Джеймисону повезло. Повезло чрезвычайно. По возвращении из Вьетнама он лечился, принимал участие в групповой психотерапии, говорил со священнослужителями и матерями погибших солдат. Он излечил большинство ран, нанесенных его убийствами. Некоторым этого так и не удалось сделать. В частности мужчинам, подобным тому, кого он увидел в кабинете Кейси.

– Проходите, Джеймисон. Спасибо, что заглянули.

Он жестом пригласил Джеймисона садиться, но знакомить с посетителем, похоже, не собирался.

Джеймисон внимательно взглянул на одного, другого и понял, что будет дальше. Неприятный разговор. И ему не хотелось, чтобы за ним наблюдал незнакомец. Он подошел к гостю, остановился и протянул руку:

– Питер Джеймисон.

Незнакомец стоял как вкопанный. Просто продолжал опираться о подоконник и смотрел пронизывающим взглядом на Джеймисона. На лице у него словно было написано, что все это он уже видел. Наконец он соизволил пожать Джеймисону руку, неприятно сдавливая ее.

– Джек Кейн.

Кейн произнес свое имя так, словно оно должно было означать что-то. Надо думать, ничего хорошего. Он чуть не раздавил Джеймисону ладонь.

Джеймисон начал давить в ответ и приложил столько силы, что ее, пожалуй, хватило бы на то, чтобы превратить каменный уголь в алмаз. Кейси плюхнулся в кресло.

– Джентльмены, – забормотал он. – Джентльмены, давайте начнем.

Кейн посмотрел на Кейси и ослабил хватку. Джеймисон позволил себе удовольствие покрутить ладонь Кейна на одну секунду дольше только для того, чтобы увидеть на его лице гримасу боли. Но тот всего лишь слегка поморщился, и это уже была хоть какая-то реакция. Джеймисон изучающе смотрел Кейну прямо в глаза, пытаясь показать, что ему известно все, что Кейн держит в себе, и что это его не пугает. Затем подошел к креслу, развернул его так, чтобы можно было видеть обоих мужчин, и сел.

Кейси повернулся в своем кресле так, что Джеймисон видел только его профиль – угловатое лицо, впалые щеки… Кожа настолько тонкая, казалось, она едва натягивается на подбородок и череп, а глаза изумрудного цвета всегда были такими, словно он прицеливается. Джеймисон часто играл с Кейси в баскетбол до того, как началась утечка информации, и знал его как агрессивного и неумолимого соперника. И эти его качества отражались в чертах лица.

– Джеймисон, – начал Кейси, – мне хотелось убедиться в том, что вы спокойно приняли мое решение по договору относительно самолета «Вомбат».

Он замолчал и бросил быстрый взгляд на Кейна.

Джеймисон наклонился к Кейси, потом убедился, что Кейн не сделал ни одного движения.

– Нет, сэр, – ответил Джеймисон. – При полном к вам уважении, «Вомбат» нуждается в новой системе оружия более, чем какой-либо другой самолет тактической авиации. Не могу поверить, что Пентагон серьезно полагает, будто можно не обращать внимания на проблемы, связанные с существующей системой.

Кейси слегка повернулся и спокойно посмотрел на Кейна. Потом вновь перевел взгляд своих зеленых глаз на Джеймисона. Любой намек на доброжелательность, который мог быть в этом взгляде ранее, исчез.

– Сожалею, что это для вас оказалось неожиданным, но думается, я не мог ожидать от вас понимания деловой стороны нашей отрасли производства. – Он несколько помедлил, потом улыбнулся. – Но это не имеет значения. Мы подыщем вам другое занятие. Спасибо за то, что вы хорошо потрудились над «Вомбатом». – Кейси повернул кресло к столу и встал. – Это все, Джеймисон. Мне просто хотелось убедиться, что вы четко представляете ситуацию. – Он изобразил подобие улыбки и надул впалые щеки.

Джеймисон медленно поднялся.

– Мистер Кейси, я должен задать вам вопрос по весьма специфическому делу. Я не могу вот так просто вернуться к своей группе и сообщить, что их контракты были вилами на воде писаны. Мои обязанности перед ними значительно серьезнее, как и ваши, сэр. Они заслуживают того, чтобы знать, что с ними будет.

Кейси шлепнул ладонями по столу.

– Послушайте, Джеймисон. Мы ведем свои дела в условиях жесткой конкуренции, и я не могу давать вашим сотрудникам особые привилегии. Ваша небольшая группа головастиков – это служащие, работающие по подряду, и я не должен им ни хрена. Не смейте приходить сюда с какими-то требованиями.

