Когда я сразу же после захвата ельцинистами Кремля в 1991 году как-то при встрече с одним из бывших секретарей ЦК КПСС в упор обвинил цековцев в том, что они предательски, без единого выстрела сдали Страну Советов оголтелым просионистским силам, то он тут же взорвался.

— Ну, хорошо! — в сердцах бросил он. — Допустим, мы сдали Страну Советов просионистским силам... Допустим! Но где же тогда был наш славный советский народ? Где были 18 миллионов членов КПСС? Где, наконец, был передовой вооруженный отряд КПСС — вышколенный КГБ? Ведь все они регулярно клялись ЦК партии в непоколебимой верности. А на поверку не удосужились оградить от этих самых просионистских сил даже нас — свою руководящую, организующую и направляющую элиту.

Совсем недавно я снова случайно повстречался с этим человеком, и у нас зашел разговор о нынешней политической ситуации в России.

— Наш народ — дурак! — сразу же выпалил бывший секретарь ЦК КПСС. — Не за тех голосует!.. Впрочем, какой с этого народа спрос? Не народ, а мерзейшее быдло!..

— Простите, простите!.. — прервал я его. — А вы-то сами, милостивый государь, откуда произошли?

— Я?.. — поперхнулся он. — Я — это совсем другое! Я — человек мыслящий и разумеющий, что происходит вокруг.

— Но коль вы уж такой мыслящий и всё разумеющий, — сказал я, — то и растолковали бы откровенно своему народу, как в Стране Советов сионистской идеологии удалось потеснить коммунистическую и какими коварными способами удалось обмануть доверчивый русский народ, ввергнуть в бездну нашу страну, еще недавно — процветающую.

— Вы мне предлагаете бросить себя в жернова нынешней политической смуты? — с дрожью в голосе произнес бывший секретарь ЦК КПСС. — Дудки! Меня по этой проблеме на мякине не проведешь! Достаточно просвещен на сей счет и знаю, что в нашей стране после русского царя Ивана Грозного никто из политических деятелей не решался в открытую вести борьбу с ветхозаветной, махрово расистской идеологией сионистов. Даже Сталин, которого, кстати, они, как и Ивана Грозного, смертельно ненавидят, громил сионистов в 30-х годах под предлогом публичных разоблачений различных политических уклонов: то правого, то левого, то еще какого-либо... В послевоенный же период в Стране Советов Сталин выкорчевывал сионистов под лозунгом борьбы с космополитизмом... А Ленин, по непонятным причинам, в своей политической деятельности вообще уклонился от активного противостояния расистской сионистской идеологии. Хотя при его жизни прошли сионистские съезды и в 1897 году в швейцарском городе Базеле, и в 1918 году в Москве, где вырабатывались врагами русского народа тактика окончательного закабаления России. И в полном собрании сочинений Ленина, состоящем из 55 томов, лишь в первых пяти томах, охватывающих период деятельности вождя по 1913 год, слово "сионизм" вскользь упоминается всего пять раз...

— Но это всё в прошлом... — вставил я.

