— Что за бред ты несешь, Дэн?

— Это правда, Везунчик. Чем раньше ты это поймешь, тем больше у тебя шансов унести ноги.

Не слушай его, он давит на психику, он хочет вывести тебя из себя, подумал Картазаев, но продолжал слушать.

— Я добился приема у Верховного, он представления не имеет о нашем управлении. Теперь ты понимаешь, что мы в ловушке? ОПУ — это всего лишь ширма для преступных замыслов Серегина. Этот человек, да и человек ли он, может быть, он порождение Вольда, который подобным образом хочет захватить мир. Ты угодил в силки,

из которых тебе одному не вырваться, Везунчик. Мы должны встретиться.

— В таком случае, я тебя жду! — сказал Картазаев.

— Где ты находишься?

— В Вольде! — Картазаев рывком выключил рацию.

Сознание его раздваивалось. Он понимал, что это всего лишь психологическое воздействие, что Вольд хочет свести его с ума, но поделать с собой ничего не мог. Дело в том, что о том, что ему сказал Дэн, он думал и сам. Странная история была с этим Серегиным. С кем бы ни говорил Картазаев, никто никогда не видел главу ОПУ в лицо. Один из высокопоставленных чиновников как-то признался, что под именем Серегина скрывается никто иной, как Верховный. Но в таком случае получалось, что таким путем Верховный решал проблемы, которые не мог решить официально. Читай, законно. В таком случае он вступил на скользкий путь. Возможно, даже еще более скользкий, чем Дэн.

Картазаев скрипнул зубами. Все-таки Вольду удалось посеять в нем сомнения, а сомневаться в настоящий момент ему никак нельзя. Ему надо действовать без промедления. Пока его не обнаружили "кроты" или Дэн, который настолько профессионален как ликвидатор, что стоит всех "кротов" вместе взятых (да и репликаторам, пожалуй, до него далеко, и это не лесть, а констатация факта). Картазаев Дэну на один зуб, как боксер — любитель в весе "пера" внезапно и "противу всяких правил" оказавшийся на ринге против самого Валуева. Прав оказался Санта, ему придется вернуться в Вольд.

Во-первых (а также, во-вторых, и во всех остальных): он не выполнил задания. Он не уничтожил сердце Вольда и не взорвал Дворец.

Если представится такая возможность, то можно было попытаться спасти детей, которых он сам же и подставил. Если, конечно, спасательная операция и собственно само задание не стали бы задачами взаимоисключающими. Самое страшное, что Картазаев заранее знал, чем в таком случае все закончится. Чувство долга была забито в нем на метр глубже, чем все человеколюбивые идеи.

Он поймал себя на том, что мечтает о том, чтобы не в мыслях, а в реальности разделиться надвое. Тогда одна половина со спокойной совестью уничтожила бы другую, и в зависимости от того, какая часть победила, он занялся бы своим делом-спасением или наоборот уничтожением. Однако ему некогда было заниматься размышлениями на тему, существование скольких Картазаевых благоприятно сказалось бы на развитии мировой обстановки, надо было действовать и заняться непосредственной подготовкой новой операции. Ему необходимо было оружие, включая ядерное, а также новая порция заветного лекарства, вырабатываемого из человеческого гипофиза, чтобы вернуться обратно.

Задача не столь неразрешимая, как кажется с первого взгляда. При планировании операции учитывалась возможность, что та или иная машина может быть повреждена, так что специалисты ОПУ подстраховались и снабдили одинаковыми тайниками все машины. То, что броневики были подбиты, фатального значения не имело. Тайники достаточно хорошо защищены и замаскированы, чтобы их могли обнаружить. Оставалась сущая ерунда — добраться до них. Для чего и надо было то всего пересечь полгорода в одиночку.

Времени на сомнения Картазаев себе в этот раз не оставил, а пошел собирать оружие убитых десантников. Вскоре он нашел два автомата, три обоймы к ним и пистолет капитана. Экипировавшись подобным образом, он уже готовился выбраться через разбитую витрину, но тут хлопнул себя по лбу. Что же он делает? Вот, действительно, придурок. Стоит ему появиться в таком виде, как "кроты" моментом его вычислят. Тогда ему и сто обойм не помогут. Вывод один. Самому стать "кротом".