Джеймисон вскочил как ужаленный. Он пересек кабинет, автоматически отслеживая, не встал ли и Джек Кейн.

– Так-то вы думаете? Мои люди работали на вас не покладая рук, сотни часов просидели сверхурочно, лишь бы сделать важное дело, а теперь вы вот так просто вышвыриваете их на улицу. – Он сфокусировал взгляд на столе босса и щелкнул пальцами. – Вы обязаны нам не только этим. Ну же, Кейси. Наберитесь храбрости и скажите правду. Что их ждет? Скажите вслух.

Кейси походил на человека, который никак не решит: броситься в бой или не заводиться. Он взглянул на Кейна, выпрямился.

– Пойдите прочь, Джеймисон.

Джеймисон был готов довести спор до конца там и тогда же, но понимал, что смысла нет. Бой произошел, и его команда проиграла. Ему следовало отступить, по крайней мере сейчас, имея слабую надежду на контрудар. Он резко повернулся и пошел к двери, думая над тем, что из спора следует выходить своевременно.

Не успел Джеймисон сделать несколько шагов, как Кейси опять заговорил:

– Кстати, насколько я понимаю, сегодня во второй половине дня у вас есть какое-то личное дело. Это правда?

Джеймисон четко отреагировал на вопрос:

– Да, это так. Какие-нибудь возражения?

– Никаких. Откуда им взяться. Думаю, позднее мы увидимся.

Джеймисон посмотрел на обоих мужчин и покинул кабинет.

Кейси убедился, что дверь закрылась, и обратился к Кейну:

– Как вам кажется, Джек? Через Джеймисона тоже происходит утечка информации?

Кейн осмотрел кабинет, заглянув во все укромные уголки, а когда его взгляд остановился на Кейси, тот вздрогнул.

– Не знаю, Росс. Вчера я бы дал отрицательный ответ. Он имел все основания подавать заявки на секретные документы, так как они ему были на самом деле нужны. В конце концов, мы платили ему за то, чтобы он производил сравнительный анализ старых и новых систем вооружения. Эта информация не могла бы принести вреда в случае ее утечки, но…

Опять… Эта приводящая в отчаяние привычка Кейна останавливаться, не заканчивая фразы, чтобы можно было заранее подумать над тем, что он собирается сказать дальше. Это взбесило Кейси и напомнило ему о том, что Кейн всегда контролировал себя, даже разговаривая с ним. Он многие годы мирился с этой привычкой. И не только потому, что Кейн пугал его. Он терпел неудобство, потому что этого требовала колоссальная власть, которой Кейн обладал.

– Но что, Джек?

– Дело в том, что утечки информации, которую он собрал за последний год, пока не было. Ни в одном секретном документе, которые Джеймисон изучал в интересах модификации «Вомбата», нет информации, которую сейчас «Коалиция» использует против нас.

– А что случилось вчера, если изменилось ваше мнение?

– Я не говорил, что изменил свое мнение. Я сказал, что до вчерашнего дня не ставил бы на то, что Джеймисон – источник утечки информации. И мне хотелось, чтобы ты четко представлял себе различие.

– Правильно, Джек. Извини.

– Недавно мы установили за некоторыми сотрудниками, имеющими доступ к разглашенной информации, круглосуточное наблюдение. Вечером наш друг Джеймисон имел контакт с представителем «Гражданской коалиции против государственного расточительства».

– Правда? Довольно подозрительно.

– Мы обыскали машину Джеймисона, но ничего особенного не нашли – всего лишь портфель с безобидными документами. Нам не известно, о чем они разговаривали. Сказать много он не мог, поскольку беседа длилась всего пару минут. Это была Мелисса Корли, женщина, с которой он встречался еще до…

Кейси махнул рукой. Он вспомнил, как начала разваливаться его карьера. Когда «Коалиция» начала нападки на «Диллон», он в корне изменил всю политику компании. Стал злобным, даже беспощадным, когда узнал, что один из его сотрудников разглашает секретную информацию. Кто бы ни снабжал «Коалицию» ценными сведениями, он наносил компании величайший вред, подбирая именно те, которые пресса публиковала с особым наслаждением. «Коалиция» публично обвиняла компанию в преступном обмане, что послужило для ФБР поводом для официального расследования случаев утечки из «Диллон» информации, составляющей военную тайну. Кейси превратился в объект суровой критики со стороны прессы, ФБР, «Коалиции» и совета директоров. Казалось, все жаждали его крови.