— А сегодня что происходит? — парировал бывший секретарь ЦК КПСС. — Какой уж год минул с тех пор, как в августе 1991 года в нашей стране совершен контрреволюционный переворот, но ни одна из ныне действующих коммунистических партий на постсоветском пространстве, ни один из их руководителей до сих пор не осмелились дать публичный, исчерпывающий, актуальнейший, углубленный, исторический, критический анализ обвала Великой Социалистической Державы. До сих пор не дан ими и всеобъемлющий анализ зловещего механизма подрыва социалистической системы антинародными силами изнутри при координации и финансировании их целенаправленных действий глобальным суперимпериализмом, цепко и безраздельно управляемым нынче вездесущим и ненасытным сионизмом. Больше того, политиканствующие вожди нынешних компартий в своих демагогических, популистских выступлениях остерегаются произнести даже слово "сионизм". А коль по сию пору объективного, всестороннего, углубленного анализа происшедшей трагедии в нашей стране нет, то так и не обозначен мерзкий образ гнусного, коварного врага, приведшего нас к роковой черте. Не обозначены даже контуры этого многовекового, истинного, исконного врага!.. А как можно без конкретизации образа врага, без четкого обозначения его контуров и без знания его иезуитских, коварных приемов и методов закабаления русского и других коренных народов нашей страны сплотиться и подняться на борьбу с жестокими оккупантами? Тем более, как при этом возможно возглавить такую бескомпромиссную классовую борьбу? И о какой при этом революционной стратегии и тактике пролетарской борьбы с заклятым врагом — сионизмом вообще может идти речь?.. А вы хотите, чтобы я создал прецедент открытого боя сионистам-разрушителям в нашей стране?! Повторяю вам: дудки! Я не без головы! Я достаточно просвещен, чтобы не делать подобных глупостей. Да вы назовите мне хотя бы одного человека, который сегодня бы ринулся в открытый бой с сионистами...

— Вы действительно просвещенный человек, — не без иронии промолвил я.

— А как же! — воскликнул бывший секретарь ЦК КПСС. — Еще пятилетним мальчонкой меня просветил по сей проблеме мой дед. И случилось это так. Вбегаю я как-то с улицы в дом и, прыгая на одной ножке, весело напеваю только что услышанную мной считалку: "Два еврея, третий жид по веревочке бежит!" А дед как услышал эту считалку, сразу больно схватил меня за руку, усадил напротив себя и строго-настрого сказал, чтобы я никогда в своей жизни никому ничего подобного не говорил. А иначе я могу погубить свою жизнь, родных и близких... Когда же я подрос, то дед не раз просвещад меня на сей счет и поосновательней. И, войдя в жизнь, я уже четко, нутром знал, как вести себя, чтобы не только не войти в конфликт с сионистами, но даже напротив — расположить их к себе. Я знал, где и когда надо поддакивать им, а где — пошутковать, рассказав им в угоду скабрезный анекдот о своих простоватых деревенских родственничках... Эх, удивительнейший, мудрейший человек был у меня дед!

— И о чем же поведал вам ваш мудрейший дед? — поинтересовался я и подумал: "Это ж надо! Такое вот бесхребетнопресмыкающееся существо доползло до ЦК КПСС, процветало там и стало его секретарем!"

— Мой дед, — продолжил между тем собеседник, — просветил меня в том, что представляет собой племя ветхозаветных сионистов. И пояснил, что властвуют они, эти сионисты, в странах поселения исключительно лишь в своих корыстных целях, потому что придерживаются везде и всегда беспрекословной, заветной и святой для них заповеди: их племя в приютившей стране должно представлять собой государство в государстве, что позволяет установить жесткое централизованное раввинское управление сионистами на данной территории из одного единого центра. Что признаками этого самого "государства в государстве" является отчужденность сионистов по отношению к коренным народам, неслиянность с ними, вера в то, что существует в мире лишь одна достойная личность — сионист, а другие, мол, хоть есть, но всё равно надо считать, что как бы их и не существовало... Мой дед даже как-то в подтверждение сути идеи этого самого "государства в государстве" процитировал мне такую вот выдержку из постулатов сионистов: "Выйди из народов и составь свою особь, и знай, что с сих пор ты един у бога, остальных истреби, или в рабов обрати. Верь в победу над всем миром, верь, что всё покорится тебе. Строго всем гнушайся и ни с кем в быту своем не сообщайся. И даже когда лишишься земли своей, даже когда рассеян будешь по лицу всей земли, между народами — всё равно, верь всему тому, что тебе обещано, раз навсегда верь тому, что всё сбудется, а пока живи, гнушайся, единись, эксплуатируй, и — ожидай, ожидай, ожидай..." А уходя в мир иной, мой дед мне с сожалением сказал, что не настали все времена и сроки, несмотря на протекшие сорок веков существования сионистского племени на земле, и окончательное слово человечества об этом агрессивном, расистском племени еще впереди.