно-морской академии — 157 (59 — на Северном флоте, 58 — на Балтийском и 40 — на Черноморском). В ходе работы над книгой «Флот. Война. Победа: 1941–1945 гг.» мне пришлось уточнять эти цифры. Анализируя многие источники, в том числеи немецкие, я установил, что, например, подводники Северного флота потопили не 158 или 59, как утверждалось ранее, а всего 22 крупных транспорта. Не пора лисоставить справочник, подобный тому, который выпустили англичане и американцы в 1999 г. под названием «Axis Submarine of World War Two German, Italian andJapanese Submarine Successes, 1939–1945»?
ПАРАДОКСАЛЬНЫЙ ЮБИЛЕЙ
Необычная ситуация сложилась в Санкт-Петербурге в январе—феврале 1997 г., когда 170-летие со дняоснования отмечали сразу в двух военно-морских учебных заведениях — Военно-морской академии имени Адмирала Флота Советского Союза Н. Г. Кузнецова и Высших специальных офицерских классах Военно-морского флота. Парадокс заключается в том, что сотрудникиобоих заведений считают предшественником своих учреждений Высший офицерский класс, созданный приМорском кадетском корпусе в 1827 г. Несколько лет тому назад уже возникал вопрос о том, какое учебноезаведение создано на основе Высшего офицерского класса.
В результате просмотра документов и сопоставлений фактов, проследив эволюцию этого учебного заведения(оно не прекращало своей деятельности никогда), признали, что бывший Высший офицерский класс в конечном счете превратился в Военно-морскую академию. Все логично, обоснованно, и казалось, что такое заключениене может вызвать никаких сомнений. Командование современных Высших специальных офицерских классов Военно- морского флота согласилось с этим; ранее допущенная ошибка во втором издании исторического очерка была исправлена.
Но затем пришло новое начальство, и снова всплылуже забытый вопрос. Возникла переписка «по кругу» Главный штаб Военно-морского флота — Военно-морская академия — Высшие специальные офицерские классы Военно-морского флота, которая ни к чему не привела: все отстаивали свою точку зрения, не воспринимая даже самые убедительные аргументы. В конце концов каждый начальник остался при своем мнении. Сначала, придерживаясь старого стиля, 170-летнийюбилей своего учреждения отметил личный состав Высших специальных офицерских классов, а через несколько дней то же сделали офицеры и служащие Военно- морской академии.
Попробую разобраться в этом путем логически выстроенной хронологической цепочки событий.
Итак, 28 января 1827 г. император Николай I подписал указ об учреждении при Морском кадетском корпусе класса «для усовершенствования некоторого числа отличнейших офицеров из кадет в высших частях наук, к морской службе потребных». Инициатором создания класса явился руководитель первого русского кругосветного плавания контр-адмирал И. Ф. Крузенштерн, исполнявший тогда обязанности директора Морского кадетского корпуса. 29 января 1827 г. начальник Морского штаба вице-адмирал А. Ф. Моллер письменно известил Крузенштерна о подписании указа императором. В том же году 25 апреля в новом учебном заведении начались занятия. Первый набор состоял из 7 мичманов.
В советское время в этот вопрос кто-то внес путаницу, приняв дату на письме Моллера Крузенштерну за датуоснования Офицерского класса. Затем появилась еще одна ошибка: готовя приказ наркома Военно-морского флота, неправильно привели исчисление дат при переводе на новый стиль. Вместо того чтобы прибавить 11 дней к 28 января, прибавили 12 дней к 29 января. Таким образом, вприказе наркома Военно-морского флота № 459 от 8 августа 1940 г. годовщиной со дня основания Военно-морской академии объявлялась дата 10 февраля. 1 ноября 1960 г. главнокомандующий ВМФ адмирал флота С. Г. Горшков в своем приказе эту дату подтвердил. Фактически же учреждение Высшего офицерского класса произошло 8 февраля (по новому стилю).
Теперь вернемся к разрешению спора.
Преобразования происходили по схеме Высший офицерский класс при Морском кадетском корпусе (1827–1862) — Академический курс морских наук(1862–1877) — Николаевская морская академия(1877–1917) — Морская академия (1917–1922) — Военно-морская академия РККФ (1922–1931) — Военно- морская академия РККА имени тов. К. Е. Ворошилова (1931–1938) — Военно-морская академия РКВМФ имени К. Е. Ворошилова (1938–1944) — Военно- морская академия имени К. Е. Ворошилова (1944— 1960) — Военно-морская академия (1960–1976) — Военно-морская академия имени Маршала Советского Союза А. А. Гречко (1976–1990) — Военно-морскаяакадемия им. Адмирала Флота Советского Союза Н. Г. Кузнецова (с 1990). Последовательность подобныхпреобразований Офицерского класса и превращения его в Высшие специальные офицерские классы сделать нельзя. Допустим, что Высшие специальные офицерские классы Военно-морского флота тоже образовались на основе Высшего офицерского класса. Тогда почему они не фигурируют в промежутках между превращениями Офицерского класса в Академический курс морских наук, а затем и в Николаевскую морскую академию?
В самых авторитетных дореволюционных изданиях отмечено, что Николаевская морская академия берет своеначало от Высшего офицерского класса при Морском корпусе. Это видно из труда Н. Рыкачева «Описание празднования 50-летнего юбилея Николаевской морской академии», изданного в Кронштадте в 1877 г., из материаловХI Международного судоходного конгресса, состоявшегося в Санкт-Петербурге в 1908 г.
Какие же аргументы выдвигаются в качестве доказательств возникновения Высших специальных офицерских классов на основе Высшего офицерского класса? Во-первых, существование изначально в названии первого учебного заведения слов «высший», «офицерский» и «класс», которые есть и в названии современного учебного заведения, на мой взгляд, названного совершенно неудачно. Я считаю, что его следовало назвать «Специальные курсы офицерского состава ВМФ»: это точнее, по крайней мере, соответствует функциональному назначению учебного заведения. Здесь готовят офицеров по конкретным флотским специальностям: минной, артиллерийской, ракетной, командирско-надводной, командирско-подводной и т. д. Классы высшего образования не дают, значит, и слово «высшее» лишнее. Слово «классы», видимо, вставили для сохранения существующих в русском флоте традиций. Если в названии не было бы этих двух слов, то, уверен, и спора бы не возникло. Во-вторых, сторонники этой версии ссылаются на официальное издание Министерства обороны СССР — «Советскую военную энциклопедию» (т. 2), где отмечается, что Высшие специальныеофицерские классы Военно-морского флота «свою историю ведут от созданных в 1827 г. по инициативе адмирала И. Ф. Крузенштерна Высших офицерских классов при Морском кадетском корпусе». Замечу, что статья в энциклопедии была подписана начальником классов вице-адмиралом А. И. Петелиным. Больше никаких доказательств на этот счет нет.