Психологически трудно было лишаться оружия, но он исправно схоронил все в бронетранспортере, оставив себе только нож. Чтоб харакири сделать, усмехнулся про себя.

Он опасливо вышел на улицу и остановился. Непонятно было, какое время суток-то ли вечер, то ли утро. Солнца, даже если оно и светило, не было видно из-за заслонившего небо грязновато-желтого тумана. Точно такой же туман стелился по земле. Небольшие ямы и, вообще, любые углубления в земле, были залиты им полностью, словно нечистотами из прорвавшейся канализации. Разверзлись хляби небесные, подумал Картазаев.

Свет в домах гореть перестал, видно что-то стряслось с подстанцией. Картазаев вспомнил звуки, которые он услышал на частоте ГЭС, и неслышно выругался. Говорил ведь, что танки надо ставить. Как всегда, его не послушали. Что все-таки произошло? Почему никто не откликается? Неужели Вольд разросся, и Кордон вынуждены были перенести дальше. В таком случае-на сколько? Картазаев поспешил прогнать ненужные сомнения. У него не было времени на это.

Подражая походке "кротов" и едва передвигая ноги, что было, в общем-то, несложно, учитывая подстреленную ногу (интересная штука приключилась: раны, полученные во сне, не переместились вслед за ним, как и больная нога не переехала отсюда туда, впрочем, болячек хватало по обе стороны незримой границы), он двинулся в нужную сторону и сразу наткнулся на следы совсем недавно приключившейся бойни. "Кроты" лежали повсюду. Их было не менее нескольких сотен, и в эпицентре тела образовывали целый холм.

Картазаев оглядел тут и там наваленные гильзы. Узнаем ваш почерк, ребята. С ходу хотели прорваться. Да не тут то было. Картазаев сразу уверовал в правильность выбранного метода. Люди Данюка рядами "кротов" косили, но вынуждены были отступить. Если бы они знали наверняка, что его лежбище в кинотеатре, то они бы использовали высокоточную ракету. Дали бы координаты, а "крылатку" спустили бы со штурмовика в сотне километрах отсюда.

Специалисты они конечно классные. В ОПУ кое-что раскопали на них. Имя верзилы Александр Короев, майор. За свою жизнь не проиграл ни одного рукопашного боя, что при его габаритах и не мудрено. Гибкого, с которым Картазаев схлестнулся, зовут Мирослав Штиль, капитан. В результате полученной контузии совершенно не чувствует боли. Про третьего известна лишь кличка-Поляк, произошедшая то ли от национальности, то ли фамилии. Будем считать его Поляковым. Известен как профессиональный ликвидатор.

Впрочем, все они ликвидаторы. Позади Афган, Чечня и десятки других операций. Короев еще и в Анголе засветился.

Картазаев огляделся вокруг и, перед тем как окончательно шагнуть на открытое место, глубоко вздохнул.

С Богом!

Рефлекторно постарался держаться ближе к домам. В случае если бы "кроты" распознали его, это конечно не спасало, но чисто психологически он чувствовал себя увереннее. Туман как назло стелился не плотно, а все больше полосами. Когда Картазаев попадал в полосу прозрачного воздуха, он чувствовал себя голым.

Так или иначе, ему удалось, никого не встретив, добраться до проспекта. После него оставалось пройти всего лишь квартал, чтобы добраться до подбитых машин.

Картазаев посмотрел в обе стороны проспекта, но заметил движение лишь в стороне Дворца, но это было очень далеко. У него возникло ничем не оправданное желание по быстрому перебежать через улицу, но он безжалостно подавил его. Старательно волоча ноги, поплелся через полотно. Затылок горел, словно его жег лазерный прицел. Какая ерунда! В случае обнаружения никто в него стрелять не будет. Просто забьют в живот ржавый лом.

Он невесело улыбнулся, и в этот момент увидел первого "крота". Картазаев уже успел перебраться через улицу, а "крот" стоял у угла дома, мимо которого ему предстояло пройти. Это был мужчина примерно одного роста с Картазаевым, только чуть плотнее. Он стоял неподвижно, и кожа его была едва ли не серее располагавшихся рядом стен. В душу Картазаева закрался холодок. Зрелище было не для слабонервных.